Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Рихтовщик. Пешка в чужой игре
Шрифт:
Глава 2, в которой я получаю незаслуженную награду и оказываюсь на грани разоблачения
За спиной мужика я увидел огромное светлое помещение из железа и бетона, и в пустой голове тут же всплыло воспоминание о рихтовочном цехе. Красные строки перед глазами, оповестив об очередном повышении характеристики «Познание скрытого», подтвердили правильность догадки.
По полу цеха с черепашьей скоростью ползли вперёд две параллельные линии конвейера. На одной из них сейчас стоял я, возле продырявленного
– Опять на работу датый пришёл! – продолжил наезжать заскочивший на мою ленту скандалист. – Кэмел, у тебя уже было последнее предупреждение! Всё, моё терпенье лопнуло!
– Да не Кэмел я. У меня вообще-то имя есть.
– Мля! Двадцать лет был Кэмелом, горя не знали, а теперь «У меня имя есть», – передразнил мужик и, заметив рваную дыру на борту фургона, аж затрясся от бешенства.
– Мать моя женщина! – оттеснив меня плечом от «Газели», он ощупал края вспоротого металла, открыл дверь, заглянул в салон и исследовал повреждение изнутри.
Пока осматривал, сбоку от мужика загорелись зелёные строчки, точь-в-точь, как висящие рядом со Шпорой:
Заражённый Митрич
Статус: Потенциальный пожиратель биомассы
Уровень: 0 (Пустыш)
Опыт: 0/10
Убийств – 0
Поглощено биомассы, кг – 0
– И чем же ты, чудила недоделанный, такую беду сотворил? – по новой насел на меня Митрич, закончив осмотр.
– Этим вот, – отбросив обломок второй ручки с проводом, я обеими руками приподнял Шпору за первую рукоять.
И был приятно удивлён лёгкости, с которой удалось это проделать.
Подтверждая свой брутальный вид, Шпора весила килограммов десять, не меньше. Но руки, словно под воздействием невидимого стимулятора, вдруг буквально налились силой и играючи зафиксировали тяжёлый аппарат на весу.
Проверяя неожиданно открывшийся талант силача, я убрал с рукояти левую руку и даже не удивился, когда Шпора даже не дрогнула, оставшись в одной правой.
– Что за хрень ты мне под нос суёшь?!
– Рихтовочный аппарат.
– Мля, Кэмел, ты сегодня до инфаркта что ли довести меня вздумал! Какой, к чертям, это аппарат?!
– Шестизубый персональный…
– Всё, чудила, достал! – перебил мужик, схватив загнутый конец Шпоры у основания вращающейся пилы, и резко потянул на себя.
Признаюсь, я не был готов к такому повороту. Рывок застал меня врасплох. Но ладонь и пальцы правой руки словно приросли к ручке Шпоры, так что вырвать у меня аппарат
– Митрич, ты чего! – возмутился я, хватаясь левой за издёрганную кисть правой руки.
– Я те покажу! Ща ты у меня попляшешь! – Митрича заклинило на желании вырвать у меня Шпору. Его и без того злая красная рожа исказилась в безумной ухмылке маньяка. С уголков губ потянулись нитки слюны. – Кровью, сука, умоешься за свои выкрутасы!
– Мужик, успокойся!
– Кровью, сука! КРРР!.. – он дёрнул Шпору так сильно, что поскользнулся. Падая, потащил за собой вращающийся диск, и воткнул его себе в горло.
Всё случилось так быстро, что я ничего не успел сделать. Отдёрнул Шпору назад, когда из широкого разреза уже брызнул фонтан крови.
Схватившийся за горло Митрич, лёжа на полу, ещё пару секунд пытался что-то говорить. Но вместо слов изо рта вырывались только кровавые брызги. Потом он забился в судорогах, расслабился и затих. А кровь продолжала точками выплёскиваться из развороченного горла, разливаясь на полу возле головы в широкую лужу.
Зелёные строки рядом с Митричем заморгали и погасли.
– Да как так-то, – пробормотал я, растерянно озираясь по сторонам.
Из-за гула работающих конвейеров работяги у второй «Газели» не слышали нашей с Митричем скандальной разборки. Не видели убийства. И до сих пор не забили тревогу.
Но их «Газель» находилась уже в нескольких шагах от схода с конвейера. Рихтовка её бортов подходила к концу. И как только парни закончат с машиной, они обернутся и увидят труп Митрича с перерубленным горлом. А рядом увидят меня с окровавленной Шпорой в руке. Потому что её ручка намертво приклеилась к моей ладони.
Выходит, скрыть орудие убийства у меня нифига не получится. Бежать с такой дурой в руке – тоже не вариант. И ведь что обидно, Митрич же сам на вращающийся диск напоролся. Я, наоборот, старался его от него уберечь. А отвечать за смерть отмороженного психа теперь придётся мне. Вот где, спрашивается, справедливость?
В левом ухе раздался знакомый смешок. Дёрнувшись от неожиданности, я чуть не отпилил себе ногу Шпорой.
– Осторожнее, – фыркнул насмешливый голос.
Я обернулся к его хозяину, но никого рядом не обнаружил.
– Слышь, ты кто такой ваще?!
– Твой друг, – хихикнул тот же голос уже справа.
– Чё ж прячешься, если друг?
– Не прячусь. Просто такой вот я, неуловимый, – раздался голос насмешника уже из-за спины и, не дав мне опомниться, продолжил: – Поздравляю с первой победой. Красиво сработано. Эффектно, кроваво – всё, как я люблю…
Свет в цехе вдруг погас. Конвейерные линии встали. Гул от их работы стих.
– Мячик, чё за дела?
– Да без понятия, братан, – донеслись приглушённые голоса работяг с соседней конвейерной ленты.