Миры Альфреда Бестера. Том 4
Шрифт:
— Стоп! — заорал я. — Достаточно!
Но не успел я открыть рот, как Контролер и ГС тоже кричали во весь голос. Ярр вырубил кристалл и зажег свет. Мы все вскочили на ноги и возбужденно смотрели друг на друга. Бедняга Ярр прямо-таки вылетел из кресла, оно даже опрокинулось.
Откуда такая паника, спрашиваете? Потому что тот день и был 9 февраля 2909 года, а до вечера оставалось не больше двух часов.
— Мы можем найти этих Фицджонов? — спросил Контролер.
— За два часа? Не говорите глупостей.
— Это еще почему?
— Потому что они могли изменить фамилию — это сейчас модно. Допустим, кто-то хочет скрыть свое прошлое. Да мало ли причин…
— Все равно, мы должны до них добраться, кем бы они ни были!
— Держите себя в руках, — осадил его ГС. — Может, вы предлагаете развести одиннадцать миллионов супружеских пар? Ведь сейчас Стабильность!
— Черт с ней, со Стабильностью! Мы не можем позволить, чтобы этот разговор состоялся… а если он все-таки состоится, нельзя допустить, чтобы у них потом родился сын!
Гротинг по-настоящему рассердился.
— Лучше отправляйтесь домой и как следует почитайте Кредо. Даже если речь идет о спасении Вселенной, я не имею права расторгнуть брак. А уж тем более причинить вред ребенку.
— Так что же делать?
— Сохранять спокойствие. Что-нибудь придумаем.
— Простите, сэр, — вмешался я. — Кажется, у меня есть идея.
— Нашли время для идей, — взревел Контролер. — Нам нужны действия.
— Вот я и предлагаю действовать.
— Говорите, Кармайкл, — разрешил ГС.
— По-моему, самое главное для нас — сделать так, чтобы ни одна супружеская пара не попала сегодня вечером в северную часть Центрального парка. Давайте срочно вызовем специальное полицейское подразделение. Потом прочешем парк и всех оттуда попросим. Устроим что-то вроде карантина — выставим вокруг парка кордон на всю ночь.
— А если наш Фицджон — это один из полицейских? — возразил Контролер.
— Хорошо, давайте возьмем только неженатых. И отдадим категорический приказ — женщин и близко не подпускать.
— Что ж, — с сомнением произнес ГС, — может, и повезет. Мы обязаны предотвратить этот разговор.
— Простите, сэр, — обратился к нему я, — а вы случайно не женаты?
— Моя жена в Вашингтоне, — усмехнулся он. — Я позвоню ей, чтобы никуда не уезжала.
— А что скажет Контролер?
— Жена остается дома, — ответил тот. — Как насчет вас?
— Насчет меня? Я один, как перст.
— Вам не позавидуешь, — засмеялся Гротинг, — но на сегодня этот вариант подходит. Что ж, за дело, у нас мало времени.
В пневматической капсуле мы живо перенеслись в административное здание, и как тут все завертелось-закружилось! Через десять минут три роты были готовы к выполнению задания. Контролер, казалось, был доволен, а я —
— Три роты — это мало. Нам нужно пять.
— Пятьсот человек? Вы с ума сошли!
— Будь моя воля, я бы вызвал пять тысяч! Мы переворошили целое тысячелетие, чуть головы себе не сломали. И теперь, когда истина у нас в руках, я не хочу, чтобы мы угробили наш единственный шанс.
— Вызовите еще две роты, — распорядился ГС.
— Не уверен, что в нашей полиции найдется столько холостяков.
— Тогда пусть будет сколько есть. И чтобы кордон был густым, не то какая-нибудь заблудшая парочка обязательно просочится. Поймите, это же не охота на преступника, который скрывается от полиции. Мы ищем мужчину и женщину, не виноватых ни в чем, и наша задача — не допустить, чтобы они случайно прошли сквозь кордон. Мы пытаемся предотвратить несчастный случай, а не раскрыть преступление.
Всего в полиции набралось четыреста десять холостяков. Этот маленький полк выстроился перед административным зданием, и ГС наплел им насчет какого-то преступника и возможного преступления, еще какую-то белиберду, сейчас уж и не помню. Естественно, насчет «Прога» он не сказал ничего — надеюсь, не нужно объяснять почему?
Что, нужно? Ну, так и быть, для отшельника с Луны скажу. Стабильность Стабильностью, но ведь человек всегда был и остается человеком. Прознай народ о «Проге» — и вокруг каждый день собиралась бы миллионная толпа, жаждущая узнать свою судьбу и результаты завтрашних скачек. А самое важное — это вопрос о смерти. Нельзя, чтобы человек знал, когда и как его настигнет смерть. Нельзя, и все тут.
От газетчиков, решили мы, скрываться не стоит — каждый, кто окажется около Центрального парка, поймет, что заваривается какая-то каша. Пока ГС инструктировал полицию, я скользнул в телефонную будку и взывал всю нашу газетную братию. Когда они появились на разных секторах экрана, я воскликнул:
— Общий привет всей шайке-лейке!
Они все негодующе загалдели, потому что три дня назад я будто в воду канул.
— Все, братцы-кролики, тишина. Слушайте Кармайкла. Ноги в руки, и чтобы через час все были у Северного входа в Центральный парк. Будет на что посмотреть!
— Это ты за три дня такие новости нагреб? — спросил «Джорнал».
— Точно.
— Не свисти, Кармайкл, — высказался «Пост». — Когда в прошлый раз ты послал нас на север, рухнул южный участок парка Бэттери.
— Нет, сейчас все железно. Никакого подвоха. Чистая сенсация. Четыре сотни полицейских маршируют туда под барабаны. Так что шевелитесь, не то пропустите шикарный спектакль.
«Ньюс» с хитрой ухмылкой посмотрел на меня и сказал:
— Ну, гляди, братишка, дай бог, чтобы ты не шутил, — а то я для тебя тоже маленькую сенсацию припас.