Мировая революция-2.0
Шрифт:
Наш идеал и святой — Циолковский, идеолог создания высшей расы звездоплавателей. Он считал, что развитие технологий позволит обойтись без сокращения населения.
Презираю всю эту анастасийскую шелупонь и всяких сыроядцев. Поглядите на них: это же пришибленные овощи, ущербные существа! В каких рахитиков с замедленным развитием превращаются их несчастные дети. Все это я рассматриваю как способы понуждения белой расы к самоубийству. Мой великий народ будет есть белковую пищу, не опускаясь до положения обезьян! Нам нужны сильные воины, работники, предприниматели и исследователи. С хорошими мозгами и крепкими мышцами, способные давать здоровое, качественное потомство!
Киноэпос
Почему? Во-первых, фильм глуп и антинаучен.
— Цивилизация, овладевшая межзвездными перелетами, не станет тащить минералы из иных планетных систем, делая звездолеты подобием морских рудовозов. Потому что цивилизация звездолетов может сама создавать материалы с заданными свойствами из имеющихся химических элементов с помощью наивысшего развития нанотехнологий (Дрекслера, что ли, почитайте). Если такого нет — любые минералы цивилизация звездоплавателей легко получит из пояса астероидов в собственной Солнечной системе или с Луны. Что еще ближе.
— Минерал с антигравитационными свойствами не может существовать в принципе.
— Хищники и жертвы не могут соединяться друг с другом через «живые ю-эс-би-порты). Иначе не будет ни хищников, ни жертв.
Перечислять вопиющие нелепости кино можно еще долго. Очевидно, что оно рассчитывалось на деградировавшее быдло, не знающее элементарных вещей, обычных для советского школьника. На быдло, для которого зрелищность заменяет собой все. Кино прививает белым людям некую вину.
Можно ли считать «Аватар» некоей аллегорией, которая вдохновляет русских на сопротивление транснациональным корпорациям, добывающим у нас сырье? Нет! Потому что идея гнилая: якобы можно противостоять хорошо оснащенным и вооруженным захватчикам с помощью луков и стрел с тем же голым задом.
Против мощных и умных машин агрессоров нужны не только люди, но и техника.
По такой логике Сталин должен был готовиться к войне с машинными богами Германии, уповая на иконы, лошадок, авось, ворожбу и берданки. Дикарь всегда будет бит развитой технически цивилизацией.
Поэтому «Аватар» — апология пораженчества. Апология регресса, рассчитанная на разложение прежде всего белых народов. Именно поэтому этот «антисистемный» и «антиглобалистский» фильм финансировали как раз глобалисты. Ибо они издеваются над людишками: вы настолько глупы, что не поймете, как вас обмишулили.
И вы, «антиглобалисты», — такие же безмозглые. Вы не сможете понять, что вам впаривают.
Уверен, что нам нужно стряхнуть с себя этот «экологический» морок и сохранить огонь научно-технической, белой цивилизации.
Будущее — за сверхновой промышленностью, за «технологиями творения», за скрещением космонавтики и работы по созданию сверхчеловека вечноживущего. Уверен, что первые представители «двужизния» (прожившие первую часть жизнь как сапиенс, а вторую — пересадившие для начала свой мозг в тело робота — киборги — первыми уйдут в дальний космос). При том, что на Земле будет создаваться новая цивилизация — моих футурополисов. Новой ядерной энергетики.
Поскольку космическая экспансия — дело долгое (но приносящее прорывные технологии для жизни на Земле), будет промежуточная стадия — рывок в океан. На материковый шельф-преконтинент.
«…Когда на борту «ныряющего блюдца» вы достигнете края континентального шельфа, вас поразит, как внезапно и
Эти строки я взял у Жака Ива Кусто, из его статьи «Прощание с поверхностью» (Сборник «Наука и человечество», 1967 г.). Глубоко преклоняюсь перед этим капитаном Немо XX столетия (1910–1997), вырос на его фильмах с раннего детства. Он ведь здесь описал свои реальные наблюдения с борта дисковидной «Денизы». Кусто звал осваивать шельф, строил подводные дома «Преконтинент». Шельф мог дать громадные объемы пищи (подводные фермы), а не только сокровища своих недр. Он говорил, что в освещенном Солнцем слое океана (до глубин в 40 метров) — 15 миллионов кубокилометров воды. Этот слой кишит жизнью.
Моя мечта — чтобы именно русские, став авангардом белой расы, построили первые плавучие города в теплом поясе океанов. Протянули бы между ними трассы гидропланов и экранопланов. И одновременно — возобновили бы движение на шельф в подводных домах. Как это было до начала Эры Великого Отказа, до начала 70-х.
Вот — наше будущее. А не воспаленный бред мракобесов, не тупиковое «эколожество». А мракобесов любого цвета, ополоумевших религиозных фанатиков с кашей в бороде — в угол. Пинками наших тяжелых ботинок.
Будущее должно принадлежать расе смелых первопроходцев. В комбинезонах со знаком белой молнии на груди. Расе пилотов, если говорить очень просто.
А пока «эколожество» стало неотъемлемой частью мировой революции-2.0 и дегенеративных ее «штурмовиков». Но «морковок» перед носом протестных масс больше. Но для того, чтобы их постичь и изучить, перейдем к следующей главе…
Глава 4
Свобода информации и новые богоборцы
Любимый конек «прозрачности»
Еще один основополагающий «камень» в философском фундаменте новой революции — «прозрачность», свобода информации. Ради этого тоже поднимаются волны гнева народного.
Причем свобода распространения информации у вдохновителей МР-2.0 страдает некоторой односторонностью. Как правило, ее требуют (в том числе и с помощью протестов) от тех, кто неугоден хозяевам Запада. Зато сами властелины капитализма никакой «прозрачности» не любят. Огромная часть работы Федеральной резервной системы — вне всякого контроля общества. Свирепо охраняют свои тайны транснациональные корпорации. Нигде нет точной информации о заседаниях закрытых клубов американской элиты: их протоколов нигде не печатают. Чего там говорить об оскомину набивших Бильдербергском клубе, Совете по международным отношениям или о Трехсторонней комиссии? Темы сии не новы. Но вы не найдете ничего, кроме слухов и предположений, о том, что обсуждается в закрытом клубе американских аристократов — в Богемской роще. Или вот Александр Величенко пишет в своей «Синтетической экономике»: во второй половине 80-х восемь гигантских пенсионных фондов, среди коих — шесть американских и два английских, создали закрытый клуб, что проводит заседания раз в полгода. Никто не знает, где они собираются и что решают делать со своими средствами: куда их вкладывать и откуда — выводить.