Мир в 2050 году
Шрифт:
Фотография – один из видов бизнеса, в котором таланту позволено успешно обойти традиционные каналы дистрибуции. Талант, портфолио (на сайте) и сотрудничество с клиентами – вот и все, что нужно. Но цифровая революция не отменила «привратников» от культуры в других областях. Она просто изменил характер их работы.
«Привратники» против хаоса в СМИ
Возьмем, к примеру, индустрию новостей. Общеизвестно, что блогеры здорово встряхнули самодовольную медиаиндустрию и в 2000-м, и в 2010 гг. А вот другая тенденция, как оказалось, отмечена не так широко. Речь идет об адаптации СМИ к появлению блогосферы. Известные политические блогеры в США (стране, задающей тон в блогосфере) в массовом порядке наняты на работу в традиционные медиакомпании. Эндрю Салливан, Эзра Кляйн и Нейт Силвер – все эти блогеры-пионеры сейчас работают на традиционные издания (Daily Beast / Newsweek, Washington Post и New York Times соответственно). И в этом они далеко не одиноки.
Качественный
У солидных медиакомпаний есть еще один инструмент, которым могут воспользоваться независимые художники (авторы, музыканты и писатели), – их маркетинговые службы. Благодаря Интернету многие сделали себе имя. Ашер, звезда музыки в стиле R&B, обнаружил на YouTube Джастина Бибера. Ленни Кравитц, другой певец в стиле R&B, нашел альтернативного фолк-музыканта Лисси на Myspace. Но обе звезды сейчас подписали контракты с известнейшими лейблами: Бибер – с компанией Island, а Лисси – с Columbia. Зная о том, что слава в Интернете мимолетна, художники продолжат брать деньги и принимать маркетинговые предложения от крупных корпоративных промоутеров.
Что касается книгоиздательства, то электронные книги также трансформируют индустрию, но они никогда не заменят издателей. В 2010 г. Amazon продал больше электронных книг, чем книг в твердом переплете, а цифровая литература скоро составит большинство книжных продаж в целом. Но печатные книги продолжат существовать, и люди будут по-прежнему распечатывать статьи, опубликованные в Интернете, чтобы их было удобнее читать. Это в итоге станет неким дополнением, предложением «по требованию», а не основным бизнесом издательств. В то же время абсолютно независимая публикация литературных произведений в Интернете до сих пор остается явлением спорадическим. Аманда Хокинг добилась редкого успеха, самостоятельно опубликовав и продав более 1 млн экземпляров своих электронных книг (романов про вампиров и т. п.) с помощью интернет-магазинов, таких как Amazon и Barnes & Noble. Но она тоже быстро ушла под крыло традиционного издательства St. Martin’s Press. И объяснила свое решение тем, что хочет писать, а не отвечать на электронные послания, заниматься дизайном обложек и вообще быть издателем.
Таким образом, «привратники» никуда не денутся. Учитывая шквал предложений, читатели, мело– и киноманы хотят иметь кого-то, кто поможет им подобрать хороший материал, и зачастую их вкусы во многом совпадают со вкусами многих других потребителей. Это свойство человеческой натуры, и оно вряд ли изменится в ближайшие десятилетия.
Падающая Вавилонская башня
А что сказать о человеческой культуре в более широком смысле этого слова? Как она изменится к 2050 г.? Суждено ли ей стать более однородной благодаря «смерти расстояний» или маргинальные культуры выживут и останутся на «длинной дистанции»? Скорее всего, будет происходить и то и другое.
Возьмите язык, один из лучших инструментов человеческой культуры. Не исключено, что несколько столетий спустя XX в. будет отмечен в истории стремительным взлетом популярности английского языка, равно как и многими другими, не менее взрывными событиями. Ни один язык никогда не имел такого глобального охвата, каким в настоящее время обладает английский. Он имеет официальный статус и людей, говорящих на нем как на родном языке, на всех континентах. Более 2 млрд человек живет в странах, где английский язык имеет официальный статус (хотя и не все из них говорят по-английски; а половина из них находятся в Индии). Английский язык – бесспорный язык научных публикаций. В 2001 г. на нем вышло 90 % всех научных работ в мире, при том что на долю любого другого приходилось не более 2 %.
Такой успех не имеет ничего общего с внутренними характеристиками английского языка и напрямую связан с мировым лидерством сначала Великобритании, а затем и США на протяжении столетий, которое ознаменовалось сначала промышленной, а затем и коммуникационной революциями. Тем не менее в этом кроется и извечная ловушка. Английский язык имеет свои недостатки, так же как и клавиатура с раскладкой QWERTY [15] (если бы клавиатуру проектировали сегодня, то вряд ли кто-нибудь поместил клавишу с буквой А под левый мизинец). Однако после того как весь мир заговорил по-английски, нажать на «выключатель» практически невозможно.
15
QWERTY – наиболее популярная в настоящее время латинская раскладка клавиатуры, используемая для английского языка. На ее основе создано большинство раскладок для языков, использующих латиницу.
А как же китайцы? Северокитайский, или мандаринский, диалект – один из множества порой непонятных даже самим жителям этой страны «китайских языков» – набирает обороты в КНР при серьезной официальной поддержке. Спорадически, правда, возникают протесты в пользу кантонского диалекта, одной из самых значимых альтернатив мандаринскому диалекту. Однако мандаринский диалект не является языком широкого общения в современном мире, и маловероятно, что в ближайшие десятилетия он станет одним из таковых, несмотря на экономический рост Китая. Язык просто не используется представителями различных групп общения, за исключением немногих людей в мире, которые имеют непосредственные деловые отношения с китайскими партнерами. В значительной степени это происходит потому, что изучение его иероглифической письменности связано с трудоемким запоминанием. Для того чтобы получить базовые знания китайского языка, нужно выучить 3–4 тыс. иероглифов, а для продвинутого чтения и письма – еще больше. Это требует многих лет обучения у самих китайцев, и немногие взрослые иностранцы способны овладеть этой системой до такой степени, чтобы публиковать на этом языке что-то вроде научной работы.
Доминированию английского языка угрожает всего одна вещь, и это не Китай. Еще в начале 1950-х гг. программисты начали всерьез пытаться переводить естественный человеческий язык на язык компьютера. Даже в первые годы XXI в. результаты оставались неутешительными. Тем не менее сегодняшние «ботаники» используют иной подход. Вместо того чтобы заставить компьютер анализировать (и тем самым «понимать») язык, а затем переводить с него, программисты собирают огромные тексты, уже переведенные людьми, и дают компьютерам рассчитать, используя «грубую силу» статистики, что и как переводится. Таков, например, подход программы Google Translate, которая выдает сегодня куда лучшие результаты, чем самая лучшая «умная» программа десять лет назад.
Николас Остлер, ученый, исследующий взлеты и падения языков, утверждает, что английский язык станет «последним lingua franca [16] ». Технология перевода улучшается, и изучение иностранных языков станет устаревшим навыком, вроде каллиграфического письма. Тем не менее перевод письменного текста и разговорного языка – это совершенно разные вещи. Остлер делает большую ставку на то, что компьютеры не смогут понять и ретранслировать такие вещи, как паузы, идиоматическая мешанина, столь свойственные речи большинства людей, не говоря уже о том, чтобы переводить ее точно и быстро. На решение этих вопросов может уйти куда больше времени, чем четыре десятилетия, даже если учесть, насколько мы продвинулись вперед за последние четыре года.
Но что же произойдет с 7 тыс. языков мира в отсутствие универсального переводческого устройства? Как ни печально, но, по мнению большинства лингвистов, примерно половина из них умрет вместе с последними разговаривающими на них людьми в течение следующих 100 лет. И большинство из них не «падет жертвой» английского (хотя это неминуемо произойдет в местах вроде Северной Австралии). Горячие точки, где вымрут языки, включают в себя Амазонию и Индонезию. И «убийцами» там будут португальский, испанский и индонезийский языки (бахаса), каждый из которых вырастет в размерах, поскольку государства, где они используются, становятся все более и более интегрированными.
16
Язык, используемый как средство межэтнического общения в определенной сфере деятельности. Изначально так назывался смешанный язык, на котором говорили в Средиземноморье. На постсоветском пространстве эту роль исполняет русский язык.
Китай останется верным своему иероглифическому письму по ряду культурно-исторических причин и вряд ли перейдет на латинский алфавит. Этот фактор наложит естественные ограничения на рост китайского языка. Язык, несомненно, станет более популярным, но никак не сможет соперничать с английским, а уж тем более заменить его. Более интересен вопрос, смогут ли китайцы достаточно быстро выучить английский, что повысит экономический рост Китая. Несмотря на сногсшибательное число китайцев, изучающих английский язык (около 300 млн человек), качество обучения ему в стране остается низким и немногие китайцы по-настоящему овладевают им.
Таким образом, носители языков мира сгруппируются вокруг наиболее популярных из них. Английский язык останется на верхней строчке, за ним на вторых местах расположатся китайский, испанский, португальский и тому подобные языки. Хинди вырастет вместе с населением Индии, но он не станет lingua franca даже в самой Индии. Дравидийские племена на юге страны часто отвергают хинди, а элита предпочитает английский. Сфера влияния русского языка отступила вместе с распадом Советского Союза; Центральная Азия и Кавказ медленно приходят к преподаванию английского языка как иностранного, латинизируют свою письменность. Арабский язык останется фрагментированным; миллионы людей, живущих в арабских странах, имеют одни и те же литературные письменные стандарты, но говорят на разнообразных диалектах, зачастую не понимая друг друга, и при этом ни один орган или государство не имеет легитимного права стандартизировать их язык. Ряд региональных языков, например каталонский и валлийский, продолжат жить в «полусвете» (на них будут говорить националисты, поддерживаемые местными властями), но всегда найдут место в тени своих более крупных языков-соседей.