Мир Темной звезды. Том 1
Шрифт:
– Рикус знает, что делает, – спокойно сказала Садира. – Сейчас я принесу поющие палки.
Ниива хотела остановить свою соперницу, но Боаз подал знак стражникам, и женщина-боец оказалась лицом к лицу с десятком острых копий. Вскоре Садира вернулась с парой ярко-красных палок из упругого дерева. Каждая – около дюйма в диаметре и длиной два с половиной фута. Эти палки были очень легкими и требовали ловкости и быстроты удара. Именно быстрота определяла успех их применения. Для удобства середины палок были чуть тоньше, чем концы, а специальное масло делало дерево нескользким даже в самый жаркий день.
Садира бросила палки на арену, и Рикус без труда поймал их. Держа в каждой руке по палке, гладиатор повернулся к гаджу. Шагнув вперед, он закружил поющие палки сложной оборонительной фигурой, напоминающей восьмерку. Вращаясь, они издавали характерный свист, из-за которого и получили свое название. Хотя Рикус не часто использовал поющие палки во время схваток, в последнее время они стали его излюбленным оружием для тренировок.
Решив, что атаковать лучше всего голову зверя, Рикус двинулся вперед.
Гадж выжидал. Его глаза оставались пустыми и бессмысленными.
– Эта тварь видит меня или нет? – спросил Рикус.
В ответ он услышал только короткий смешок Боаза.
Гладиатор остановился в нескольких шагах от гаджа. Он почувствовал сладкий запах мускуса, забивающий вонь разлагающихся на солнце внутренностей, свисавших с крючков, которыми были усеяны жвалы чудовища.
Рикус сделал еще шаг, крутя палками пред глазами гаджа. Тот никак не отреагировал, и гладиатор сделал вид, будто собирается нанести удар. Но гадж даже не пошевелился. Держа одну палку наготове (на случай, если придется защищаться) Рикус слегка ударил по одному из красных фасетчатых глаз гаджа.
Голова дернулась в сторону, и одновременно жвалы, оказавшиеся весьма подвижными, своим внешним краем с силой ударили Рикуса в бедро. Гладиатор отшатнулся и чуть не упал. Нахмурившись он уставился на своего противника, пытаясь понять, что особенного нашел Тихиан в этой глупой твари. Рикус ничуть не сомневался, что гадж силен, но одной силы мало. Будь в руках Рикуса любое рубящее или колющее оружие, гадж был бы мертв после первого же удара.
– С ним что-то не так, – крикнул Рикус через плечо, – охотники, похоже, ослепили его при поимке.
Боаз захохотал как сумасшедший.
– Да тресни ты его по башке как следует, – посоветовала Ниива. – Нечего рассусоливать!
Сжав зубы, Рикус снова повернулся к гаджу. Не обращая внимания на безжизненные глаза животного, гладиатор с силой ударил палкой по белой круглой голове. Ощущение было такое, словно удар пришелся по толстому матрасу, наполненному соломой.
В то же миг один из волосатых усиков дернулся и обвил палку, а затем, распрямившись, вырвал ее из рук Рикуса. Изумленный мул отпрыгнул и сделал сальто назад, стремясь убраться подальше от странного зверя. Стражники на стене покатывались со смеху. Мул нахмурился. Его раздражали не столько потешавшиеся над его неосторожностью стражники, сколько то, что тварь сумела захватить его врасплох.
Гадж не двигался с места. Не выпуская захваченной у Рикуса палки, он крутил ее в воздухе. Приглядевшись, мул увидел, что гадж пытается воспроизвести, напоминающее оборонительное движение, которое только что продемонстрировал сам Рикус.
Гладиатор понял, что недооценил своего противника. Усики были не усиками, а скорее щупальцами. Как же иначе? Рикус еще никогда не видел, чтобы какое-либо животное могло хватать усиками. Это первое. А второе… Второе заключалось в том, что гадж был гораздо умнее, чем казался. Эта тварь подражала сложному оборонительному маневру, и Рикус сильно сомневался, что это случайность.
– Значит, хочешь подраться на палках? – проворчал мул.
Он закрутил вторую палку в воздухе, мгновенно и без всякой системы переходя от одной к другой. Прикрываясь этим свистящим, сверкающим на солнце щитом, он двинулся на гаджа.
Когда гладиатор подошел совсем близко, зверь приподнял над песком переднюю часть панциря. Рикус успел заметить скрывающееся под ним мягкое белое тело и клубок узловатых суставчатых ног. В следующий миг гадж втянул голову под панцирь, прихватив с собой и палку мула. Рикус и оглянуться не успел, как природная броня скрыла все, кроме мощных, угрожающе пощелкивающих жвал.
– Ну что теперь, Рикус? – крикнул один из стражников.
– Лезь под панцирь и дерись там! – издевательски посоветовал другой.
Покраснев, Рикус поглядел в сторону своих друзей. Из всех только Ниива оставалась серьезной. Даже Садира не смогла удержаться от улыбки при виде дурацкого положения, в которое попал мул.
– Похоже, эта тварь не хочет со мной сражаться! – сказал Рикус. – Почему бы кому-нибудь из вас не занять мое место на арене? А если одному страшно, можете вдвоем или втроем…
Его слова вызвали наверху новый взрыв смеха, но откликнуться на вызов гладиатора охотников не нашлось.
Зажав в зубах оставшуюся палку, Рикус обошел прячущегося под панцирем гаджа. Присев рядом, там, где его не могли достать жвалы, он ухватился руками за край панциря и изо всей силы потянул вверх.
Панцирь оторвался от песка. Внутри что-то заскрежетало. Рикус потянул сильнее. Краем глаза из заметил шесть толстых, как его собственные руки, ног, оканчивающихся острым раздвоенным когтем. Эти ноги отчаянно цеплялись за песок, пытаясь помешать мулу перевернуть их владельца.
Не выпуская палки изо рта, Рикус, присев, подставил под панцирь плечо. Еще немного, и он перевернет мерзкую зверюгу. Но это было не так-то просто. Выставив ноги далеко за пределы панциря, гадж пытался помещать мулу. Однако Рикус был сильнее. Медленно, но верно, он поднимал гаджа: панцирь задирался все выше.
Вот уже оторвались от песка ближайшие к Рикусу ноги. Под панцирем крылось мягкое тело, состоящее из трех сегментов: голова, узкое сочленение, от которого отходили шесть черных ног и раздутое, по форме напоминающее огромное сердце, брюхо. Тело заканчивалось кольцом розовых мускулов.