Миротворец. Планета Земля – великое противостояние. Книга первая
Шрифт:
Наш шеф вкратце рассказал настоятелю о цели приезда и о том, чем мы вообще занимаемся.
Отец Агафангел внимательно слушал, медленно перебирая костяшки черных четок в левой руке, изредка еле заметно покачивая головой из стороны в сторону. После рассказа наступила небольшая пауза.
– Вы занимаетесь очень опасным делом, – отец Агафангел обвел нас взглядом и, обращаясь к Александру Ивановичу, начал пояснять:
– Как сказано, «все человеку дозволено, но не все полезно». Вы смелые люди, но вы уж меня простите: не является ли ваша смелость плодом детского, наивного, а точнее, неразумного
Он снова посмотрел на нас и, не дожидаясь ответа, продолжал:
– Ведь демонический мир непредсказуем, опасен, демоны изворотливы и всегда найдут пути, как обмануть человека, который ими увлекается…
Наш шеф улыбнулся и по-доброму посмотрел на настоятеля:
– Мы не увлекаемся демоническим миром, мы пытаемся изучать ту реальность, которая предстает перед человеком, и лишь путь научного познания неведомого нас интересует.
Александр Иванович оглянулся на нас, как бы ища поддержки.
– Уважаемый отец Агафангел, – обратился к настоятелю Алексей Васильевич, поправляя очки и даже немного привставая на скамье. – Я, знаете ли, – ученый, и в реальность сказочных персонажей не верю, то есть я, конечно, уважаю религию, веру и все такое, – ну вы меня понимаете, – я привык рассматривать вопросы не в области недоказанного. Ведь наукой, извините, ваши демоны, и бесы не доказаны, и мне как-то неловко обсуждать то, чего нет.
Александр Иванович покачал головой в знак несогласия.
– Извините, отче, Алексей Васильевич – материалист, и он готов все принимать лишь после обработки результатов, полученных его приборами, и познавать все опытным путем.
– А позвольте мне спросить, – Анна по школьному подняла руку. – Отец Агафангел, почему, когда речь идет о познании чего-то, относящегося к неизведанному, мистическому, неизученному в области духовного, или паранормального, как мы это называем, все это сразу относят к области исключительно темных сил? Если всё это – проявление, как вы сказали, демонических сил, то где же светлые силы? Или они позволяют нас дурачить, обманывать, а сами со стороны наблюдают?
– Позвольте и мне добавить, – я поддержал Анну, – ведь и в Библии мы имеем множество указаний на то, что даже ветхозаветные люди встречались с паранормалными событиями. Взять, к примеру, огненную колесницу пророка Иезекииля в VII веке до нашей эры или путешествие на огненном облаке пастуха Иова. Я уж не говорю о героях «Махабхараты», где со всей детальной подробностью описывается контакт с высшим разумом, и не только психологический, но и вполне технический. Ведь там зачастую описываются чудеса техники, созданной не человеком, а внеземным разумом. И почему все это относить только к области темного?
– Да… Ну тогда позвольте и мне вас спросить: как вы сами будете определять, какой с вами мир контактирует, демонический или ангельский? – слегка улыбнувшись, спросил отец настоятель, поглядывая на меня.
– Я понимаю Ваш вопрос. Да, мы не святые, мы – обычные грешные люди, не имеющие того духовного опыта, который имели святые, герои, но ведь нами движет жажда познания. Это чувство не имеет корысти и оно тоже от Бога. Ведь что такое грех? Это ошибка, недостаток знания, а вернее, узость мышления. Мы в нашем познании, в наших исследованиях не пользуемся псевдо религиозными, оккультными, колдовскими приемами. Мы считаем, что все чудесное, необычное можно и нужно изучать с позиций рациональных наук. Просто разрыв в познаниях грубого и тонкого миров настолько велик, что необходимо открытие новых законов. Конечно, многие законы тонкого мира будут упразднять, а точнее, дополнять законы грубого мира, но ведь даже самое тонкое, должно из чего-то состоять, из какой-то «материи», а иначе его просто не существует.
– Позволь дополнить, – сказал Александр Иванович. – По большому счету и различные приемы магии или религиозной практики можно описать с помощью научных знаний. Просто мы в этой области не накопили этих знаний. Ведь что такое магические приемы, заклинания, медитации и прочее? Это использование человеческих ресурсов в достижении какой-то цели, но и здесь участвуют материальные силы.
– Увы, не только человеческие ресурсы, но и конкретные духовные личностные силы. И потом: вы все – материалисты? А может быть, атеисты? – спросил отец Агафангел, посмотрев на Александра Ивановича и особо пристально на Алексея Васильевича. Причем посмотрел, так иронично приподняв брови, что мы не смогли не рассмеяться.
– Нет, конечно, мы не атеисты, но и не слепые проповедники того, чего не знаем. Мы представляем мирозданье как плюс-минус бесконечность: духовный мир как – плюс бесконечность, материальный мир – как минус бесконечность. А наш мир – как середина этой прямой. Мы соединяем в себе плюс-минус бесконечность, и конечно мы принимаем, что в этих бесконечностях существуют живые мыслящие личности, принимаем, что существует Личность, создавшая эти бесконечности – бесконечно совершенная Личность – Бог. Хотя… – Александр Иванович потер лоб рукой, немного задумался, – все это очень сложно для восприятия. Бесконечно совершенная Личность – это малопонятно, так как понятие личности уже конечно и определенно.
Мы понимаем, что православные ставят Бога высшим, вне сотворенного космоса и бытия, и выше Него уже не принимают никакую личность; в этом и отличие православия от язычества.
Но мы, верующие ученые, зная все это, изучаем мироздание всеми известными путями. Мы убеждены, что мир можно познавать не только инструментами, приборами, но и человеческим потенциалом, духом. Плюс стихии планеты, высших космических существ…
– Вот именно – высших существ, – многозначительно взглянув на Александра Ивановича, добавил отец Агафангел. И обращаясь уже ко мне, сказал:
– А как же все-таки вот вы будете их отличать? Вы говорите, что вы не святой, а стало быть, не сможете определить, кто перед вами – бес или нет. Ведь темная сила умеет предстать в образе света, и распознать личину порой не могли даже великие подвижники. Опыта такого общения у Вас нет, а решать придется мгновенно.
Такой непростой вопрос, сказать по правде, меня несколько смутил, и я призадумался: действительно, где тот критерий, который будет гарантом безопасности.
Я взглянул на Анну, в ее глазах была тревога. Все сидели молча. Александр Иванович смотрел, прищурившись, на солнце и казался как всегда невозмутимым, Стас поглощал варенье и, похоже, не особо прислушивался к нашим разговорам.