Миротворцы
Шрифт:
– Викторович - его отчество.
Зак кивнул и зашагал дальше.
Конкретного плана действий у него пока не имелось. И направлялся он к дому сестры с намерением прояснить обстановку и этот план выработать. Однако обстоятельства заставили его действовать немедленно и без всякого плана. Стоило Заку с сестрой вылезти из троллей-буса на остановке у кинотеатра "Молодёжный", как Анастасия Фёдоровна схватила Зака за руку и сказала тоном ниже, почти шёпотом:
– Вон они сидят. И Шнырёв здесь. Высокий,
Зак повернулся и посмотрел.
Действительно, на ступеньках высокой каменной лестницы перед входом в кинотеатр "Красный луч" сидела, потягивая пиво, троица рослых парней - все коротко стриженные, не по годам развитые и чем-то очень похожие друг на друга.
– Та-ак, - обронил задумчиво Зак.
– Мне везёт...
И, поигрывая тростью и даже перестав прихрамывать, двинулся к парням.
– ...он мне... а я ему... за это и в лоб...
– услышал Зак обрывок разговора.
– Здравствуйте, молодые люди, - сказал Сергей Фёдорович, подойдя к парням вплот-ную.
Шнырёв - он сидел посередине, одетый поприличнее своих друзей в лёгкую, но дорого-го покроя куртку, вельветовые узкие брюки и тяжёлые башмаки с тупыми концами - поднял голову и, недобро прищурясь, окинул Зака изучающим взглядом. Хищник. Не увидев в старике с тростью сколько-нибудь значимой величины, Шнырёв расслабился, отхлебнул пива и спро-сил, презрительно растягивая слова:
– Кто это, мужики? Чей пращур?
– Не мой, - тут же откликнулся тот из приятелей Шнырёва, что сидел слева.
– И не мой, - подхватил сидевший справа.
– Совершенно верно, - вежливо подтвердил Зак.
– Я не имею чести состоять в родст-венной связи с кем-либо из вас. Однако у меня есть к вам дело...
– Ты бы, мужик, представился, - грубовато перебил его Шнырёв.
– Сергей Фёдорович меня зовут, - сказал Зак с достоинством.
– А вы, насколько я по-нимаю, Шнырёв Юрий Викторович?
Шнырёв отставил бутылку с пивом в сторону и поднялся. Он по-прежнему не видел угро-зы в этом тщедушном "пращуре", но то, что "пращур" откуда-то знает его полное ФИО, Шнырё-ву не понравилось. Очень. Как и любой другой хищник на его месте, он предпочёл занять бо-лее удобную для самообороны позицию.
В правом кармане у него нож, понял Зак. Но он ему не поможет. Низкого полёта чижик. Зак улыбнулся.
– Откуда ты меня знаешь?
– Разве это важно?
– Зак чуть наклонил голову.
– Слушай, дед, фуфло кончай гнать, а? Или говори, кто тебя навёл, или проваливай.
– Ну что ж, я готов изложить причины, по которым оказался здесь. Только прошу вы-слушать меня внимательно и без эмоций.
Двое приятелей Шнырёва при этих словах встали на ноги, обменялись озабоченными взглядами. Теперь полный комплект. Поехали!
– Представьте,
– Живёт на белом свете человек, который терпеть не может зла в любых его проявлениях. Чело-век этот немолод и достаточно опытен, чтобы отличить и выявить зло в какие бы одежды оно не рядилось. Впрочем, в данном конкретном случае сомнений о характере совершённого зла у этого человека не возникло, и он поспешил нейтрализовать зло в зародыше, пока оно ещё не выросло, не окрепло, не пустило корни. Это ведь очень страшная штука, Юрий Викторович, - зло, пустившее корни...
– Короче, - с отчётливой угрозой сказал Шнырёв, - дед, у тебя, верно, крыша поехала!
– Этот человеку, - продолжал Зак как ни в чём не бывало, - не нуждается в наводчи-ках. Он чувствует присутствие зла, его отвратный запах, смрад и испорченное дыхание. Приня-то считать, что зло по природе своей не искоренимо, но этот человек думает иначе и не соби-рается капитулировать. И люди верят ему и зовут его на помощь, когда количество зла перехо-дит допустимый человеческим обществом предел.
– Ты это к чему, дед?
– в голосе Шнырёва прозвучала угроза.
– И вот надо же случится такому, - не пожелал прояснить ситуацию Зак, - что дошли до этого человека слухи, будто живёт-существует на белом свете компания неплохих в общем-то ребят, посчитавших, правда, себя почему-то необыкновенно крутыми, право имеющими. И всё бы ничего, но ребята эти захотели делом доказать свою "крутость" и своё право. Со свер-стником, как принято, начали: одному по зубам нащёлкали, другому глаз подбили...
– А-а-а, - протянул Шнырёв - как показалось Заку, облегчённо.
– Кто-то из сявок вяк-нул. Дед, ты чей родич? Скажи, не стесняйся - от внука твоего больше жалоб не поступит.
Дурак, с некоторым разочарованием подумал о Шнырёве Сергей Фёдорович. Опасность чует, но дальше носа своего видеть ничего не хочет. Долго в вожаках не продержится - сме-тут.
– Ну так что, дед?
– нагловато ухмыляясь спросил Шнырёв.
– Скажешь нам, кто стук-нул?
– Дурак ты, Юрий Викторович, - сказал Зак просто.
– Дурак!
– Ты чё, дед?
– теперь, когда точки над i были расставлены, а потенциала опасности, по мнению Шнырёва, не прибавилось ни на гран, "Юрий Викторович" решил, что можно и раз-влечься - почему бы и нет, да и случай какой - покуражиться над стариком, и хоть в рожу ему, пердуну, жабе дремучей плюнь - утрётся и пойдёт себе дальше, и главное - что всё это совершенно безвозмездно: без возмездия, в смысле.
– Ты чё? Завести меня хошь? Ты меня, дед, не заводи! Я, дед, и завестись могу.
Многословен, подумал Зак, разглядывая Шнырёва. Дурное влияние видео.