Мировая революция и мировая война
Шрифт:
Подавляющее большинство активистов IV Интернационала вышло из рядов социал-демократии, а не Коминтерна. Во второй половине 30-х годов Коминтерн потерял много сторонников, разочаровавшихся в сталинизме, но большинство из них отошло от политики вообще, а некоторые перешли в лагерь буржуазии и даже фашизма (например бывшие члены Политбюро ЦК ФКП Дорио, Жийон и Барбе).
Троцкий лучше, чем кто-либо из его противников, представлял преграды и трудности, стоявшие на пути IV Интернационала. Он сознавал, что является единственным человеком, который воплощает преемственность революционной традиции, способность передать следующим поколениям драгоценный опыт
Другой серьёзной трудностью, с которой приходилось повседневно сталкиваться Троцкому и троцкистам, была крайняя ограниченность материальных средств. «Сегодня нелегко понять тридцатые годы тем, кто не пережил их,— писал в своих воспоминаниях бывший секретарь Троцкого Жан ван Хейженоорт.— Сталинистская клевета и преследования были тогда обычным делом. Денег не хватало до такой степени, какую сегодня трудно представить: из-за нехватки денег мы часто не могли выполнить самые простейшие задачи» [722].
Сам Троцкий получал всё меньше денег за свои работы. В марте 1939 года издатели «Бюллетеня» сообщили ему, что парижский издатель согласился выпустить всего 600 экземпляров его книги о Сталине. В том же письме они ставили вопрос о переносе издания «Бюллетеня» в Америку, мотивируя это создавшимся положением во Франции: «реакция здесь усиливается, и нам представляется мало вероятным, чтобы впредь на страницах „Бюллетеня“ (если он будет продолжать выходить в Париже) можно было бы свободно высказываться о положении во Франции и Западной Европе вообще» [723].
Можно предполагать, что в этом письме были намеренно сгущены краски — под влиянием Зборовского (см. гл. XLVII), которому ГПУ поручило добиться прекращения издания «Бюллетеня» в Париже. О влиянии, которое этот орган продолжал оказывать на общественное мнение, свидетельствует, в частности, письмо в редакцию «Бюллетеня» от Н. Дьяконова, находившегося в лагере для интернированных участников гражданской войны в Испании. «Прошу, если возможно, выслать ваш Бюллетень,— писал Дьяконов 20 июня 1939 года.— Здесь в лагере есть до 200 человек, владеющих русским языком (болгары, сербы, немцы, итальянцы, латыши и проч., приехавшие из СССР, но до сих пор сидящие здесь и почему-то не имеющие пока разрешения вернуться в СССР). Кроме того, до 130 русских эмигрантов, ещё в Испании подавших просьбу о возвращении, ибо им ещё во Франции (Союз Возвращения) было сказано, что путь в СССР лежит через Испанию… Если есть [Бюллетени] хотя бы за старые годы, то всё равно присылайте. Здесь в лагере произошёл раскол между сталинцами и троцкистами. Лагерь раскололся на две группы» [724].
XLV
Международные «резервы троцкизма»
Помимо партий и групп, принимавших участие в деятельности IV Интернационала, в рабочем движении 30-х годов существовали социалистические, революционные силы, которые открыто выражали свои симпатии к Троцкому и враждебность по отношению к сталинскому режиму.
В 1938 году Троцкий констатировал, что под влиянием «чисток» и других преступлений сталинского режима «либеральные и демократические круги на Западе начали уставать быть обманываемыми. Недоверие к советской бюрократии, которое, к несчастью, нередко совпадает с охлаждением к СССР, стало охватывать всё более широкие слои. С другой стороны, острая тревога стала проникать в рабочие организации» [725].
Выражением этой тревоги явились, в частности,
Хотя в партиях II Интернационала под влиянием политики Народного фронта критика сталинизма оказалась на время заглушённой, в мире существовало немало социалистических партий и групп, которые не без основания были названы Сталиным на февральско-мартовском пленуме ЦК 1937 года «резервами троцкизма» [728]. К ним относилась, например группа Шефло в Норвегии. Сам Шефло в прошлом был активным деятелем Коминтерна и Норвежской коммунистической партии. В 1920—1924 годах он принимал участие в работе 2—5 конгрессов Коминтерна, в 1921—1927 годах являлся членом ИККИ, в 1924—1927 годах — членом Президиума ИККИ, членом Политбюро Норвежской компартии и главным редактором её печатного органа, в 1921—1930 годах — депутатом норвежского парламента. В 1935—1936 годах он неоднократно встречался с Троцким [729].
Шефло редактировал газету «Серландет», тираж которой к середине 30-х годов достиг 6 тыс. экземпляров. В ней Шефло в разгар большого террора бичевал сталинские судебные подлоги. В августе 1937 года он писал: «Обвинения в троцкизме, выдвинутые против людей только за то, что они имеют собственное мнение,— не аргументы. Они показывают духовную нищету тех, кто выступает с такими обвинениями… Борьба против террора в СССР — это борьба между теми, кто защищает истину и социалистическую мораль, и теми, кто полагает, что моральные принципы — это нечто вышедшее из моды, и что социализм представляет собой чисто материальные отношения. Само собой разумеется, что рабочий класс не примет такого определения социализма» [730].
В марте 1938 года Шефло опубликовал статью о третьем московском процессе, который, по его словам, «в наглой лживости и нелепой недооценке здравых суждений превзошёл всё, что сталинская юстиция сотворила в последнее время… То, что сейчас происходит в СССР, не может быть охарактеризовано такими мягкими словами, как реакция, изнеможение или застой. Это борьба не на жизнь, а на смерть новых власть имущих — бюрократии против революционных социалистов». Шефло завершал свою статью словами: «У китайцев есть поговорка о диктаторе, который господствует с помощью террора: человек, который едет верхом на тигре, не может спрыгнуть, т. е. не может остановиться и должен продолжать опасную езду, пока они оба не свалятся в пропасть. Сталин едет верхом на тигре» [731].
18 ноября 1938 года в газете, издаваемой Шефло, была опубликована статья «Советская слабость», в которой говорилось: «Рабочие в Советском Союзе должны быть выведены из заблуждения, что в Западной Европе существуют только несколько „троцкистов“ и „оппортунистов“, которые осуждают сталинский террор. Они должны также узнать, что рабочие (на Западе.— В. Р.) в большинстве своём отвергают те обвинения, которые Сталин выдвигал или до сих пор выдвигает против своих противников. Необходимо как можно больше изолировать сталинистов — разносчиков заразы, которой пытаются отравить рабочее движение в Западной Европе» [732].