Мир пауков. Маг и Страна Призраков
Шрифт:
Раздался стук во входную дверь. Слуг поблизости не было, поэтому Найл подошел и отпер сам. Там стоял надсмотрщик Дион, а за ним шестеро рабов с импровизированными дощатыми носилками, на которых лежал труп.
— Куда класть, господин?
— Сюда, на стол.
Дион покачал головой.
— Не советовал бы вам класть его около огня, господин. Начнет смердить.
— Разумеется, не будем. Вынесите стол во внутренний двор, а труп положите сверху.
Дион стал давать распоряжения рабам. Найл поспешил в залу заседаний.
Члены Совета с серьезным видом обсуждали что–то между собой, и поначалу не заметили появления Найла. Затем, увидев, все как один вскочили и вскинули обе руки на уровень груди в ритуальном приветствии.
— Пожалуйста, садитесь, господа. Прошу простить за опоздание, — он подвинул стул в торце стола. — У нас есть кое–какие важные вопросы…
— Очень, я бы сказал, важные вопросы, — вскочил с подобострастной улыбкой Бродус, сидящий возле Найла. — Быть может, я могу…
Найл поднял руку.
— Сейчас, минуту, советник Бродус. Господа, соблаговолите выглянуть в окно.
Все повставали и подошли к окну. Дверь во внутренний двор была открыта, и четверо рабов вытаскивали на снег стол. Совет дружно ахнул, когда следом вытащили труп и положили на стол.
— Кто это? — спросил Симеон, удивленный настолько, что забыл назвать Найла «господином», хотя всегда соблюдал эту формальность на заседаниях Совета.
— Не знаю. Я надеялся, кто–нибудь из вас может сказать. Выйдем наружу, если не возражаете.
Дверь из залы вела прямо во двор. Следом за Найлом все вышли на холод. Лицо мертвеца потемнело и распухло еще сильнее против прежнего. Члены Совета смотрели на труп с неприязнью, но без гадливости, так как видеть убитого паучьим ядом приходилось не впервые.
— Кто–нибудь его узнает?
Некоторые придвинулись, чтобы лучше разглядеть. Все один за другим качали головами.
— Симеон, а может, он из твоего города?
— Нет. Я там знаю каждого человека. Этот не из наших.
Пока оглядывали труп, Найл тщательно наблюдал за ними, чутко реагируя умомна каждую деталь. Было очевидно, что о гибели Скорбо не знает никто.
Симеон внимательно всматривался в ступни.
— Замечаешь что–нибудь? — спросил он у Найла. Найл вгляделся внимательнее.
— Волос много. — Ноги человека от ступней и выше покрывали густые темные волосы.
— Я не о том, — Симеон взял мертвеца за два пальца на ноге и раздвинул их. — Взгляни. Он родился с перепонками, как утка. Их потом отделили.
Одолевая гадливость, Найл нагнулся чуть ли не вплотную и меж большим и указательным пальцем заметил лоскуток свободно висящей кожи. Найл покачал головой.
— Что это значит?
— Просто дефект при рождении, я с этим сталкивался раз или два. Только теперь видно, что родился он не у нас в городе.
Некоторые из членов Совета выглядели озадаченно. Найл понял, что хотел сказать Симеон. Пауки выращивали людей с расчетом на физическое совершенство, любой человек с малейшим дефектом уничтожался при рождении.
Найл повернулся к Диону.
— Накройте его простыней. Тело затем перенесите в мертвецкую.
Все с обеспокоенным видом вошли обратно в залу.
— Кто–нибудь в курсе, что произошло? — спросил Симеон.
— Да. Его убил Скорбо. — Послышался сердитый ропот. — Но это можно понять, — закончил Найл. — Он один из тех, кто ответственен за гибель Скорбо, — его слова повергли Совет в ступор; Найл знал, что эффект будет именно такой.
— Один человек убил паука? — спросил кто–то, не веря ушам.
— Их было трое. Это была искусная ловушка. Они срезали ветки с листьями у молодой пальмы, затем согнули ее как пружину. Когда подошел Скорбо, то веревку обрезали…
Уточнять не было нужды. Слова, подкрепленные умозрительными образами, передавались в умы напрямую.
Найл вынул из кармана кулон на золотистой цепочке и протянул Бродусу.
— Кто–нибудь видел подобное?
Кулон переходил вокруг стола из рук в руки под сдержанное покачивание головами.
— Это было на мертвеце? — спросил Симеон. Найл кивнул. — Древняя работа. У нынешних ювелиров и умения не хватит изготовить такую цепочку.
— Ты не догадываешься хотя бы примерно, что это за символ?
— В молодости я увлекался древней наукой, алхимией, — сказал Симеон.
— Этот символ напоминает мне хищную птицу.
— Да, в самом деле, — приглядевшись внимательно, Найл отметил сходство.
Корбин, средних лет толстяк с головой, покрытой мелкими светлыми кудельками, сказал:
— Я слышал, из пауков Скорбо в этом городе ненавидели больше всех, — говорил он с некоторым самодовольством.
— Может, и так, — заметил осуждающе Найл. — Только внести ясность, кто убийца, это нам не помогает.
— Я уверен, что из наших этого не мог сделать никто, — подал голос один из бывших жителей Диры; его земляки занимали в Совете около трети мест.
— Возможно, ты прав, Массиг, — сказал Найл. — Но кто–то же в этом городе должен знать хоть что–нибудь. Мне нужна помощь каждого из вас. Вы все должны уяснить, насколько это серьезно.
— А если мы их отыщем, что тогда? — спросил Корбин.
— Мы должны будем их выдать для наказания.
— А сами казнить мы их не сможем? — вмешался Массиг. — Мы же законная власть.