Мир наизнанку
Шрифт:
– Что ж, Ольга, вы были правы, – начал Дима, дождавшись, когда все рассядутся. – Ваша сестра действительно встречается со взрослым мужчиной. Я, собственно, потому вам и позвонил, что все выяснилось достаточно быстро.
Он достал бумажки и разложил перед собой на столе. Ольга напряглась, вытянувшись в струнку, ее глаза буквально вцепились в документы, будто она могла прямо так, издали, узреть всю правду об ухажере своей сестры.
– Ему тридцать восемь лет, он работает начальником отдела довольно крупной фирмы, торгующей канцелярскими товарами, – «Митэкс».
Ольга вздрогнула и медленно расширила
– «Митэкс»? Я п-правильно п-поняла?
Губы ее в одну секунду приобрели странный лиловый оттенок, а кончик носа и скулы побелели. Дима уставился на Ольгу, Лиза переводила глаза с одного на другого.
– А как его зовут? – почти прошептала клиентка, начав нервно потирать ладони друг о друга, и звук этих движений – сухой и нервный – заставил Лизу поежиться.
– Вадим Хабаров, – быстро сказал Дима.
Он уже понял, как и Лиза поняла, что имя окажется Ольге знакомым. И все же такой реакции никто из них не ожидал. Произнесенное вслух, оно произвело на клиентку сокрушительное впечатление. Она наклонила голову и зажала двумя руками рот, уставившись на сумочку, лежавшую на коленях. Потом издала протяжный тоскливый стон сквозь ладони, отчего Лизу прямо-таки пробрал озноб.
– Черт, кто же он такой, этот Вадим Хабаров? – резко спросил Дима, обращаясь скорее к Лизе, чем к впавшей в прострацию женщине.
Однако та внезапно выпрямилась и отняла руки от лица.
– Кто такой Хабаров? – замогильным голосом переспросила она. – Это человек, за которого я собиралась выйти замуж.
Ольга уставилась в стену, позабыв о том, где находится. Она отлично помнила по-следний свой разговор с Вадимом Хабаровым, как она с жаром убеждала его, что брак для них – наилучший, наиудобнейший способ существования.
– Может быть, тебя напрягает Жанна? – волновалась она. – Я понимаю, девочка еще учится и жениться на мне теперь – все равно что взять женщину с ребенком.
– Я не рассматриваю Жанну как обузу, – качал головой Вадим. – Она вообще здесь ни при чем. Это касается только нас. Только нас двоих.
– И что тогда тебя останавливает? – злилась Ольга. – Мы отлично уживаемся вместе, ты с удовольствием остаешься ночевать…
– Не нервничай, ладно? Нам ведь не обязательно говорить об этом на повышенных тонах. Да, мы хорошо ладим, но не забудь, периодически я все же отправляюсь в свою берлогу. То есть у каждого из нас есть потребность побыть в одиночестве, пожить своей жизнью.
– Уж этот мне мужской эгоизм! – кипятилась Ольга. – Как ты не понимаешь: мне хочется выйти замуж. Как любой женщине, черт бы тебя побрал! И если ты меня любишь… Кстати, а ты меня любишь?
– Не задавай дурацких вопросов, – пробормотал Вадим.
Они так и не пришли ни к какому решению. Ольга ждала, что в самое ближайшее время Вадим уступит ей. Потому что она стала холодна с ним. Он не мог не понимать, что это своего рода наказание и попытка настоять на своем. Она была убеждена, убеждена, что на самом-то деле Вадим просто прячет голову в песок, словно страус, пытаясь отсрочить неизбежное. Она пребывала в уверенности, что, едва дело доходит до брака, все мужчины становятся жалкими трусами и их надо брать за шиворот
Сейчас, подняв на Диму Скороходова помутневшие от потрясения глаза, Ольга спросила:
– Между ними что-то было? Вчера? Когда вы следили?..
Дима пожевал губами, потом честно ответил:
– Они целовались. По-взрослому. Ну, в общем, надо думать, между ними что-то есть. Хотя…
Ольга сглотнула, пытаясь побороть подступившую дурноту, и поднялась на ноги.
– Я больше ничего вам не должна?
– Нет, – ответил Дима. – Все в порядке.
Конечно, у этой женщины далеко не все было в порядке. Лиза остро ей сочувствовала и в то же время понимала, что соваться к ней с состраданием не стоит.
Очутившись на улице, Ольга почувствовала, что задыхается. Она не могла поверить… Вадим и Жанна – какой кошмар! Ведь они практически не общались друг с другом – так, постольку-поскольку. Вадим вел себя с девочкой совершенно естественно. Черт, значит, только на ее взгляд. На самом-то деле они притворялись! Мерзкая, отвратительная правда. Позвонить Ивану? Рассказать все, как есть?
Иван Болотов был женат на сестре Вадима – Любочке. Поскольку Вадим и Ольга считались парой (в конце концов, они год жили в гражданском браке!), то, само собой, Вадим познакомил неофициальную жену со своими родственниками. Иван, Вадим и Любочка были друзьями детства. Кажется, Вадиму даже нравилось, что в конечном итоге все они породнились и теперь Любочка не просто пристроена, а по-настоящему счастлива.
Вполне понятно, что своими подозрениями относительно сестры Ольга поделилась именно с Иваном. Он-то и посоветовал ей обратиться к частным детективам, считая этот путь выяснения истины самым верным и безболезненным.
– Никто не будет впутан из знакомых, а это немало. Может быть, ты, поддавшись порыву, расскажешь кому-то всю правду, а потом пожалеешь. Еще неизвестно, как там сложится дальше. Конечно, решать все равно тебе…
Однако для нее, Ольги, истина оказалась не просто болезненной – убийственной. Нет, сегодня она не будет звонить Ивану. В конце концов, они с Вадимом самые близкие друзья, он мгновенно кинется к нему и все выложит. А Ольге не хотелось сейчас наломать дров. Речь шла о Жанне, ее Жанне! Нужно сосредоточиться и все как следует обдумать…
Она вошла в квартиру и привалилась к двери спиной. Выронила сумку, сбросила с плеч плащ, прямо на пол, отшвырнула туфли и с решительным лицом направилась в комнату младшей сестры. В сущности, меньше всего Ольга считала Жанну сестрой. В большей степени – ребенком, которого она должна вырастить и устроить в жизни.
Жанна была дочерью ее отца от первого брака. Бедной девочке довелось пережить все свои привязанности – сначала она потеряла родную мать, потом отца, потом мачеху, к которой относилась на редкость тепло. Теперь у нее осталась одна Ольга. Какая-никакая, а все-таки родня. Возможно, подсознательно Жанна боялась любить кого бы то ни было, чтобы вновь не испытать страшную боль потери. У них с Ольгой были слишком ровные, слишком стерильные отношения. Ольга подумала, что она, в сущности, ничего не знает о внутреннем мире девочки, о ее мечтах, надеждах, увлечениях.