Мир приключений 1974 г.
Шрифт:
— Не пойму, Паша! — возбужденный Виктор повернулся к нему. — Такая скорость! И курс… Посмотри, какой курс!
Это, пожалуй, было удивительнее всего. Светлая точка двигалась по диаметру круга — траектория тела совпадала с траекторией «Лодки»!
— «Орбели»! — крикнул Павел. — Значит, все они живы!.. Дай позывные!
Виктор схватился за ключ передатчика:
«Мы здесь! Мы здесь! — начал поспешно передавать. — Дмитрий Никитич. Товарищи!..»
На «Орбели» ракету, наверно, уже заметили, аппаратура там более мощная, на экранах плещется отражение «Лодки».
«Орбели»! —
«Орбели» молчал. Точка прошла от края экрана до центра половину пути. «Орбели» не отвечал, будто на корабле все заснули.
«Товарищи!..»
Завыли сигналы предупреждения: гравитация догонявшего предмета смещала «Лодку» с пути.
— Это не «Орбели»! — Павел вцепился в плечо Виктора, понял свою ошибку: «Орбели» ответил бы на призыв. — Не «Орбели», — повторял Павел, стараясь перекричать звук сирен. — Слышишь?..
«Товарищи!..» — еще раз отсигналил Виктор.
— Это не наши! — настаивал Павел.
— Кто же?..
Павел смотрел на друга, лицо его было бледно.
— Железный метеорит! — сказал он.
Оба теперь наблюдали молча, как точка стремительно шла к центру экрана.
— Он расплющит нас с ходу, — сказал Павел. — Откуда у него такая скорость?
Времени на размышления не было. Не было возможности уклониться от столкновения: камеры двигателей пусты. Замигала оранжевыми огнями контрольная система предупреждения, — вторая после аварийных сирен. «Лодку» распирало от звона и от мигания красных огней.
— Черт! — выругался Павел. — Погибать, так не под кошачий вой! — и выключил аварийную сигнализацию. Наступившая тишина оглушила друзей. Блестящая точка была возле центра экрана.
Павел открыл заслонки иллюминаторов. Включил прожекторы.
Из черной пасти пространства, из глубины на ракету надвигалась смутная масса. Нельзя было понять, что это, но видно было, что масса надвигается слепо и неуклонно. Блеснули холмы, черные трещины.
— Астероид! — крикнул в последнюю минуту Виктор.
— Держись!.. — предупредил Павел.
Серая скалистая глыба приблизилась вплотную к иллюминаторам. Виктор вцепился в подлокотники кресла. Павел, напрягши пальцы, — в спинку. Толчок… еще толчок — друзей бросило на стену рубки. Что-то заскрежетало, и наступила тьма.
— Витя!
— Да… — откликнулся Виктор.
— Целы?
— Кажется, целы. — Он отыскивал в темноте клемму аварийного освещения.
— Здорово нас тряхнуло…
Виктор нашел включатель, зажегся неяркий свет.
— Надо посмотреть, что с ракетой, — сказал он.
Они вышли из рубки. Виктор поддерживал на весу левую руку. Над бровью вспухал синяк. Павел прихрамывал. «Здорово… — повторял он, — тряхнула…»
В каютах, в камбузе все было опрокинуто, в машинном зале сорвался с места вентиляторный щит, повредил генератор электроэнергии — к счастью, не сильно. Через четверть часа генератор дал ток. Сеть оказалась неповрежденной, по бокам «Лодки» вспыхнули осветительные прожекторы. Павел и Виктор прильнули к иллюминатору.
Зарывшись в рыхлый откос, «Лодка» лежала, слегка накренившись набок. Виднелись
— Как где-нибудь ночью на пустыре, — сказал Павел. — А в общем, приехали…
Авария еще не поддавалась осмыслению, но горечь иронии воссоздавала обстановку точно: глыба захватила ракету, несла невесть куда, надежда на возвращение рухнула. Однако отчаяние не овладело людьми. Интерес — вот что чувствовали оба, глядя в иллюминатор: что же это за штука, почему у нее такая скорость? Да еще оба сознавали благополучный исход: глыба догнала их, а не столкнулась с ракетой. Хотя не пожалеют ли они, что избежали мгновенной смерти, ради медленного умирания в плену астероида?.. Вопросы, вопросы, на которые надо было ответить. Но это — потом. Пока интерес брал верх нал тревогами. Направо, налево тянулась ложбина, усеянная камнями. Иллюминатор ограничивал кругозор. Как велик астероид? Из чего состоит?
— Выйдем посмотрим? — предложил Павел.
Они надели скафандры, приготовили фал: как бы ни был велик астероид, сила тяжести на его поверхности будет ничтожна. Другое дело в «Лодке», где работал искусственный гравитатор… Завыли насосы переходной шлюзовой камеры, медленно затихая, по мере того как воздух отсасывался внутрь корабля. Медленно отодвинулась дверь бортового входа. Павел прикрепил к поясу фал, первым вышел наружу. Виктор втиснул конец фала в пружинный зажим и для большей страховки намотал себе на руку. Но фал не выскочил по инерции вслед за Павлом, как бывает в условиях невесомости, он потянулся, медленно переваливаясь за кромку входа. Павел, ожидавший, что от толчка он взовьется в пространство, тоже, не веря себе, стоял на поверхности астероида.
— Не пойму… — бормотал он. — Что случилось?..
Виктор подергал за фал. Веревка не влетела в кабину, она натянулась и легла у порога. Веревка имела вес.
— Никакого фала не нужно, — сказал Павел снаружи.
Виктор шагнул вслед за ним, ощутил под ногами почву, а в теле — нормальную силу тяжести.
— Может быть, астероид из сверхплотной материн?..
Под ногами щебень и пыль — обыкновенный астероид, каких Виктор и Павел насмотрелись между Марсом и Юпитером, когда еще летали на практику. Пыль, собранная из космического пространства за тысячелетия… И все же не обыкновенная пыль! Она не взвилась из-под ног, не окутала все вокруг, — поэтому астролетчики не любят высаживаться па астероидах. Она лежала как на проселке, по которому ребята школьного возраста ездят на самокатах…
— Витя, — спросил Павел, — ты что-нибудь понимаешь?
— Ничего ровным счетом, — признался Виктор. Все-таки фал они не бросили — веревка тянулась за ними.
Но, честное слово, их не занимала ракета: лежала на грунте — и пусть лежит. Их интересовал астероид — каков он, из чего состоит? Они поднялись на ближайший холм. Дальше лежала еще возвышенность, но, чтобы ее достигнуть, надо было спуститься в лощину. Веревка не кончилась, и друзья решили идти. Павел освещал дорогу — щебень и пыль. Виктор рассеянным светом шарил по склону другого холма. Вдруг Павел остановился.