Мираж черной пустыни
Шрифт:
— Если я дам тебе денег, Сара, твоя мать перестанет со мной разговаривать. Поэтому я не могу пойти против ее воли.
— Бабушка, — со слезами на глазах произнесла Сара. — Что же мне делать?
Мама Вачера смотрела на свою внучку, которая не была настоящей Матенге, но которую, несмотря на это, пожилая женщина очень любила.
— Почему это так важно для тебя, дитя?
— Это важно не только для меня, бабушка! Это важно для всей Кении!
Видя, что бабушка не понимает ее, Сара пошла в свою хижину и взяла альбом с эскизами.
—
Мама Вачера никогда раньше не видела рисунков. Ее глаза не могли уловить и понять изображенные на них образы. Единственное, что она смогла распознать, — это украшения: ожерелье племени масаи, серьги племени эмбу. Она смотрела на изгибающиеся на бумаге линии и пыталась понять, что чувствует девушка. И хотя слова Сары были непонятны пожилой женщине, было в них то, что Вачера очень хорошо понимала, — страсть.
Она чувствовала ее сейчас, когда они сидели в лучах солнца, и Сара, переворачивая страницы, с упоением говорила о тканях, которые она хотела создавать, о платьях, которые она хотела шить, о стиле, который она хотела привить своим африканским сестрам. Мама Вачера ощущала энергию юности, которая исходила от Сары и вливалась в ее собственное дряхлое тело.
— И для этого тебе нужны деньги? — наконец спросила она.
— Миссис Дар пообещала продать мне одну из своих старых швейных машинок. Тогда я смогу арендовать маленькое помещение в городе — какую-нибудь комнатушку, лишь бы в ней было электричество и место, чтобы развертывать и резать ткань.
Вачера покачала головой.
— Я не понимаю денег. Почему ты не хочешь выменять ее у миссис Дар? Можешь брать из моего огорода все, что хочешь. Мое маисовое поле у реки нынче плодоносит как никогда. Или, быть может, она предпочтет коз? Я богатая женщина, Сара. У меня около ста коз!
В раздражении девушка вскочила на ноги. Ее бабушка жила в прошлом. Обменять коз на швейную машинку!
— Мне нужны настоящие деньги, бабушка! Фунты и шиллинги! На то, чтобы заработать эти деньги, у меня уйдут годы. А мне они нужны сейчас!
Мама Вачера задумалась, потом сказала:
— Возможно, ты ищешь не в том месте, дитя мое. Ты должна обратиться к земле за ответом.
Сара попыталась скрыть раздражение. Разговаривать с бабушкой было так же сложно, как и с матерью. Взрослые люди просто не понимали ее. Они жили в прошлом! Если бы Дебора была здесь — она бы поняла ее.
Вачера медленно поднялась, взяла в руку мотыгу и сказала:
— Пошли со мной, дитя.
Сара хотела отказаться, но поняла, что это будет невежливо по отношению к старшему человеку. Поэтому пошла следом за бабушкой к реке, маисовому полю.
— Дети Мамби живут на земле со времен Первого Мужчины и Женщины, — говорила Мама Вачера, ведя внучку между высоких стеблей. — Мы произошли от земли. Когда мы произносим клятву, мы едим землю, чтобы соединить
Дойдя до угла поля, Вачера наклонилась и ударила мотыгой по земле.
— Когда человек забывает о своих корнях, — сказала она, раскапывая землю, — он теряет все. В земле лежат все наши ответы.
Сара смотрела на реку, чувствуя, как растет ее раздражение. Она была не в том настроении, чтобы выслушивать лекцию по земледелию.
Но, услышав, что мотыга обо что-то ударилась, она насторожилась.
Вачера, согнувшись пополам, стоя на прямых ногах, словно она пропалывала или собирала урожай, копала землю. Когда она вытащила из земли большой кожаный мешок, Сара в изумлении уставилась на него.
— Вот, — сказала Мама Вачера, вручая мешок внучке.
Озадаченная Сара быстро развязала его и заглянула внутрь. Ее взгляд упал на кучу серебряных монет. В нем было, должно быть, не меньше сотни фунтов!
— Бабушка, — прошептала она, — где ты это взяла?
— Я же сказала тебе, дочь моя, что не понимаю денег и не использую их. Каждую наделю на протяжении двадцати урожаев твоя мать присылала мне деньги на твое содержание. Мне они были не нужны, я кормила тебя и твоего брата пищей с собственной шамбы. Мне не нужно было покупать лекарства, я делала свои собственные. А когда школа настояла на том, чтобы я купила вам форму и книги, я послала им коз. Но я сохранила их, зная, что в них содержится сила.
Сара смотрела на пожилую женщину во все глаза. Затем прокричала:
— Бабушка!
— Тебе нужно было именно это? Это сделает тебя счастливой?
— Очень счастливой, бабушка.
— Тогда они твои.
Сара обняла пожилую женщину и закружилась вместе с ней.
Вачера рассмеялась и спросила:
— Что ты теперь будешь делать?
Сара не могла двинуться с места, ее глаза блестели. Она точно знала, что она сделает с этими деньгами. Но ей нужно было спешить — оставалось слишком мало времени.
Дебора уезжала через две недели.
58
Грейс сложила стетоскоп и убрала его в карман белого халата.
— Следите за его состоянием и сообщайте мне о малейших изменениях, — сказала она стоявшей у кровати медсестре, африканке в светло-голубой рясе.
— Да, мемсааб доктори.
Напоследок Грейс еще раз взглянула в медицинскую карту мальчика, затем рассеянно потерла левую руку и вышла из детской палаты.
По дороге домой Грейс то и дело приветствовали люди: священник, спешащий на обряд крещения, сестры-студентки с книжками под мышками, католические монахини в голубых одеждах, пациенты в креслах-каталках, посетители с цветами в руках. Миссия Грейс была похожа на маленький городок; это было независимое сообщество, которое занимало каждый дюйм всех тридцати акров. Говорили, это самая большая миссия на территории Африки.