Мир Смерти на пути богов
Шрифт:
– Скоглио, – предположил Язон.
– Точно! – обрадовался портье. – Скоглио. Спасибо, амханаги, что напомнили. Буду теперь всем рассказывать.
Человека по имени Фермо Язон не помнил, однако пометил себе: навести справки о первом хозяине отеля. А вот простенькое слово «лидо» с полузабытого языка Язон перевел легко. Означало оно «побережье», «взморье» и для названия подходило идеально.
Вид из окон на море открывался совершенно роскошный. Так и хотелось плюнуть на все и пойти купаться. В конце концов, сколько можно работать?!
– Может, пойдем в море окунемся? – мечтательно проговорила Мета, отворачиваясь от окна и усаживаясь в глубокое мягкое кресло. – Тебе тут нравится?
– Мне тут нравится, – ответил Язон. – Но сейчас мы
– Фу, какой ты скучный, – Мета надула губки, – даже помечтать не дал. А почему мы можем не успеть на обед?
– Потому что я просил Грифа разыскать телефон приемной местного царя и передать этому государю, что прибывший на планету наследный принц Даймед, сын Айзона, желает видеть его.
– Наследный принц – это ты, что ли? – хмыкнула Мета.
– Конечно, я. И полагаю, что мое первое имя, данное при рождении, они здесь помнят лучше, чем, скажем, имя знаменитого игрока-афериста Баухилла, обобравшего казино «Туманность».
Язон не ошибся. И не только насчет имени. Пообедать в ресторане «Лидо» в этот день было им не суждено.
Десять роскошных манкан, сверкающих красным металлом, подали по личному повелению царя Исаака Даниила Йота прямо к подъезду «Лидо». Минут пятнадцать кавалькада неслась по прекрасной автомагистрали вдоль моря, затем свернула на узкую, но не менее гладкую дорогу, перекрытую шлагбаумом и круто поднимавшуюся в гору. Царский замок построен был в чрезвычайно красивом месте и, похоже, простоял здесь не одно столетие: стены его сверкали на солнце первозданной белизной, но были шершавыми и даже щербатыми, словно вырубленными из сахара. А медно-красные шпили на башнях сияли так, словно их полировали ежедневно. Может, так оно и было, а может, и кровля, и автомобили делались тут из совсем другого материала, нежели тривиальная медь.
Обед был, разумеется, роскошным, столы накрыли в главной зале – как-никак родственник приехал. Луди, араки и гвино лились рекою. Впрочем, луди оказалось весьма заурядным пивом, араки – плохонькой водкой, а вот среди иных веселящих напитков, собирательно именуемых «гвино», попадались очень достойные образцы настоящих виноградных вин. Язон сразу догадался, что именно в этом здесь понимают толк. Однако увлекаться нельзя было. Его ждала аудиенция у царя. А жаль. Насколько большее удовольствие доставило бы ему сейчас поваляться где-нибудь на песочке под пальмой с бутылочкой пусть даже самого простенького «луди» и ни о чем не думать!
– Пойдемте, Даймед, – вкрадчиво проговорил Йот, осторожно подойдя к Язону со спины и наклонившись почти к самому уху. – Настало время поговорить с вами наедине.
– Хорошо, – согласился Язон и добавил почти таким же конспиративным шепотом, каким обращался к нему царь. – Только со мною будет женщина.
– Почему? – удивился Йот.
– Потому что она моя жена.
Аргумент прозвучал сильно. Йот задумался и решил не спорить. Мало ли какие порядки бытуют на далекой планете Пирр! Может, у них жена важнее личной охраны? А свиту Язон солидную привел. Начнешь возражать, будешь иметь дело со всеми этими верзилами. Потом хлопот не оберешься: горы трупов, битые стекла, все кровью заляпано. Один ремонт во сколько обойдется! Уж лучше потерпеть присутствие женщины.
– Пойдемте, Даймед, – повторил царь.
Язон кивнул Керку, мол все в порядке, остаюсь на связи, Мета со мной и оружие при нас. Потом они поднялись оба, поблагодарили царя, его поваров и слуг за прекрасный обед (Язон при его способностях сумел выдать несколько слов на местном наречии ко всеобщему восторгу эгрисянской стороны) и в сопровождении двух головорезов с огромными допотопными мечами наголо – такой здесь был принят стиль – покинули трапезную и скрылись в царских покоях, предназначенных специально для аудиенций.
Язон представлял себе, как может выглядеть специальная комната для приемов важных гостей и секретных переговоров у властителя столь странной планеты, как Эгриси,
– Мета, – шепнул он своей телохранительнице. – Очень прошу тебя, будь молчалива, пока я не попрошу тебя высказаться. Договорились? И не обижайся.
Мета уже ни на что не обижалась. Но, возникни хоть малейшая угроза для жизни одного из них, она поступит только так, как подскажут ей впитанные с молоком матери пиррянские инстинкты.
– С чем пожаловал, мальчик мой? – начал Йот, резко перейдя на «ты» и вообще на демонстративно фамильярное обращение.
– А то не знаешь, дяденька мой! – подхватив эту ерническую интонацию, откликнулся Язон. – Прилетел забрать принадлежащий мне по праву звездолет «Овен», доставленный на твою планету сводным братом моим Фрайксом по приказу матери нашей Нивеллы. Фрайкса я бы тоже забрал. Говорят, он давно вернуться хочет, вместе с женою и детьми. Если что не так, поправь, дяденька!
Дяденька И.Д.Йот просто обалдел от такой наглости и закричал:
– Все не так!! Все!!! Слушай меня. Слушай и запоминай. Фрайкса нет больше на свете. Он умер несколько лет назад. Дети его тут, но захотят ли они лететь с тобою – большой вопрос. Вдова Фрайкса Галка подумывает о том, чтобы снова выйти замуж, и не где-нибудь, а именно здесь, на нашей, лучшей во всей Вселенной планете. А пока вместе с другой моей дочерью Миди и сыном Файтоном они прекрасно проводят время. Ты же, Даймед – или все-таки лучше звать тебя Язоном? – действительно племянник мне, а я тебе – дядя, потому что Нивелла – моя родная сестра. Вот почему Ослепительный Винторог… Винторог! Понятно? А не звездолет! Вот почему он и оказался на моей планете. Но помни же, Язон, помни, Даймед, как только послан был с Орхомена на Эгриси Ослепительный Винторог, я отправил ему навстречу шифротелеграмму, просто в космос, я не знал, куда именно следует посылать сигнал. И в телеграмме той говорилось: «Спасибо, Нивелла, за твой подарок, но ни тебя саму, ни мужей твоих – Ахаманта и Айзона видеть я больше не желаю. Вы достаточно попортили мне крови, и теперь с помощью особых устройств, которые есть на „Овене“, я отгорожусь от всего мира, и моя планета будет жить лучше всех во Вселенной, а вы, сумасшедшие фанатики науки, можете продолжать свои исследования где угодно, только теперь уже без меня. Привет Феллу». Вот так! Я помню наизусть замечательный текст этой шифротелеграммы. Кстати, не знаю, получила ли мое послание Нивелла, но я сумел вычеркнуть имя Эгриси изо всех галактических справочников и атласов, а метеоритный пояс, который давно-давно построили вокруг моей планеты боги, позволил нам по-настоящему изолировать себя от ближних и дальних завистников и злопыхателей. Вот так, Язон! А ты узнал обо мне и прорвался сюда. Это очень сильно поднимает твои шансы, но все же утверждать, что Ослепительный Винторог, одна из древнейших ценностей Вселенной – пусть даже звездолет «Овен», как ты его называешь, принадлежит тебе по праву – это уж слишком! Он принадлежит мне!! Вот уж без малого тридцать лет.
Язон слушал этот велеречивый монолог и поражался нелепой откровенности Йота. Зачем он говорил ему все это? Хотел запугать? Убедить в чем-то? Смешно! А ведь любые новые знания добавляют противнику силы. Или царь планеты Эгриси предполагал, что Язон все это уже давно знает. Конечно, Язон, в сущности, знал намного больше, но в том, что сообщил ему Йот, содержались принципиально важные и абсолютно новые сведения. Картинка склеилась окончательно, и теперь Язон чувствовал себя непобедимым, во всяком случае, в информационной войне.