Мир приключений. 1973 г. выпуск 2
Шрифт:
— Понятно, Амур, ни одна уважающая себя собака с хорошим чутьем не любит одеколона. Значит, эти бандиты здесь его разлили. Зачем? Для того, чтобы тебя сбить со следа. Если их здесь ждала машина, им можно было просто сесть и уехать без всякого одеколона. Потом, сколько мы прошли по следу? Километра три, не меньше. Зачем же бандитам рисковать, тащиться с вещами, если у них машина? Можно было сесть в нее где-нибудь поближе и сразу же уехать. Нет, Амур, инспектор ошибся, у бандитов не было машины.
Амур обрадовался, завилял хвостом, оттого что Акимов и на этот раз его понял.
Старший лейтенант достал и закурил противную сигарету и не торопясь продолжал говорить:
— Если бандиты живут в том поселке, куда ушел инспектор, и не имеют машины, зачем же им идти по дороге, где их могут заметить? Им лучше идти рощей, ведь она подходит почти к поселку. Почему же они именно здесь залили свои следы
Акимов посмотрел в сторону небольшой деревни, раскинувшейся впереди за лугом, и, погладив по голове Амура, спросил:
— Слушай, Амур, а может быть, эти проходимцы живут вот тут, неподалеку, в деревне? Тогда есть резон, прежде чем отправиться домой, на всякий случай запутать следы. Давай пойдем вон той тропинкой и там попытаем счастья. Они с награбленным наверняка шли огородами; вот мы эти огороды и осмотрим, там и отыщем их следы — не хватит же у них одеколона на всю округу.
Когда они подошли к деревне, она уже просыпалась. На дороге сильно пахло молоком, и Амур понял, что уже прогнали на пастбище стадо. Возле крайнего дома у колодца стояла женщина с пустыми ведрами. Ей, наверное, не приходилось еще вот так поблизости видеть проводника с собакой, и она их внимательно рассматривала. Акимов подошел, поздоровался. Достал из колодца ведро воды, потом второе, наполнил ведра женщины, зачерпнул третье, налил воды Амуру в небольшую поилку, сделанную рядом с колодцем, разрешил ему пить. Сам напился из ведра. А женщина все стояла, не решаясь спросить, хотя любопытство и не позволяло ей уйти, не узнав, зачем пожаловали они в деревню. Акимов понял это и рассказал, что в пригороде ночью ограбили магазин и вот они с Амуром ищут бандитов, и спросил, нет ли у них в деревне каких-нибудь шалопаев, которые рискнут на эдакое дело. Амур, прислушиваясь к тому, что говорил старший лейтенант, подумал, что Акимов правильно спрашивает. Что же тут скрывать? Через час или два все равно все узнают: и так каждому ясно, что работник милиции, да еще с собакой, да на рассвете без дела в деревне не появится.
Женщина подцепила ведра коромыслом и, раздумывая, обронила:
— Нет у нас в деревне своих шалопаев. А вот у Нюшки, в пятой избе с того края, посмотрите. У нее часто гости бывают. Разные.
Сказала и ушла. Акимов достал из полевой сумки целлофановый пакет, вынул веревку и подозвал его, Амура.
— На вот, понюхай, а то, наверное, забыл, чем эти бандиты пахнут, и пойдем по деревне! Зайдем, конечно, и к той Нюшке, но ты нюхай. Эти мерзавцы могут быть и у кого-нибудь другого.
Первыми отреагировали на их появление деревенские собаки; одни, поджав хвост, бросились восвояси; другие, отбежав в сторону, подняли лай и тут же притихли, так как Амур шел молча и сосредоточенно. Он не привык обращать внимание на бродячих собак. Из некоторых дворов уже вышли люди. Впереди, из калитки, крепкий здоровый парень вывел мотоцикл. Установил его на подножку и стал копаться в моторе. Когда Амур со старшим лейтенантом проходили мимо, он проводил их долгим, внимательным взглядом. Все это заметил Амур, тщательно принюхиваясь, стараясь не пропустить запомнившиеся запахи. Когда они подошли к Нюшкиному дому, Амур верхним чутьем схватил тот самый запах, который был там, у магазина. Он забеспокоился, попросил у Акимова подлиннее поводок и, бросившись к воротам, нашел потерянный след. Амур даже взвизгнул от удовольствия и потянул во двор. Акимов догадался, что нужный след найден. Акимов приказал Амуру вести себя тихо, отстегнул поводок от его ошейника, приготовил пистолет, и они вошли в дом. В комнате за столом сидели женщина и двое мужчин, а рядом на диване лежали горой плащи, кофты, костюмы. Едва потянув носом, Амур сразу понял, что след, по которому он шел, оставили именно эти двое. Он заворчал, и тогда один из бандитов бросился к открытому окну. Команду старшего лейтенанта Амур выполнил молниеносно и успел схватить убегавшего, когда тот перегнулся через подоконник. Ох и крик же поднял этот тип, когда Амур втащил его в комнату! Оба бандита подняли руки. Акимов усадил их в пустой угол, а ему, Амуру, велел охранять, а сам в окно несколько раз посвистал в свисток. Перед тем как в дом вбежали мотоциклист, еще какие-то люди и тот самый инспектор, что ушел в другую сторону, Акимов, сжимая оружие в одной руке, другой надел Амуру парадный ошейник.
Инспектор остался в доме у Нюшки, а они вдвоем повели бандитов к магазину. Шли вдоль всей деревни: впереди — бандиты, за ними — Амур весь в медалях и рядом старший лейтенант…
В соседней клетке застонала, завозилась маленькая несчастная собачонка с грязной шерстью и слезящимися глазами. Амур встал со своего матраца, подошел к проволочной сетке и с грустью посмотрел на соседку; ему
Амур отчетливо помнил тот день, когда пришел к нему в вольер начальник питомника. Помнил, как он его успокаивал, как говорил, что не хочет отдавать в сторожевую службу, где Амуру придется сидеть на цепи круглыми сутками, что он, Амур, своим трудом заслужил лучшую долю, что нет для собаки пенсии, но подполковник обязательно устроит его в хороший дом к славным людям.
Амур знал, как живут домашние собаки: жирные, выхоленные, ленивые. Изо дня в день ничего не делают, спят на мягких постелях, кормят их вкусно. Встречался он с такими домашними собаками и на выставках, и на происшествиях. Не раз завидовал. Особенно тогда, когда приходилось мокнуть под дождем. Плестись по слякоти, сознавая, что в такую погоду, когда добрый хозяин даже паршивую собаку из дома не выгонит, искать след бесполезно. Но работа есть работа, и он трудился: в стужу, в дождь, в жару. Конечно, хорошо бы пожить в тепле, у добрых людей, отдохнуть от этой суматохи. Ведь здесь, в питомнике, его-то жилье даже зимой не отапливается: не полагается служебно-розыскных собак делать неженками. Бывало, проторчит весь день на морозе, едва согреется, возвращаясь в машине, — и снова на холод. И еда не ахти какая: больше овсянка да мясные обрезки, что-нибудь вкусное перепадает редко. А потом, в уголовном розыске служба уж больно беспокойная. Того и гляди, кто-нибудь пырнет ножом, как Ладу.
Амур рассуждал сам с собой и ждал.
Однажды под вечер подполковник пришел с пожилым невысоким мужчиной. Назвал его Николаем Михайловичем и сказал Амуру, что это его новый хозяин. Чтобы Амур лучше понял, пристегнул к его ошейнику поводок и торжественно передал его из рук в руки. Амур, выходя из питомника, взглянул на длинные ряды вольеров, в которых остались собаки, те, кто еще работают, те, кто могут работать. Посмотрел на тренировочную площадку с лестницами, барьерами. Прошел мимо медпункта, в котором распоряжалась Галина Викторовна, и ему стало не по себе. Отяжелели и словно сами останавливались ноги, видно, не хотели уходить из питомника, где прошла вся жизнь.
В машине, которой управлял его новый хозяин, Амур жалобно заскулил.
Николай Михайлович всю дорогу его успокаивал, рассказал, что он тоже, как и Амур, не работает, уже на пенсии, что рядом с его домом лес и они там будут гулять, что квартира у него большая и Амуру будет привольно, его будут любить, ласкать.
Дома его встретили хорошо. Накормили, хотя он не был голоден.
В коридоре, в теплом, чистом углу, устроили мягкую, удобную постель, и Амур сразу уснул. Утром его поводили по всей квартире, разрешили заглянуть вниз с балкона. В белой чистой миске дали вкусную еду. Угостили сахаром, хотя он ничего не делал и, конечно, никак его не заработал. Днем Амур улегся на балконе на солнце, дремал и думал, что ему здесь хорошо, что теперь он будет жить спокойно, без всяких там дежурств и происшествий. Совсем быстро он привык к спокойной и ровной семье Николая Михайловича. Ему нравился он сам, его степенная и ласковая жена — Антонина Павловна,
Конечно, никого из них нельзя было сравнить ни с Акимовым, ни с Галиной Викторовной, тем более с подполковником, хотя у Николая Михайловича и была машина, правда маленькая и скрипучая, но он почему-то на происшествия не выезжал. Никого не задерживал, не заставлял Амура искать след, но, в общем, ему в новом доме нравилось. Так прошла неделя, другая, и Амур начал скучать. Иногда от безделья просто не находил себе места. Полежит в одном углу, потом пойдет в другой. Заглянет в комнаты, посмотрит, что делает Николай Михайлович, проведает на кухне Антонину Павловну- и снова спать, пока не отлежит все бока. Другой раз было просто совестно подходить к миске завтракать или обедать, и Амур решил — плохо без работы. Он с радостью брался за все, что мог. Но разве это работа — шагать рядом с Николаем Михайловичем и нести из магазина сумку или газеты? Однажды сам напросился тащить мусорное ведро, но из него так отвратительно несло перцем, лавровым листом, что пришлось бросить. Хорошо хоть, оно не упало.
Как-то под вечер, когда особенно остро ощущалось безделье, Амуру пришло почему-то в голову, что за ним должен прийти Акимов. Прийти и забрать его в уголовный розыск, в питомник. Ну ладно, пусть он теперь не может идти по следу, так зато сможет задерживать всяких вооруженных преступников, поможет Акимову обучать его нового помощника. Амур стал смотреть на дверь, стал прислушиваться к шагам на лестнице. Несколько раз подходил к двери. Улегшись на свою подстилку головой к порогу, Амур задремал и во сне жалобно, по-щенячьи стал взвизгивать.