Мир живых

Квашнин Алексей

Андрей Семёнович Утратов жил один. Жена ушла, не выдержав натиска его тяжёлого характера. Мужчина постоянно был всем недоволен, в первую очередь собственной жизнью. Работа на заводе не позволяла зажить по-человечески: купить хороший дом, машину, поехать отдыхать. А поскольку делать Андрей Семёнович больше ничего не умел – вечно озлобленный ходил он на ненавистную работу как на каторгу, а в свободное время пил. Больше всего мужчину раздражали заполонившие город мигранты – целые диаспоры нерусских, заселившие уже целые микрорайоны. Они

занимались торговлей, возили людей в транспорте, катались на дорогих автомобилях, свободно и гордо ходили по чужой земле и смеялись. Андрею Семёновичу казалось, что над ним. Над его неудачами в жизни. Мужчина выходил в собственный двор и обнаруживал целый табор цыган, занявший детскую площадку, с кучей маленьких визжащих чёрных детей. Нерусские женщины рожали по пять-десять ребятишек, в то время как Андрей Семёнович не мог себе позволить содержать даже одного. Не говоря уже о том, что женщины, по какой-то причине, не горели желанием связать с ним свою судьбу и рожать ему детей. Смотря на табор, мужчина злился, и молча кричал: «Твари чернож..ые! Их уже больше, чем нас!».

Как-то раз, изрядно приняв на грудь «ракетного топлива», как он сам называл водку, Андрей Семёнович слонялся по рынку, ища какой-нибудь предмет, способный на время его развлечь. Шатаясь, мужчина шёл, что-то ворча себе под нос, и напротив киоска, в котором готовили плов, поскользнувшись, упал в большую грязную лужу. Матерясь, он начал подниматься, когда к нему подбежала молодая смуглая девушка и звонким голоском с восточным акцентом пропела:

– Вам помочь?

Айшан протянула пьяному руку. Андрей Семёнович поднял осоловевшие глаза, сфокусировал взгляд и разъярённо закричал:

– Пошла прочь, чёрная мразь! Чурки еб..ые! Грязные выродки, ненавижу вас! Пошла на..й!

Девушка опустила погрустневшее красивое лицо, молча повернулась и ушла в ларёк. Мужчина поставил одну ногу, опёрся на неё, и, не удержав равновесия, снова плюхнулся в лужу.

– Не доверяю я им, и всё! Хоть что ты мне доказывай! – сказал один из спорящих парней, Семён.

– А я считаю, такое отношение к чёрным – неправильное! Они такая же нация, такие же люди из плоти и крови. Мне кажется, если с ними по-хорошему, то и они будут к нам нормально относиться. Все люди на земле могут дружить. Я твёрдо в это верю! – настаивал Данила.

Друзья сидели в баре уже давно, под хорошим градусом. Как они вышли в беседе на тему расизма, ни один из них не помнил.

– Да фигня это всё! Чурки есть чурки! Для них мир по-другому устроен. И воспитаны они не так как мы! Чёрные только друг к дружке хорошо относятся, своим помогают. А нам они скоро перекроют кислород, вот увидишь!

– Похоже, каждый останется при своих, бессмысленно спорить. Слушай, похоже, пора по домам, поздно уже, – Данила начал шарить по карманам в поисках денег.

Парни расплатились, вышли на улицу в тёмный осенний холодный вечер. Одиноко светили во мраке тусклые фонари. По тротуарам злой ветер гнал листву. Осиротевшие страшные ветви деревьев махали мёртвыми костями корявых пальцев. Друзья попрощались и пошли в разные стороны.

Данила попал в плохо освещённый безлюдный переулок. Он решил пойти коротким путём, хотелось быстрее попасть домой и провалиться в бездну сна. Навстречу парню из темноты вышли два силуэта. На ломаном русском, с явным восточным акцентом, один из них резко сказал:

–Дэнги давай! Зарэжу на..й!

Данила опешил. Только что, в споре с лучшим другом, он защищал честь и достоинство мигрантов из дружественных союзных республик, и на тебе! Парень решил остаться верным своим убеждениям и слову.

– Братья, послушайте, зачем вы так? Мы же все можем…

Договорить ему не дали. Один из грабителей всадил в сердце парню огромный нож и быстро вытащил его. Данила упал на колени, затем повалился на землю лицом вниз. Чёрные тени перевернули мёртвое тело, обшарили карманы и растворились во мраке ночи.

– Какая девочка красивая! Кто это с ней так плохо обошёлся? – спросил наклонившийся над столом с трупом молодой девушки, санитар.

– Парень её. Парню машина дороже любимой девочки, – ответила бойкая, шустрая, всегда весёлая врач Ольга Алексеевна.

– Ну-ка, ну-ка, поподробнее! Что случилось?!

– Молодые выпивали. Поссорились. На фоне конфликта она отломала зеркало на его машине. Парень поднял зеркало с земли и со всей силы, в гневе, ударил им возлюбленную по голове. Девушка скончалась на месте. Вот тебе и вся любовь! – ответила эксперт, улыбаясь.

–Ну, правильно, надо было ей думать головой! Это же зеркало! Покалечила красивую машину парню. Может, он копил на неё, всю жизнь на заводе зарабатывал! – ехидно усмехнулся санитар.

– Но не бить же из-за этоголюбимую девушку по голове! – весело ответила Ольга, осматривая ссадину на виске трупа.

V Водитель троллейбуса.

Рассвет пришёл в город медленно. Всё небо затянули тёмно-синие ватные тучи. Дождя ещё не было, но тяжёлая холодная погода неумолимо надвигалась, давила безысходностью. В безлюдном дворе запиликал домофон, открылась дверь подъезда. Из него вышла пожилая женщина с чёрной дамской сумочкой в руках. Одета она была скромно, но выглядела достойно для своих лет. Белая блузка в сочетании с серой строгой юбкой прекрасно смотрелись на стройной талии, придавали женщине деловой вид. Русые волосы были собраны в пучок. Лёгкая косметика подчёркивала тонкие черты, когда-то красивого лица. Увидев женщину издалека, не зная её, можно было подумать, что ей лет тридцать пять, не больше. Но крупные морщины, изрезавшие увядающую огрубевшую кожу вокруг глаз, вблизи выдавали истинный возраст.

Женщина подняла зелёные глаза, посмотрела на небо, покачала головой, усмехнулась и, глубоко вздохнув, быстро и уверенно зашагала навстречу новому дню.

Конец ознакомительного фрагмента.