Мир приключений 1980 г.
Шрифт:
— А вслед за мной в деревню приехал господин князь Урао Као и его телохранители.
— А что он там делал?
— Он искал вас.
Я не выказал удивления. Пусть продолжает.
— Князь узнал, что в горах за Лонги упал самолет, и, даже не переодевшись, вскочил в машину. Когда он увидел нас, то очень обрадовался. У него было мало людей, зато у него был человек, который знает эти тропы. Вот мы и объединили усилия. Три мили мы проехали вверх по дороге, а потом четыре часа в темноте по тропам. Я сегодня за ночь ни минуты не спал.
Если он надеялся, что я повешу орден ему на грудь, он ошибался. Почему же князь так спешил? Да, он знал, что на самолете
— Предводителя бандитов вы не знаете?
Капитан поглядел в сторону лежавшего у хижины Па Пуо. Я следил за ним. Но его лицо осталось равнодушным.
— Не знаю, — сказал он.
Вертолет прилетел после полудня. К тому времени князь Урао со своими телохранителями и два солдата из тангийского гарнизона, которые конвоировали пленных, ушли пешком к деревне Лонги, к ожидавшим там машинам.
«ГОСПОДИНУ ДЖ. СУНУ, ГОСТИНИЦА «ИМПЕРИАЛ», ЛИГОН.
Дорогой Сун, это письмо доставит вам верный человек, которого я посылаю машиной. Так надежнее. Письмо и деньги получил. Но не сразу и с осложнениями. Частично о событиях вы уже знаете. Об остальном сообщу сейчас.
О гибели самолета я узнал с опозданием. Один из людей, оставленных Па Пуо с грузом, по собственной инициативе поспешил в Танги. Я не думал, что кто-нибудь остался жив после крушения, но Па Пуо мог все испортить. Пришлось бросить дела и мчаться к месту падения самолета.
К счастью, когда мы спасли пассажиров самолета, мне удалось сделать так, что пленных поручили отвести в город мне. По дороге я забрал у Па Пуо деньги и устроил ему побег. Этот негодяй мне еще пригодится. Все думают, что он убит при попытке к бегству.
Я благодарен Вам за заботу о Лами. Я ничего не имею против смерти ее отца, но, если его жизнь угодна небу, пусть мы будем орудием спасения, а не орудием гибели.
Русские остались живы. Не могли бы вы подробнее узнать в Лигоне об их истинных планах? Завтра съезжаются князья, чтобы решить, как вести себя с новым правительством. Некоторые горячие головы считают, что сейчас самое время объединиться со сторонниками Джа Ролака и восстать. Будет нелегко уговорить этих недалеких, трясущихся над своими эфемерными привилегиями людей воздержаться от самоубийственных акций. Полагаю, что военное правительство молит небо, чтобы мы восстали. Тогда нас раз и навсегда приведут к покорности.
«…г. Танги. Центр одноименного округа на севере республики Лигой. Город основан в XIV в. князем Урао Справедливым, который признал вассальную зависимость от короля Ли-гона Партавармана VI. Город расположен на краю горного плато на высоте 1600 м над уровнем моря. Население 9500 чел. (по переписи 1959 г.). Лигонцы, индийцы, китайцы, представители горных народностей. Промышленность — механические мастерские, спичечная и ткацкая фабрики, лесопилка, кустарные мастерские. В городе заседает Совет по делам горных народов, в котором большую роль продолжают играть горные феодалы…»
ВЛАДИМИР КИМОВИЧ ЛИ
За окном нашего номера сквозь ветки сосны видна тихая, усыпанная осенними желтыми листьями улица. Трудно поверить, что мы живем на краю света, а не в подмосковном
Мы с Отаром весь день проспали. Старый лакей, реликт колониальных времен, не смог разбудить нас к обеду. Мы очнулись вечером. Я был полон раскаяния, а Отар подвел под наш сон здоровую теоретическую базу, чем меня почти утешил.
У нас большая высокая комната, белый потолок которой разделен на квадраты темными деревянными рейками, что напоминает об английской таверне, где мне, правда, не приходилось бывать. На рейках мирно спят маленькие ящерки — неужели они никогда не падают? Вспольный разместился за стеной.
— Разбудить его? — спросил я Отара.
— Даже не знаю, — сказал Отар. — Намаялся он… Проявление нежности со стороны Отара — явление редкое. Все-таки я, презрев условности, постучал к Вспольному.
— Мы идем ужинать, — сказал я ему.
— Я тоже, — откликнулся из-за двери Вспольный. — Спасибо.
Он спал меньше нас. С вертолета он бросился на телефонную станцию, чтобы лично доложить Ивану Федоровичу, что все обошлось.
В столовой, с такими же рейками на потолке, было пусто. Туристы уехали. Они не любят переворотов — это нарушает график осмотра достопримечательностей. За соседним столом сидел господин Матур. Синяк у него под глазом пожелтел и расползся по щеке.
— О, дорогие друзья! — воскликнул он при нашем появлении.
По-моему, радость была искренней.
— Вы разрешите присоединиться к вам?
Вспольный скривился, но промолчал, я же сказал:
— Пожалуйста.
Все-таки мы вместе пережили все приключения. Матур успел переодеться: он был в темном, узком для него костюме, шея обмотана шарфом.
— Ваш саквояж не нашелся? — спросил я.
— Эти бандиты выкинули мой саквояж. И деньги тоже!
Вспольный вздохнул. Он уже успокоился, от его героизма и следа не осталось. По дороге в ресторан он успел сообщить мне, что от окна дует, что Иван Федорович беспокоится, что его атташе-пейс погиб при вынужденной посадке…
— А в чем заключается ваша работа, если это, конечно, не секрет? — спросил Матур.
ДИРЕКТОР МАТУР
Я с трудом досидел до конца ужина. Новости взывали к немедленным действиям. Я не понял деталей рассказанного геологами. Для делового человека важнее охватить проблему в целом. Я подождал, пока русские поднялись к себе, и подошел к портье.
— Я могу заказать телефонный разговор с Лигоном?
— Линия не работает, — ответил он внешне вежливо, но с внутренним вызовом, свойственным людям, когда-то обладавшим маленькой административной властью.
— У меня срочное дело, — сказал я.
— Линия отключена по распоряжению военного коменданта.
— Тогда примите срочную телеграмму.
— Не могу, — нагло усмехнулся портье. — Дойдите до телеграфа. Он открыт до восьми.
Было двадцать минут восьмого. Скорее! Вторично я оказался обладателем информации, стоимость которой трудно переоценить. И я должен был отправить две телеграммы.
— Господин Матур! — догнал меня в дверях голос портье.
— Что?
— В Танги комендантский час. С шести вечера.