Мир под Контролем. Фактор Трикстера
Шрифт:
— Эх, — расстроился Вик. — Не повезло мне!..
И тут же пнул ближайшего противника в самое незащищенное и болезненное место у мужчин. Тот со стоном согнулся пополам и из драки выбыл.
В мое лицо полетел кулак, но я сместился в сторону, уклоняясь от удара, и провел вполне приличную тройку: корпус-корпус-челюсть. Мой оппонент, не ожидавший подобного напора, на минуту-другую отключился.
Перед нами остались только двое: горгул и главный среди кожаных пальто.
Последний, видя крах своей команды, вытащил из кармана пистолет и навел его на Вика.
— Ты ответишь, мужик, — злобно прошипел он и нажал на спусковой крючок. Точнее, он хотел на него нажать, но замерзайка, формулу которой я так вовремя вспомнил, сработала четко, как швейцарские часы. Кожаное Пальто застыл недвижимой статуей. На всякий случай я заморозил и двух его коллег. Не повредит…
— Служба Контроля, — представился, наконец, Вик.
Глыба угрюмо опустился на стул. Тот скрипнул под его массивным телом.
— Что ж вы сразу не сказали? К чему нужен был весь этот цирк? Вы испортили мои отношения с очень уважаемыми людьми…
— С каких это пор уважающий себя горгул работает с местными бандюками? — спросил я, прищурившись. Говорят, у меня в такие моменты грозный вид. Не знаю, так это или нет, но мой взгляд частенько развязывал языки подозреваемым.
— А с тех пор, как вы не оставили мне иного выбора, — недружелюбно ответил Глыба. На него мой взгляд не действовал. — Наши не хотят иметь со мной дела, вот и приходится вести бизнес с местными.
Под «нашими» он, очевидно, понимал Малые Народы.
— Отчего же так вышло?
— А то вы не знаете, — огрызнулся Глыба. — Дело-то старое. Конечно, не вы его вели и не вы меня сажали. Но даже когда я вышел, все вокруг слишком косо на меня поглядывали. Путь в приличное общество для меня давно заказан…
— Не преувеличивай, — Вик с интересом осматривал созданную мной скульптурную композицию «Трое в коже», но и в разговоре успевал участвовать. — Ты и до отсидки не отличался спокойным нравом. Странно, что после выхода на тебя ни одного заявления. Это даже пугает, если подумать. Может, ты научился, наконец, прятать концы в воду? Так мы все проверим, не переживай. А уж если найдем — не обессудь.
— Чист я, — горгул достал толстую сигару и раскурил ее. Воздух наполнил тягучий аромат знойной Кубы. Кажется, сигара была настоящая. — Ничего не докажете.
— Да? — удивился Вик. — А что это у тебя за сумочка на столе? А внутри что? Дай взглянуть?
— Это законные деньги. Если вы освободите моих партнеров, они смогут предоставить всю документацию.
— Я плохо верю в сказки, — Вик в два шага подошел к Глыбе и навис над ним. — Но могу сделать вид, что ничего не видел и не слышал. Но взамен…
— Что ты хочешь, начальник? — горгул поднял взгляд на Вика и глаз не отводил.
— Взамен мне нужен твой правдивый рассказ о событиях, произошедших тридцать лет назад. Как случилось, что на тебя пало подозрение? Что ты знаешь о той истории? Рассказывай подробно, с деталями, и если я тебе поверю, то мы с напарником покинем твое гостеприимное убежище и, надеюсь, не побеспокоим тебя и в дальнейшем!
— Что я знаю о Красной Розе? — удивленно переспросил Глыба. — А что случилось? Неужели опять?
— Снова, — оборвал его Вик. — Рассказывай!
Но горгул молчал, выпуская в воздух ароматный дым. На его спине зашевелилась одежда. Кажется, он непроизвольно пытался расправить крылья, но свитер мешал.
— Улететь собрался? — спросил я. — Мы ждем!
— Долгая история, начальник. Там все непросто и неясно. Я сам знаю лишь то, что коснулось меня лично.
— Вот с этого и начни, — подбодрил его Вик. — И шустрее, шустрее. Время не ждет!
— Откинулся я тогда всего с месяц как, — начал Глыба. — И весь месяц гулял — отмечал. Деньги были — кореша подсобили. Я ж за всех срок мотал, не только за себя. Так что — гуляй, не хочу! Пил страшно, а со второй недели помню мало чего. Потом очухался уже в кутузке. Повязали во сне, я и не заметил. Говорят, одежду нашли у меня чью-то, улики, мол… Да все это брехня. Не мог я их убить!
— Чего ж не мог? Сам же говоришь — не помнишь ничего!
— Ну и что? Не помню. Но я не мог! Я ж пью когда, слаб становлюсь, меня пацан восьмилетний заборет. А там, говорят, здоровенным мужикам кишки выпускали!
— Почему же тебе детектив не поверил?
— Да все из-за этого! — горгул вытянул вперед широченные ладони. — Смотрите!
Он вдруг как будто стал еще больше, свитер затрещал под распирающими тело мышцами, я напрягся, готовый бить, если он вздумает атаковать. Но Глыба сидел смирно на стуле, показывая руки. А там, вместо длинных пальцев серого цвета, испачканных в машинном масле, уже сверкали острейшие, заточенные лучше любого ножа, стальные когти, примерно пятнадцатисантиметровой длинны. Да, следователя, ведущего в свое время это дело, можно было понять, такими когтями распотрошить жертву — пара минут. Тем более, умеючи… Так что Глыба легко выходил на место подозреваемого номер один.
— Да уж, — присвистнул Вик. — В таком случае, неудивительно. Я читал дело, там, помимо одежды, были и другие косвенные улики. Отсутствие алиби на момент каждого из преступлений, свидетели, видевшие его неподалеку. А ту куртку он мог подобрать в беспамятстве…
— Я ничего не помню. Только урывками. Смутно. Тем более, столько времени прошло…
— Зато ты наверняка думал во время своей отсидки об этом деле. Не мог не думать! И если ты бродил где-то рядом, то, вероятно, мог стать невольным свидетелем… Вспоминай! Хоть что-то!
— Ничего не помню, — горгул развел руками и втянул когти. — Ничего!..
— Так, а где ты был вчера? — неожиданно спросил я.
— Здесь, в офисе или одном из боксов, — растерялся горгул.
— Свидетели имеются?
— Мои работники. Я пару раз отъехал по делам на несколько часов, а в остальное время был здесь, и ночевал тут, в доме, у меня на первом этаже меблированные комнаты, я здесь же и живу…
— Любопытно, — протянул Вик. — А в какие часы ты отъезжал по своим делам?