Мир пауков. Маг и Страна Призраков
Шрифт:
— Ничего, заживет. От сердца отлегло лишь через несколько минут, когда стало ясно, что Вайгу не становится хуже. Найл поскорее завернул топор обратно в мешковину и подал сверток Нефтис.
— На–ка, убери.
Вайг, развалившись на груде подушек, налил в два стакана зеленоватого меда; напиток, недавно приготовленный, все еще играл пузырьками. Вытянув одним глотком половину стакана, брат с блаженной улыбкой улегся.
— М–да, кто бы там ни пристукнул Скорбо, поступил молодцом.
Найл укоризненно покачал головой, бросив предостерегающий взгляд в сторону Джариты, входящей в столовую с блюдом жареных жаворонков Вайг, подняв брови, обольстительно улыбнулся. Со своими черными кудрями и пронзительно синими глазами он излучал такое очарование, что обижаться на него было решительно невозможно. Когда Джарита вышла, он спросил:
— Ты ей что, не доверяешь?
— Почему, доверяю, только не хочу шокировать Ты забываешь, что большинство людей в этом городе по–прежнему считает пауков своими хозяевами.
— Может, и так, — Вайг подцепил жаворонка и сунул его в острый соус. — Но Скорбо они все так же ненавидели.
— С чего? Из них большинство его и знать не знало Прежде чем ответить, Вайг прожевал и проглотил пищу, вытерев тыльной стороной ладони соус с бороды.
— О его–то делах знали все.
Найл был заинтригован таким тоном.
— Это о каких же?
— Про его зверства ходили целые истории. Он обожал убивать людей. Говорят, даже детей убивать обожал, не просто чтобы съесть, а чтоб позабавиться их криком. И говорят, прекращать, это дело само собой, не думал.
Вайг опять принялся за птицу.
— Прекращать что?
— Убивать и пожирать людей. Найл уставился не веря своим глазам.
— Ты серьезно?
— А ты не знал? — Вайг покачал головой в недоумении. — Я думал, всем известно. Найл отложил недоеденную птицу. — От кого ты об этом услышал?
— Кажется, Сидония рассказала. — Сидония была начальницей одной из служб Смертоносца–Повелителя. Вайг, по разговорам, частенько проводил время в ее компании.
— Но что она тебе сказала?
— А что Скорбо и кое-кому из его дружков не по нраву пришлась затея отказаться есть человечину. Кроме того, у них остался изрядный запас еще со времен рабства. Они решили, что будет жаль, если все это пропадет зря, и продолжали есть.
У Найла отлегло от сердца.
— Я думал, ты о том, что они все еще ловят людей.
— А они это и делают. Мне Нира говорила, что у нее пару недель как пропал один из братьев.
— Нира? Та, с кухни? Так почему она мне ничего не сообщила?
Вайг опять занялся птицей.
— Наверное, большинство думало, что ты об этом знаешь.
Найл был поражен.
— Они в самом деле думали, что я допущу, чтобы все это продолжалось?
— Ну… Скорее всего, думали, что ты бессилен что–либо предпринять.
Найду пришлось сделать усилие, чтобы сдержать в голосе гнев.
— Когда Смертоносец–Повелитель согласился покончить с рабством, — сказал он, — он пошел и на то, чтобы больше не убивать людей. Уговор был такой, что люди отныне свободны и уравнены в правах с пауками. А теперь я слышу, что пауки свою часть обязательств никогда не выполняли… — он отхлебнул меда, чтобы успокоиться.
— Ты уж не обессудь, — мягко сказал Вайг.
— Я тебя не виню (ощущение такое, будто земля ушла из–под ног). Но ты уверен, что Смертоносец–Повелитель об этом знал?
— Вовсе нет, я этого не говорил. Наоборот, я уверен, что он не знал. Только то, что сказала Сидония: Скорбо и несколько его дружков воспротивились тому, чтобы не есть человечину. Поэтому они продолжали поедать людей в своей кладовой. А когда запас кончался, я думаю, они его пополняли.
Найл взял со стола колокольчик и позвонил. В комнату поспешно вошла Джарита.
— Сходи на кухню и попроси прийти сюда Ниру.
— Слушаю, мой господин. Они остались одни. Найл с угрюмым видом жевал корку хлеба; аппетит безвозвратно пропал. Вайг же ел с прежним смаком.
— Не пойму, почему ты не сказал мне об этом сразу же, как только узнал.
Вид у Вайга был сконфуженный.
— Меня, честно говоря, пару дней не было во дворце…
— Ну сказал бы, как только вернулся!
— А тогда, наоборот, не было тебя. Ты осматривал портовые сооружения. Всегда такой занятой, просто не подступись, — он вынул платок и потыкал кровоточащий палец. — Всегда работаешь как на износ, я себя чувствую последним лентяем.
— А тебе что мешает?
— Кем? — Вайг развел руками. — От меня что на заседаниях, что на совещаниях нет толку. Что мне еще остается, кроме как любиться да обжираться? — Да, действительно, Ваигв последнее время изрядно прибавил в весе. — Я бы тебе вот что сказал, — произнес он с неожиданной серьезностью. — Я часто жалею, что не нахожусь опять в пустыне, где можно вволю охотиться.
Найл хмыкнул.
— В пустыне–то девочек нет.
— Эх, пресытиться можно чем угодно… — он собирался сказать что–то еще, но тут опять вошла Джарита, а следом за ней Нира, хорошего сложения девушка лет примерно двадцати, с кроткими карими глазами и на удивление тонким профилем. Красота девушек в паучьем городе никогда не переставала удивлять Найла, хотя и ясно было, что все это результат взыскательного отбора.
Она стояла перед ними, опустив глаза и сложив руки на переднике. Длинные каштановые волосы, сплетенные в косу, были кольцом уложены на затылке — обязательное правило для женщин, работающих на кухне.
— Вайг сказал мне, что у тебя исчез один из братьев. Это так? — осведомился Найл. Девушка кивнула, волнение, видимо, мешало ей отвечать. Найл настроился на ее мысли и уяснил, что она ни жива ни мертва от волнения и испуга. Он ошарашенно понял: она считает его чуть ли не полубогом и боится, что за ней он послал, собираясь отчитать и прогнать за заигрывания с Вайгом.
— Расскажи мне, что случилось, — попросил Найл ласково. Девушка откашлялась.
— Он вышел, когда уже стемнело, и не вернулся.