Мир в подарок. Трилогия
Шрифт:
– Лучше бы он пил, – глубокомысленно заявила Джами. – Опять впадает в шок, вот ненавижу высокие страсти благородных господ. Ах, он в отчаянии! А я подожгла дом и рванула улаживать дела этих дурней и платить их долги. Мне даже плакать было некогда! Я из презренного рода торгашей, у меня все слезы – по высокому тарифу. Зато я гостей не пою дрянным ромом!
– Что, совсем плохой? – очнулся капитан, уже вполне сознательно попробовал, сморщился. – И правда, не очень. Может…
– Только не предлагай мне дрянное вино! – отчаянно замотала головой Джами. – Это вообще запредельно. Вино можно пить только хорошее, даже в полном отчаянии. Я лично куплю в Римасе то, что следует.
– Риэл, ты уж запри ее в каюте,
– Кажется, наш кок сошел на берег еще на Таире, – смущенно припомнил капитан.
– О Боги! – Воззвала Джами без надежды быть услышанной. – Где этот… камбуз, да? Ладно, молчи, найду по вони горелого, это совершенно не трудно. Как здесь еще кто–то жив, людей кормить надо, капитан! Кормить хотя бы три раза в день, даже у знати с самыми высокородными кровями и тучей предков, известных поименно, желудок требует жратвы! – она бросила на дракона насмешливый взгляд. – Я сама займусь. И будет, наконец, ужин.
Риэл виновато пожал плечами, провожая взглядом девушку. Штормовой плащ улетел в угол, составлять компанию ее промокшему дорожному. И несостоявшийся наместник наконец рассмотрел свою пассажирку. Пасмурную синеву ее глаз, мечущих голодные молнии. Широкий пояс с длинным кинжалом на удивительно тонкой талии. Гриву волос, небрежно перевитую лентой. Крепкие маленькие руки, рванувшие дверь.
– Ладимэ, а я уже почти рад, что похитил ее, – задумчиво сообщил он айри. – В других обстоятельствах живым никак не подойти к этой поджигательнице. Боюсь, убив очередного назойливого поклонника, она и слезинки не роняет. Все до единой на счету и стоят немалых денег, я уже слышал. А что вас связывает?
Тоэль вздохнул. Вот незадача, надо снова рассказывать свою историю. Иначе столь серьезное отношение к просьбе слепого ребенка не объяснить.
Он говорил долго и довольно подробно.
Риэл оказался хорошим слушателем. И – вот радость – капитан знал о птицах! Слышал от одной из снавей: такие, и правда, есть на западе, непомерно далеко. И если пассажиры туда хотят попасть – он только «за». Его на берегу ничто не держит.
– Может, я привыкну к своему прошлому и даже смогу потом побывать дома, – вздохнул капитан. – Сестра очень плакала, когда я сообщил, что не останусь. Но та моя жизнь сгорела дотла. А другую начать все не хватало сил. Ребята меня берегли, это ведь мой бриг. И команда – моя личная гвардия, а не наемные случайные людишки. Они далеко не все хоть сколько–то знатны, но мы очень давно вместе, срослись, вот они и терпели эти глупости с затворничеством в каюте, погромами посуды и мебели. Пока на нас не обрушилась эта… Джами, да?
– Теперь ты знаешь, почему ураганам дают женские имена, – усмехнулся Тоэль.
– О да! Она, точно, умеет готовить?
– Она из славного рода Багдэш, их караваны торили тропы в пустыне и горах еще полторы сотни лет назад. Что бы ни говорили про иных купцов, эти всегда отменно кормили людей и скот. И ценили жизнь тех, с кем выпало выйти в дорогу. Я встретил караван у кромки пустыни, после тяжелого боя, а видел бы ты стол в шатре отца Джами! Восточная сказка. Я думаю, у него есть кувшин с ручным демоном для мелких услуг. У девушки, полагаю, тоже найдется.
Бриг уже некоторое время ощутимо покачивало, теперь характер волнения изменился. Риэл довольно кивнул: они покинули бухту и легли на курс. Ветер слабый, почти попутный, волны невысоки, путь до Римаса легок и, если все сложится удачно, завтра к вечеру они увидят виноградники на склонах гор. Тоэль думал о том же. И снова удивлялся – как
В коридоре звонко рассмеялась Джами, ей кто–то вторил. Дверь распахнули услужливые руки магистра Тиссэ, знатного владетеля замка с удручающе – для запоминания – длинной родословной, обожаемого наставника младшего сына правителя в морской науке, наблюдении звезд, а в свободное время и фехтовании. Сухой и несколько чопорный, невысокий, угрожающе прямой и резковатый в движениях почти седой вельможа под шестьдесят, отменно выглядящий для своего возраста, – вот портрет Григона Адри Тиссэ.
Неузнаваемого теперь, рядом с Джами. Он склонялся в почтительных и чуть комичных поклонах, сыпал комплиментами, от души смеялся и оберегал супницу в руках девушки, как главное достояние древнего рода. Следом протиснулся уже знакомый боцман Бикар, молча и торопливо устроил на столе блюдо с тушеными овощами и сыром, плавящимся на гренках. Сгрузил тарелки, торопливо грохнул приборами и вышел, прикрыв дверь.
– Сынок, тебя здесь уже никто не помнит и не любит, – пояснил спешку боцмана Григон. – Маленькая восточная принцесса накормила всех, и люди на нее молятся, обретя такую невероятную пищу богов, и сейчас приступят к уничтожению добавки. Мои дворцовые повара – ничтожества, уж поверь на слово.
– Ха, пусть лучше проверит, – гордо подбоченилась «принцесса». – Я бы на месте экипажа давно устроила голодный бунт. Кроткие, как овечки. Жалко ребят. Тоэль, налей капитану еще рома, пусть наедается и спит, авось поумнеет к полудню. Все глупости от голода. Суп рыбный, все будут есть?
И все стали есть. Джами довольно кивала на похвалы и подливала в рюмку капитана ром. Она уже слышала от Григона подробности о бессоннице и кошмарах Риэла и полагала, что за вечер он не сопьется, зато согреется, расслабится и отоспится. Джами ходила с караваном отца почти пять лет и многое умела и знала. Риэла не сделать веселым и спокойным человеком в одночасье, но первый шаг важен. Как бы она теперь ни расписывала свое поведение двенадцатилетней давности, в жизни все было иначе. И со слезами, и с ощущением бессилия перед неотвратимой угрозой, и со страхом и раскаянием. Но – отпустило, осталось позади. Так что за время пути на запад она займется Риэлом вплотную, магистр обещал помочь.
Капитан заснул над гренками, которые то и дело воровато двигал к себе все ближе, и, в конце концов, обнял блюдо и уложил голову на его край. Сон был глубок и спокоен. Джами сбегала, принесла чистое белье, привела отряженного боцманом матроса с пуховиком, одеялом и подушками, стремительно устроила постель и попрощалась с мужчинами до утра, лукаво пообещав на завтрак кашу и оладушки. Сказала намеренно громко – в коридоре, реагируя на услышанное, мечтательно вздохнул боцман, явившийся лично проводить гостью до ее каюты. Тоэль вдвоем с магистром быстро раздели беспробудного наследника рода Тайрэ и уложили в постель.
– Я боялся, мы его потеряем, – признался Григон, бережно поправляя одеяло. – Он совершенно непригоден для дворцовой жизни. Слишком открыт душой. А девочка так много сделала за один вечер! Кстати, она обещала рассказать мне о способах определения путей в пустыне, это совсем новое знание для нас, живущих вдали от песков. И почему–то твердила, что вы, уважаемый господин, и есть Ладимэ и еще какой–то демон, или вовсе дракон… не помню.
– Она умеет выбирать, что кому сказать, хотя может показаться, что говорит без особого смысла и слишком уж много, – развел руками айри. – Вот вам поверила. Удобнее бы говорить – тебе. Все же я довольно долго живу и знаю, как неприятно, когда сперва ребенок говорит «вы», потом взрослый – «ты», а становясь стариком, ждет ответного вежливого обращения. Ладимэ – старое имя, теперь я зовусь Тоэль.