«Мир Приключений» 1977 (№22)
Шрифт:
— Вы чего не раздеваетесь? — спросила она, показывая на противогазы.
— Не приставай к ним, они приезжие, — ответил за гостей карлик.
— Может, все-таки поедите с нами? — спросила карлица.
— Они не хотят! — поспешил ответить карлик.
— Спасибо, — сказали путешественники хором. — Мы сыты.
— Брезгуют, — сказал карлик. — Ничего, нам больше останется.
Карлица тоже присела за стол, и хозяева подвала начали быстро хлебать кашу, заедать глиной и запивать водой.
— А на третье, — сказала карлица, не глядя на гостей, — будут блинчики из лишайников. Очень вкусные.
— Не может быть! — обрадовался местный житель.
Удалов с Гнецем потихоньку вышли наружу, сбросили противогазы и, кашляя от едкого дыма, приползшего в низину как туман, побрели по шевелящемуся лесу обратно к кораблю.
— Хоть эта планета и почти пустая, — сказал Гнец, — но я бы ее и злейшему врагу не предложил бы.
— И чего же они раньше не спохватились! — горевал отзывчивый Удалов.
— Как же они могли спохватиться, если каждый сидел в своей поре? Поучительно, хоть и горько смотреть на этих эгоистов.
— Надеюсь, — сказал Удалов с чувством, — что это — единственный прискорбный случай во всей Галактике. Надо будет обязательно рассказать об этом дома. Знаешь, у нас в Великом Гусляре директор кожевенной фабрики стремится таким же способом Землю загубить. Единственное, что меня утешает, — наша общественность резко выступает против, и не сомневайся — реку Гусь мы погубить не дадим.
— Обязательно расскажи, — согласился с Удаловым Гнец–18. — Что-то у тебя, Корнелий, по моей вине отпуск мрачный получается.
— Ничего подобного! — возразил Удалов. — Я отпуском очень доволен. Всегда бы так проводил время. Столько новых людей, столько встреч, столько всего поучительного! Нет, я тебе благодарен за приглашение.
ЧЕТВЕРТАЯ ПЛАНЕТА
Следующая планета показалась примерно через полчаса. Она вращалась вокруг той же звезды Энперон.
Удалов прильнул к телескопу, разглядывая ее материки и океаны.
— На вид ничего, — сказал он наконец, пропуская к телескопу Гнеца. — Но я теперь своим глазам не доверяю.
— Я тоже не доверяю, — сказал Гнец–18. — Но, может быть, она все-таки свободная?
Он с такой надеждой посмотрел на Удалова, словно Удалов мог ему помочь.
— Не обещаю, — сказал Удалов. — Городов нету. Заводов не видно, кое-где в зелени и на полях виднеются черные проплешины. Происхождение их неизвестно.
За время путешествия Удалов стал экономнее в словах и точнее в формулировках.
Опустились. Вышли. Было тихо. Только чуть пахло гарью. Далеко-далеко слышался какой-то стук. Может быть, это стучал дятел?
— Поглядим, — предложил Удалов.
Они пошли вдоль низкорослого леса, по зеленому лугу и, когда отошли уже на километр от корабля, наслаждаясь предвечерним миром и спокойствием, Удалов спросил:
— Гнец, а где твой Искатель Разума?
— Опять забыл, — ответил Гнец. — Ты знаешь, Корнелий, мне так хочется, чтобы не было разума, что я все время забываю этот Искатель. Ты не представляешь, как я переживаю за своих соотечественников! Им приходится трудиться не покладая рук, а мы здесь с тобой гуляем.
— Мы не просто гуляем, — возразил Удалов. — Мы проводим разведку.
— Все равно стыдно. Ну что здесь разведывать? Если бы я не боялся сглазить, я бы сейчас сбегал на корабль, взял Искатель и…
— Беги-беги, — добродушно сказал Удалов, усаживаясь на пенек.
«Благодать, — думал он, — если бы у нас в Гусляре места были не лучше, взял бы семью и переехал сюда». Но тут же вспомнил, что скоро в эти мирные места могут прибыть два миллиарда совершенно незнакомых ему и, может, даже разочарованных людей.
В тишине и спокойствии теплого вечера что-то Удалова смущало. Интуиция подсказывала ему, что здесь не все ладно. Он ощущал, что за ним наблюдают. Удалов подошел к кустам, раздвинул их, но кусты были пустыми. Он вернулся на пенек. Что же неладно? Конечно же, сама тишина, зачарованность леса. Как будто кто-то поджидает, чтобы наброситься… А на чем он сидит? На пеньке. А почему в диком лесу пенек, да еще так ровно спиленный?
Мысли Удалова прервал Гнец–18.
— Так спешил, — сказал он, подбегая, — что не успел включить. Может, нам посчастливилось?
И он протянул Удалову защитный шлем.
— Нам почти наверняка не посчастливилось, — сказал Удалов. — Посмотри.
Гнец долго смотрел на пенек, а потом сказал, не веря собственным глазам:
— Знаешь, тут могут быть животные, которые так ровно отгрызают деревья.
— Бобры?
— У нас они иначе называются.
— Все может быть, — согласился Удалов, но про себя лишь усмехнулся: «Знаем мы этих бобров, с циркульной пилой».
Включили Искатель Разума. И он тут же защелкал так, словно находился в московском магазине ГУМ.
— Может, это из-за нас? — сказал Гнец с надеждой. — Шлемы испортились?
— Нет. Пойдем посмотрим.
Но в каком бы направлении они ни двигались, щелканье, жужжание и мигание аппарата было совершенно невыносимым. Разум просто кишел вокруг.
— Ничего не понимаю, — сказал Гнец–18.
— А я полагаю, что здесь комары разумные, — ответил Удалов, шлепнув себя ладонью по шее.
— Такое маленькое тело, — серьезно заметил Гнец-18, — не может поддерживать в себе разум.
— Может, они невидимые?