Мир пауков. Маг и Страна Призраков
Шрифт:
Гельбы все так же дожидались у коновязи, среди других припряженных повозок и телег. Впечатление было такое, что они даже не шелохнулись за два с лишним часа отсутствия седоков. Герек взял вожжи, ловко вывел повозку, и они поехали, за мостом повернув налево. Обернувшись, Найл заметил, что многие провожают их взглядом. Получается, на самом деле горожане не столь безразличны, как кажутся.
Капитан со своими двухметровыми шажищами без труда держался вровень с гельбами. Повозка ехала как раз на удобной для него скорости. Найл, уютно откинувшись на сиденье, безмятежно наблюдал плывущие мимо окрестности.
Невдалеке от рыночной площади они миновали просторный плац, где занимался шагистикой взвод пехоты. Строевые упражнения Найл видел впервые и был впечатлен автоматизмом движений и тем, как солдаты лихо управляются с оружием. Так как телепатические сигналы сюда не доносились, казалось, что движения они совершают синхронно, сами по себе.
— Зачем солдаты, если у вас нет врагов? — спросил Найл.
— Карвасид считает: боеготовность превыше всего. К тому же шагистика идет на пользу мужскому населению.
Этот город был, пожалуй, крупнее города пауков, но сильно уступал численностью населения. Оттого, верно, так мало людей попадалось навстречу. Между тем здания ничуть не уступали по величавости паучьей столице, а архитектура здесь была гораздо разнообразнее. Один громадный «кирпич» напоминал старомодную офисную постройку с фасонистыми колоннами, плоской крышей и большими окнами — причем лишь в одном из них Найл приметил женщину, одиноко сидящую за письменным столом. Еще одно здание над рекой имело ряд пассажей, а в подобии внутреннего дворика там виднелись приземистые деревья с темными, свисающими, как водоросли, ветвями.
На другом берегу к воде террасами спускались дома, примерно такие, как на окраинах города пауков. Возле одного из домов прогуливался прохожий, завидев которого Найл вытаращил глаза. Голова у этого человека была вроде как квадратной формы.
— Что это с ним? — спросил Найл.
— С кем? А, эти. Еще один эксперимент карвасида. Он думал, что иная форма головы придаст человеку ума. Но, как выяснилось, ошибался: тупицы и недотепы, все как один.
На глаза то и дело попадались обширные пустыри, где посередине кучами были навалены строительные блоки — хаотично и вразброс, как из громадного самосвала.
— А это для чего? — указал Найл.
— Блоки, строительные, — сжато ответил Герек.
— Но у вас и без того, похоже, зданий куда больше, чем нужно, при теперешней вашей численности.
— Потому и блоки нетронуты.
Они проехали по еще одному каменному мосту, освещенному по всей протяженности фонарями. Вдали проглянула городская стена с ее жутковатыми шестиугольниками башен и бойниц. Там были еще одни городские ворота — но явно не те, через которые Найл с капитаном попали в город: нигде не видно тех самых конусов.
— Не понимаю, — признался Найл. — Ведь населения здесь когда–то было гораздо больше, чем сейчас?
Вопрос, похоже, привел Герека в некоторое замешательство, но он откликнулся непринужденным тоном:
— Ну да. Даже сто лет назад здесь было вчетверо больше народу.
— Так куда же все девались?
Герек ответил лишь после некоторой паузы.
— Я тогда еще не родился. Но, подозреваю, карвасид в ту пору сделал одну из своих редких ошибок. Он испугался, что растущему населению перестанет хватать продовольствия, и приказал стерилизовать большинство женщин. После этого уровень рождаемости резко упал. А стерильность, наоборот, распространилась. Последние двадцать лет здесь вообще не родилось ни одного ребенка. Я был в числе последних.
Герек удрученно смолк, а Найл пожалел, что задал этот, как оказалось, бестактный вопрос.
Через несколько минут они подъехали к воротам. Их незамедлительно открыл стражник, вставший перед Гереком навытяжку. От Найла не укрылось, что паука он проводил настороженным взглядом. И вот их вновь окружает безликий пейзаж Страны Призраков — плоская пустошь с щербатой коркой застывшей лавы. Единственным отличием от того, что Найл видел на подходе к городу, была протянувшаяся к горизонту серая лента дороги. По бокам ее, в черной тверди, то и дело попадались трещины, над которыми курился пар.
— Ты обещал рассказать, как стал властителем пауков, — негромко напомнил Герек.
Уходящая в бескрайнюю унылую даль дорога обещала быть долгой, и Найл, протяжно вздохнув, повел рассказ.
— Родился я в пустыне, на той стороне моря, которому ни конца ни края…
Вздумай он излагать подробности своего путешествия в подземный город Каззака, да как потом раздвижной трубкой нечаянно убил паука, на повествование ушел бы весь день. Поэтому Найл, многое выкинув, ограничился лишь тем, что описал свое возвращение с охоты, когда обнаружил труп отца, и то, как пауки угнали его семью в неволю. Герек внимал, не пропуская ни единого слова. Как ни странно, точно так же слушал и капитан, к этому времени значительно поднаторевший в понимании человеческой ментальной образности.
Найл упомянул о морском путешествии из Северного Хайбада, когда он во время шторма спас упавшего за борт паука, что обернулось для него вполне сносным приемом по прибытии в город. На описание Белой башни и всего, что там ему открылось, понадобилась бы уйма времени, так что Найл сразу перешел к своему походу в город жуков–бомбардиров. Рассказав в двух словах, как Доггинз в самый канун их главного фейерверка лишился всего порохового запаса, Найл более подробно поведал, как они с группой парней отправились на поиски арсенала, скрытого где–то в Крепости. Рассказ о жнецах Герека попросту восхитил.
— У нас есть несколько таких в оружейной при замке. Я–то думал, это изобретение карвасида.
— Нет, их изобрели еще в приснопамятные времена, до прихода пауков.
Час такого монолога, и Найл утомился от собственного голоса. Поэтому рассказ о путешествии в Дельту пришлось сократить. Когда он заговорил о растении–владычице, Герек изумленно вскинулся:
— Так ты и вправду разговаривал с богиней?!
Найл молча кивнул.
— И какая она?
— Овощ, — произнес Найл, смазывая впечатление от рассказа. — Огромный такой гриб, торчит над холмом.