Мир лица и его тайны. Методика восстановления молодости
Шрифт:
Но даже если не говорить о краниальных (черепных) повреждениях, явления неполного раскрытия или закрытия головки ребенка происходят постоянно.
При нормальных родах, как все знают, головка новорожденного, проходя по родовым путям матери, сужается (явление экстенсии) и снова раскрывается (явление флексии).
С точки зрения «правильной конструкции», обеспечивающей долгую молодость (разумеется, при наличии одинаковых исходных данных), наиболее «жизнеспособно» лицо, которое вписывается в прямоугольник, когда ширина лба примерно равна ширине скул и челюсти (рис. 9).
Зачастую при тяжелых затяжных родах или, наоборот, слишком быстрых головка ребенка или не раскрывается до конца (т. е. остается в экстенсии), или, наоборот, не закрывается окончательно (т. е. находится во флексии). При этом черты его лица будут соответственно отличаться от изначально задуманных Природой.
К примеру, если кости черепа находятся во флексии, лицо имеет округлую форму, глаза обычно большие, скорее выпуклые, лоб широкий и низкий, достаточно короткий нос. Такой тип лица называется округлым (рис. 10).
Если кости черепа находятся в экстенсии, лицо, наоборот, удлиненное, лоб узкий и высокий, нос острый и зачастую длинный. Такой тип лица относят к вытянутому (рис. 11).
Если верхние кости черепа будут стоять в экстенсии, а нижние во флексии, лоб будет высоким и зауженным, само лицо книзу расширенным. Такой тип лица обычно называют грушевидным или трапециевидным (рис. 12).
< image l:href="#"/>А если верхние кости черепа будут стоять, наоборот, во флексии – с расширенными теменными областями, а нижние в экстенсии, лицо станет заостренным книзу и будет называться треугольным (рис. 13).
И таких вариантов может быть несколько, учитывая всевозможные направления смещения костей в трех плоскостях.
Каждая кость черепа должна принимать участие в краниосакральном движении. Удивительное явление: каждая из них совершает свое специфическое движение, и тем не менее все они объединяются в одно, идущее вдоль позвоночника, которое подталкивает затылочную кость, передавая ее движение дальше по позвонкам (как по звеньям транспортера) на копчик. «По жизни» же, из-за того, что эти звенья «залипают», чаще всего «транспортер» движется отдельными блоками.
Похожий пример я уже приводила выше: несмотря на то что многие волокна мышцы атрофируются, это не мешает мышце в подавляющем большинстве случаев выполнять свою ключевую функцию. То же самое происходит в позвоночнике: при наклоне вперед все позвонки должны по цепочке участвовать в этом процессе. Но чаще всего человек посильно осуществляет наклон за счет нескольких участков позвоночника, позвонки в которых блокированы между собой. Точно так же чаще всего движутся и кости лица. Оба процесса, кстати, взаимосвязаны, поскольку кости черепа и таза как бы отзеркалены друг от друга. Причем, если говорить точнее, отзеркалены они в буквальном смысле. И об этой аксиоме знают все остеопаты: проблемы костей черепа «отзеркаливаются» на тазовой области, и наоборот.
Предполагаю, что услышав про «отзеркаливание», многие заподозрят здесь какую-то мистику, идущую вразрез с классическими представлениями медицины. Опять же не хочется огорчать скептиков, но приходится: зеркальность Мироздания – это реальность, подтвержденная законами квантовой физики. Зачем приписывать зеркалу мистические свойства, если они уже есть у него по факту существования Вселенной?
Как сказал пан Пацюк, заглатывающий пельмешки в фильме «Вечера на хуторе близ Диканьки»: «Тому не нужно далеко ходить, у кого черт за плечами». Зазеркалье не мистика – оно вокруг нас! И в этом нет никакого чуда. Эффект Зазеркалья – это результат интерференции света.
А чтобы мы могли взаимодействовать с окружающей зеркальной средой, в нашем мозге существуют зеркальные нейроны. Они отвечают за опознавание «свой-чужой».
Впервые зеркальные нейроны были обнаружены и описаны в 1996 году знаменитым неврологом Джакомо Ризолатти и его коллегами Лучано Фадига, Витторио Галлезе и Леонардо Фогасси в университете города Парма.
Суть их открытия заключается в том, что эти нейроны головного мозга возбуждаются не только при выполнении определенного действия, но и при наблюдении за выполнением этого действия другим существом. Впоследствии была выдвинута точка зрения, что от их функционирования зависит возникновение некоторых психических заболеваний.
В 2000 году известный нейрофизиолог из Калифорнийского университета в Сан-Диего Вилаянур Рамачандран предположил, что именно нарушение работы зеркальных нейронов является причиной детского аутизма – неврологического расстройства, от которого страдают в среднем два ребенка на тысячу детей.
А как много тех, кто, не имея официального диагноза, тем не менее чувствует себя дискомфортно в человеческом обществе! Ведь из-за нарушения активации определенного количества «зеркальных нейронов» (положенного среднестатистическому индивидууму) этим детям (и, взрослым, разумеется) присуща асоциальная поведенческая реакция.
То, что пространство вокруг нас является зеркальным, «отзеркаливающим» все наши мысли и поступки, ярко демонстрирует один из экспериментов, проведенных неврологами. Рядом стоят два человека, у одного из них болит рука. «Здоровый», наблюдая за «больным», сопереживает ему и сочувствует, но боли в своей руке не ощущает. Но это только потому, что, как оказалось, в его мозге есть другие нейроны, блокирующие первоначальный «болевой» импульс. Стоит только перекрыть этот сигнал, как здоровый человек немедленно начинает чувствовать не только психологическую боль сочувствия, а самую настоящую физическую боль.
Стало быть, все вновь определяется балансом: количеством «зеркальных нейронов» и нейронов, регламентирующих масштаб их деятельности. У кого-то больше одних, у кого-то других, поэтому одни «болеют» излишним состраданием, а другие – холодным безразличием.
И отзеркаливание костей черепа на тазовую область – есть лишь маленькое эхо единого процесса: весь наш мир «плодится и размножается» из одного волнового центра, из одной точки за счет существования зеркального принципа Вселенной.
Чтобы представить, как это происходит, нарисуйте на бумаге человечка.