Мир полуночи. Партизаны Луны
Шрифт:
Он закусил губу.
— Больно? Заморозку сделать?
— Нет. Не больно. Просто я болван. Если бы я вместо того, чтобы дурака валять, просто связь проверил… то не валялся бы сейчас раненый. И может, поляков этих поднять успел. Хотя это вряд ли. Обычно в таких случаях группы одновременно берут.
— А Игорь? Ведь если бы не вы…
Антон не спросил: «А я?» Но Андрей все равно понял.
— Да хватит уже мне выкать, — сказал он. — Не такой уж я и старый. Если хочешь — можем даже компота на брудершафт выпить…
Снаружи послышался шум приближающейся машины. Оба умолкли — и шум стих, потом на крыльце раздались шаги, увесистые шаги грузного, но энергичного человека. Дверь открылась, Роман Викторович прошествовал в библиотеку.
— Ну, как дела наши скорбные? — спросил он весело.
— Похоже, я выздоравливаю, — сообщил Андрей. — А что с лекцией по… сакраментологии, кажется?
— По сакраментологии? — Роман Викторович сдвинул Антона с табуретки, сел и принялся осматривать Андрея. — Да там не о чем лекцию разводить. Там все сводится к одной хорошей новости. Или плохой, если с другой точки зрения.
— Какой? — Антон чуть склонил голову набок и стал похож на любопытного щенка.
— Бог есть. — Доктор встал. — Пойдемте в смотровую, Андрей. Антон, еще кипяченой воды.
Помыв руки, врач начал осторожно снимать утреннюю повязку.
— Бог есть, — вернул его к теме лекции Андрей. — Но, как я понимаю, есть и дьявол. И вампиры — это его люди? Или нелюди?
— Люди, — твердо сказал врач, ткнув в руки Энея одноразовую кювету. — Ложитесь на левый бок и подставьте это под рану. Ее нужно промыть, будет немного больно. Вампиры люди, но они, вы точно выразились, его люди. Большинство из них об этом не знает.
— Как вы это делаете? То, что сделали с Игорем?
— Это не мы. Отец Константин просто попросил помощи. — Доктор развинтил какую-то бутылочку и начал лить что-то прямо в пулевое отверстие.
— Много кто просто просит. Значит, это не так легко, как вы говорите. Нужно быть человеком из ближнего круга. Священником или епископом. Верно?
— Неверно. В первую очередь нужно знать, кого просишь.
— Допустим. — Андрей потянул воздух, когда из раны полилась и зашлепала в кювету пузырящаяся пена. — Где узнать? Как? В какой срок? Вы ведь этому учите.
— Чему? Как делать серебряные пули нового образца? Я не смогу, молодой человек. Не потому что не хочу, а потому что это вообще невозможно.
— Почему? У вашего Кости же получилось. Чем я хуже?
— Сядьте. — Доктор взял у Андрея кювету, посмотрел, что туда накапало, удовлетворенно хмыкнул. — Рана не загноилась, прекрасно. Сейчас обновим повязку.
Кювета соскользнула в утилизатор, там хрустнуло, чавкнуло, загудело…
— Начнем с того, — сказал Роман Викторович, — что Бог — личность. Совершенно свободная в своих проявлениях. Нет магической техники, которая заставила бы Его изгнать демона или совершить любое другое чудо.
— Но как Он может не хотеть? Я понимаю, когда не зовут. Но если зовут — как я могу сказать «нет»?
— Ну а если бы Игорь сказал «нет»? Вот Костя позвал, а Игорь — не захотел? Кому бы вы помогали?
— Косте. Все равно Косте.
— А мнение Игоря в зачет не идет?
— Послушайте, вот вы врач…
— С этим трудно спорить. — Доктор Роман шлепнул на отек очередной вонючий компресс и прихватил пластырем на бумажной основе.
— Вы бы спасали самоубийцу? Его мнение в зачет не идет?
— Спасал бы. Потому что мне, чтобы спасти, не обязательно нужна добрая воля пациента. И я никогда не могу знать, хочет ли пациент умереть всерьез — или это, скажем, настроение минуты. Я по умолчанию должен исходить из того, что пациент хочет жить.
— А если бы знали, что не хочет?
— Человек никогда не может знать таких вещей. Даже о себе. А думать так я права не имею. Ни в каком качестве.
Видимо, врач никогда раньше не беседовал с профессиональным террористом.
— Вы не ответили на вопрос.
— Андрей, поймите, вы требуете невозможного: за час разъяснить вам то, на что у меня, например, ушли годы. Вы хотите катехизации? Подробного разъяснения истин веры?
— Я хочу стать священником. Если для этого нужна катехизация — то хочу.
Доктор вздохнул, закатив глаза.
— Андрей, вы женитесь на женщине, чтобы воспользоваться ее имуществом? И что скажет она, когда узнает?
— Если она из наших — ничего не скажет. Потому что будет знать — я не для себя. Разве это не правильное дело — исцелять вампиров? Разве нет?
— А теперь представьте себе, что условием исцеления является ваша бескорыстная любовь к этой женщине.
Андрей прикрыл глаза, помолчал. Потом сказал:
— Человек может все, если сильно хочет. Я бы полюбил.
— Если человек и в самом деле может все, — печально улыбнулся врач, — то проще изгонять демонов усилием воли. Отдохните, Андрей. Попейте компоту, вам нужно много пить. Погрызите вот, — он вынул из кармана упаковку, — кровевосстанавливающее. Это вкусно.
На кухне, расставив чашки и разлив компот, он перевел разговор на другую тему:
— Сегодня ко мне подошел наш участковый милиционер. Легкие беспокоят. И между прочим сказал, что завтра-послезавтра в Красном будет обход. Так что я вас переправлю в Хоробров, там он уже был. А сейчас он идет в Августовке — так что вашего друга Игоря на время привезут сюда. Заодно и обследуем.
— Они вас предупреждают? — изумился Антон.
— А кому отвечать, если у нас что-то найдут? Но он и без этого человек хороший.
Андрей покосился на Антона и усмехнулся.