Мир Темной звезды. Том 1
Шрифт:
— Я не вижу другого пути спасти и легион, и гномов. Так есть хоть какой-то шанс.
— Темплары не станут участвовать в этой авантюре, — отрезал Стиан.
— Это ваше дело. — Пожал плечами мул.
— Мы готовы сражаться, — скривился темплар, но за Тир, а не за какую-то там деревушку гномов.
Сунув руку в карман, Стиан достал кристалл зеленого оливина, позволявший ему связываться с королем Тихианом.
— Мне кажется, — продолжал темплар, — король тоже не захочет рисковать своими воинами из-за кучки никчемных гномов. Честно говоря, я не сомневаюсь, что сейчас у нас будет новый командир…
— Не королевское это дело — решать мелкие тактические вопросы, — процедил Рикус, беря темплара за руку. — У тебя есть выбор, — мул осторожно вынул кристалл и спрятал его за пояс, — присоединиться к нам или остаться тут и надеяться на нашу победу.
Стиан смерил Рикуса взглядом. Затем, вырвал руку.
— Мы подождем.
Больше не обращая на темплара внимания, Рикус дал указания Джасиле и Нииве. Затем, отложив в сторону меч, начал спускаться к деревне.
К'крик двинулся за ним.
— Я должен пойти один — остановился мул.
Трикрин уже немного разговаривал на языке Тира, но, Рикус для ясности говорил на языке Урика.
К'крик покачал головой и положил когтистую руку мулу на плечо.
— Браться по стае.
— Да, браться, — согласился Рикус, — но тебе придется подождать пока не начнется бой.
С этими словами мул снова пошел вниз. К'крик не отставал.
Рикус с удовольствием позволили бы трикрину его сопровождать. К'крик был боец хоть куда! Но только не сейчас. Мул прекрасно помнил, с какой легкостью Маетан овладел сознанием трикрина в прошлый раз, и не хотел зря рисковать.
Решив отдать приказ в форме, понятной его простодушному «брату по стае», Рикус сказал:
— Гаанон тоже наш брат. Оставайся и охраняй его.
К'крик растерялся. Он переводил взгляд с мула на великаныша и обратно.
— Охраняй? — переспросил он, недоуменно щелкая жвалами.
— Охраняй, — кивнул мул, — как свое собственное потомство!
— Гаанон не птенец! — возразил трикрин.
Затем, однако, тряся головой, словно отчаявшись понять окончательно свихнувшегося «брата», вернулся к лежащему на песке Гаанону.
Вздохнув с облегчением, мул продолжал спуск. Подходя к окружавшей деревню стене, до вершины которой он мог бы дотянуться, даже не вставая на цыпочки, Рикус высоко поднял руки. Так сразу будет видно, что он безоружен.
Над стеной появилось бородатое лицо офицера.
— Ближе не подходи, — предостерег тот. — Что тебе надо?
— Я пришел сдать в плен свой легион Маетану из Урика, — сказал Рикус.
Мул изо всех сил старался выглядеть злым и отчаявшимся.
— Маетану не нужен твой легион, — подозрительно прищурился офицер. — Разве что в качестве рабов.
— Лучше быть рабом, чем трупом, — ответил мул. Слова, вполне естественно, жгли ему горло. — Мы сидим без воды уже много дней.
— Ну, тут воды хоть залейся, — осклабился офицер и приказал открыть ворота.
Рикус шагнул внутрь.
Он не оказал сопротивления, когда его схватили, спокойно позволили связать себе руки за спиной и накинуть ан шею петлю-удавку. Он покорно пошел к площади с бассейном.
И вот они на площади. Окружавшие Рикуса солдаты провели его через кольцо стражи, а затем древками копий погнали к ветряной мельнице и стоящему рядом с ней Маетану. Гномы расступались, провожая мула уважительными и одновременно удивленными взглядами. Их попытки заговорить с ним быстро пресекались солдатами.
Маетана ждал. Его покрывал такой густой слой грязи и пыли, что из зеленого его плащ стал коричневым. Даже Змей Лубара из ярко-красного превратился в блекло-оранжевого. Тонкие губы адепта ссохлись и потрескались, а кожа стала не здорово-желтой.
Солдаты подтолкнули Рикуса вперед, и четверо телохранителей как по команде окружили связанного пленника. Все они были людьми. Все носили кожаные доспехи. На поясе у каждого висело по стальному мечу. Рикус удивленно поднял бровь: давненько он не видел столько стального оружия сразу. Металл на Ахасе был драгоценнее воды и встречался реже дождя.
Несколько мгновений Маетан в упор глядел на сопровождавших мула солдат. Потом небрежным жестом разрешил им удалиться.
— Откуда ты знаешь мое имя, мальчик? — обратился он к Рикусу, как хозяин обратился бы к своему рабу.
Мул не ожидал подобного вопроса: солдаты ведь ничего не сказали Маетану. Затем Рикус сообразил, что адепт наверняка держал офицера под контролем с помощью Пути. Напомнив самому себе о необходимости не думать «лишнего», Рикус ответил:
— Мы встречались, много лет назад.
— В самом деле? — удивился Маетан, вглядываясь в лицо своего пленника.
— Тебе тогда было десять лет. Твой отец привел тебя на арену посмотреть на бои гладиаторов.
Тот день Рикус запомнил на всю жизнь. Пока мул не увидел юного Маетана, он полагал, что все мальчики становятся гладиаторами. Он думал, что постепенно, набираясь опыта, они становятся наставниками или даже владыками. Только взглянув на хилого, болезненного сына владыки Лубара, на его изнеженные руки и шелковые одежды, Рикус понял разницу между хозяином и рабом.
— Рикус, — кивнул Маетан, немного подумав. — Давненько мы не виделись. Отец возлагала на тебя такие большие надежды, а ты… Если мне не изменяет память, ты с трудом остался в живых в своих первых трех поединках.
— В Тире я проявил себя получше, — с горечью сказал мул.
— А теперь ты хочешь вернуться к роду Лубар, — заметил Маетан. — Ты готов снова стать рабом?
— Да, — кивнул Рикус, сдерживая закипавшую в нем ярость. — Если до заката мы не получим воды, мои воины умрут от жажды.