«Мир Приключений» 1977 (№22)
Шрифт:
— Так что же делать с Ромроем, когда он будет заряжен?
РОМРОЙ ПРИНЕСЕТЕ ТУДА, ГДЕ СТОИТ КОРАБЛЬ. МЫ НЕ БУДЕМ ВЫПУСКАТЬ ВАС ИЗ ВИДА.
Юра встряхнул головой и отогнал все свои мысли прочь. Не время и не место было предаваться отвлеченным размышлениям, приняв определенное решение, надо было действовать, и, подумав об этом, он по-деловому спросил:
— Когда приносить? Сколько у нас есть времени?
ДВА ДНЯ. У НАС ЕСТЬ ТОЛЬКО ДВА ЗЕМНЫХ ДНЯ. ИНАЧЕ, из-за ДВИЖЕНИЯ СОЛНЦА В ПРОСТРАНСТВЕ, УПУСТИМ БЛАГОПРИЯТНЫЙ МОМЕНТ. ДЛЯ СТАРТА ТОГДА ПОНАДОБИТСЯ ГОРАЗДО БОЛЬШЕ ЭНЕРГИИ.
Юра оторопел и машинально посмотрел на часы. Таких жестких сроков он не ожидал никак.
НЕ БЕСПОКОЙТЕСЬ. НА ВАШЕЙ ПЛАНЕТЕ НЕ ТАК УЖ МАЛО БЕСПОЛЕЗНОЙ ЭНЕРГИИ. РОМРОЙ МОЖЕТ СОБРАТЬ ЕЕ ДАЖЕ ГОРАЗДО БЫСТРЕЕ.
Экран погас; пришельцы, казалось, больше не обращали на землян никакого внимания. Одновременно повернувшись, они пошли к своему вездеходу, а экран стал медленно растворяться в воздухе, и к тому моменту, когда пифеяне оказались на своих местах, в крошечной, похожей на диковинную игрушку машине, он растворился целиком. Затем колеса вездехода завертелись, он на десяток сантиметров приподнялся над тропинкой, в воздухе развернулся, вновь опустился на землю и с неожиданной скоростью поехал по тропинке в глубь леса.
Галя повернулась и потянула Юру за рукав — надо было действовать, оказывая помощь братьям по разуму. Вездеход пифеян уже исчез.
МНОЖЕСТВО ОЧАГОВ НЕНУЖНОЙ ЛЮДЯМ ЭНЕРГИИ
Серафим Сергеевич Кипятилин, научный сотрудник, держа в правой руке пухлый портфель, приблизился к пешеходной дорожке с целью перейти на противоположную сторону улицы. Портфель был очень тяжелым — в нем лежала большая часть текста будущей диссертации и все материалы к ней, — и Серафим Сергеевич то и дело перекладывал его из одной руки в другую.
Он подошел к краю тротуара и стал ждать, когда светофор даст зеленый свет. Несколько мгновений спустя зеленый свет вспыхнул, и прямо перед Кипятилиным затормозил оранжевый «Запорожец», за рулем которого сидел молодой человек энергичного, подвижного вида. Серафим Сергеевич начал было перекладывать портфель из одной руки в другую…
В этот момент он остолбенел.
Он почувствовал вдруг, что его словно остановили, выключили: нашла внезапная слабость, которая не позволяла сделать ни одного движения.
От слабости он выронил свой портфель на асфальт; и тотчас же почувствовал, что все прошло, что он снова может двигаться.
Первым же делом Серафим Сергеевич подхватил драгоценный портфель с тротуара, и тогда он немедленно остолбенел вновь — вновь нашла эта непонятная слабость, не было сил пошевелиться.
От бессилия он еще раз выронил тяжелый портфель; и сразу же опять обрел способность двигаться. Серафим Сергеевич был в полном смятении: происходило что-то совершенно непонятное и необъяснимое, выходящее далеко за рамки его житейского и научного опыта. Машинальным движением он опять взял портфель и в этот же момент застыл без движения в третий раз.
Сидящий за рулем «Запорожца» энергичный молодой человек проявлял к нему большой интерес. Кипятилин напрягся из последних сил, по сил никаких не было, и он так и стоял, словно большая восковая кукла, прекрасно понимая, несмотря на смятение, как нелепо он выглядит со стороны.
Но он в третий раз не удержал в руке тяжелый портфель и немедленно вновь обрел способность к движению. Как раз в этот момент светофор переключил цвета, и «Запорожец» вместе с другими машинами умчался прочь.
Подчиняясь непроизвольному порыву, Серафим Сергеевич протянул руку к портфелю, схватил его, каким-то шестым чувством уже понимая, что необъяснимые метаморфозы странным и непостижимым образом зависят от того, держит ли он портфель в руке или нет; но мысль об этом отстала от непроизвольного движения, и портфель уже опять был в его руке. Однако в этот раз не произошло ничего. Кипяти лип выпрямился и машинально помахал портфелем. Никаких сверхъестественных странностей больше не было.
Взволнованный, смятенный, научный сотрудник осторожно огляделся по сторонам. Ничего больше не случалось. Он двинулся дальше как автомат, еще долго не понимая, куда и зачем он идет.
Мог ли предполагать Серафим Сергеевич Кипятилин, что часть его энергии, которую он тратил на переноску портфеля с диссертацией, поможет стартовать с Земли представителям другой цивилизации?..
На станции Годуновка Юра и Галя, сгорая от нетерпения, ждали электричку, а потом целых сорок минут им казалось, что электричка едва ползет, чуть ли не стоит на месте.
На вокзале, конечно, было так жарко и шумно, как только может быть в душный июльский день. Вокзальные залы ожидания тоже, конечно, были заполнены до последней возможности. Но хуже всего дела обстояли там, где продавали билеты на дальние поезда. Неумолимые графики летних отпусков вели к кассам множество людей. Перед кассовыми окошечками, далеко не все из которых были открыты, люди выстраивались в очереди, замысловато протягивающиеся чуть ли не через весь вокзал.
Очень много усилий ушло на поиски, но в конце концов Юра и Галя разыскали будку телефона-автомата. Здесь тоже была длинная очередь, очень жаркая и раздраженная, словно наэлектризованная прямыми солнечными лучами. Минут двадцать спустя Юра оказался все-таки внутри раскаленной коробки, плотно закрыл за собой дверцу и набрал номер редакции, в которой Леня Скобкин проходил летнюю практику. В этот момент Леня, к счастью, оказался на месте; сдавленным полушепотом, как человек, простудивший горло, Юра выпалил в трубку последние новости о второй встрече с пифеянами. Спустя тридцать секунд в будку уже стучали — с одной стороны кулаками, а с другой монетами. Быстро раздражаясь, Юра завершил разговор и продрался сквозь очередь к Гале.
Из густого автомобильного водоворота через семь минут появился знакомый оранжевый «Запорожец». Леня Скобкин остановил машину прямо перед Юрой и Галей, и они увидели, что у начинающего журналиста совсем несвойственный ему смущенный и виноватый вид.
— Шеф поймал меня в самый последний момент, — Леня распахнул дверцу машины. — Я уже собирался уходить, когда он дал мне еще одно задание. Все выяснилось в самый последний миг, послать больше было некого. И сейчас у меня есть только несколько минут, опаздываю. Пока вам придется обойтись без меня.
Он захлопнул за Галей дверцу, огляделся по сторонам, но никто из окружающих не проявлял интереса к оранжевому «Запорожцу». На всякий случай Леня все-таки поднял в машине стекла и наконец достал из кармана Ромрой. Галя и Юра впились взглядом в его шкалу, и на некоторое время в машине воцарилась напряженная тишина. Потом в двух словах Леня рассказал о своих приключениях.
— А вы пока попробуйте… попробуйте-ка, скажем…
Леня вновь огляделся по сторонам. Оранжевый «Запорожец» стоял в самой гуще бурной жизни большого города. Множество людей вокруг занимались самыми различными делами — куда-то спешили прохожие, регулировщики управляли движением, неуемная летняя жизнь гремела, шумела, звенела; и человеческая энергия (в чем, кстати, измерить ее?) была везде и повсюду. Какая ее часть расточалась людьми впустую или шла во вред человечеству? В большом городе наверняка можно было найти множество очагов ненужной людям энергии, а кое-где, наверное, и настоящие месторождения ее, большие или маленькие.