Миры Империума
Шрифт:
В повозке валялся жесткий вонючий кусок брезента. Я пристроил его так, чтобы полностью прикрыть нас, но оставил небольшое отверстие для воздуха и смотровое лично для себя. Я проинструктировал Бнка вести себя так, словно ничего необычного не происходит, и не ожидать помех, а буде таковые возникнут, громко возмущаться и переть дуром.
Под брезентом было жарко, пыльно и тесно, воняло, кишело клопами, и я, похоже, лежал на гальке. Сразу стало ясно, что главное — не ерзать и не чихать.
И проснулся под звуки писклявых голосов.
— Мы же тебе говорили, никаких больше услуг кровопийцам! — разглагольствовал один.
— Еда принадлежит Народу! — вторил другой. Старый Бнк бойко отвечал:
— Что ж, я должен наплевать на нужды великого Гргсдна? Ему тоже кушать надо, а его самоотверженное служение Народу не оставляет времени на поиски пиши! Хотите, чтоб он умер от голода?
Еще немного брани — и ревнители чужих дел решили его пропустить. Один из них ткнул брезент палкой или тупым концом копья и оставил синяк у меня на плече. Затем мы двинулись дальше, каждый ухаб загонял острые осколки гальки мне в спину, словно кнопки. Я выглянул в смотровое отверстие и увидел, как наряд стражников исчезает за поворотом.
— Ладно,— сказал я остальным,— отсюда мы немного пройдемся пешком.
Свежий воздух никогда не казался слаще. Спустя несколько суетливых минут охоты на блох при помощи бутыли особого средства, выуженной Бнком из-под козел, мы пристроились в пыльном кильватере повозки, наслаждаясь дыханием, свободой движения, отсутствием засохших какашек и боли, не считая натертых ног. Счастье продолжалось добрых две минуты. Затем Бнк остановил двуколку и лихорадочно замахал: «прячьтесь».
Мы затаились в канаве и наблюдали, как они идут мимо, десять убого одетых парней, больше похожих на солдат, отставших от армии, чем на вымуштрованный отряд.
— Что думаешь, Эмиль? — спросил я жилистого старого черта, о котором по-прежнему думал как о юном лейтенанте Хельме.
Он подался вперед и зашептал мне прямо в ухо:
— Мне вон того молокососа с синей полосой.
— С первого захода придется каждому снять двоих.
Я вполголоса переговорил с Гасом и Мари, которая настаивала, чтоб ее тоже взяли в игру. Док Смовиа был готов, хоть особо и не рвался в бой. Он посадил Крошку в кусты и велел не трогаться с места.
— Мы встанем и тихо пойдем за ними,— разъяснил я.— Последние двое на мне. Эмиль, следующая пара твоя; бить надо быстро и сильно.
Мы выбрали по тяжелой, двухфутовой дубинке из веток твердой болотной сосны, в изобилии валявшихся вокруг. Я украдкой вылез из кустов и приблизился к замыкающему дурню. Получилось не очень: он обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть опускающуюся дубинку, неуклюже увернулся и успел заорать, что услышал парень перед ним и тоже обернулся и рухнул, хорошенько получив промеж глаз. Эмиль обошел меня и снял облюбованного сине-полосатого, затем еще одного, ну а после началась всеобщая свалка.
Один крысюк попытался сбежать, но я поймал его, развернул и сбил спесь коротким тычком аккурат в его нежный желудок.
Тем временем он хватался за мое запястье и пытался что-то сказать. Наконец я разобрал пару слов:
— ...три закона. Мы не охотимся на вас, люри! Я —
Краснолицый Гас, яростно сосредоточенный на своем занятии, проигнорировал майора, но Бен подошел и крикнул сквозь гвалт визжащих крыс и сыплющих проклятиями людей:
— ...ошибка! Эти парни на нашей стороне!
Я бросил Лета на землю и прижал сверху ногой. Он попытался укусить меня за лодыжку. Я пнул его под скошенный подбородок и произнес: «Шалунишка!» Он злобно уставился на меня, затем переключил все внимание на Бена и разразился долгой тявкающей речью, смысла которой я не уловил.
— Полковник,— произнес Бен, затем прервался и сшиб Гаса с ног мощным ударом.— Эти парни — остатки королевского гарнизона. Разумеется, они против двузаконного сброда и не одобряют большого похода за рабами. Майор,— он поднял обмякшего офицера на ноги,—дал нам уйти. Они помогут нам пробраться в столицу, чтобы атаковать головорезов.
Я поверил его словам, когда Мари подошла и подтвердила их, собственнически взяв его за руку и улыбаясь ему снизу вверх. Не красавица, но улыбка приятная, а к дубинке прилипла крысиная шерсть. Вояка что надо.
— Майор Лет отпер дверь клетки,— быстро рассказала она.— Сначала мы ему не поверили: решили, это ловушка, чтобы убить нас при «попытке к бегству» или вроде того. Но когда мы увидели, как он дубинкой вырубил ка-питана-двузаконника, то поняли, что он с нами. В конце концов, у него есть повод их ненавидеть. Я знаю, он поможет нам атаковать мятежников.
Понадобилась пара минут, чтобы восстановить порядок, выстроить ребят Лета, маленько потрепанных, неровными рядами и окружить их нашими парнями. Смовиа был занят — обеззараживал укусы, а после я дал ему заштопать пару черепных ран, кровь из которых заливала крысиные глазки. Эмиль успокоился последним, но Смовиа напомнил ему, что это тот же отряд, который когда-то прошел мимо их домика в лесу и не обратил на него внимания.
Лет заговорил:
— Мне пришлось изобразить ваши поиски, после того как вы сбежали из поселка,— объяснил он.— Двузаконники подозревали, что без меня тут не обошлось, и конечно же были правы. Я сообщил, что не обнаружил ваших следов, а позднее помог спастись остальным рабам. Вы можете мне доверять.
— Вы знаете генерала Свфта? — спросил я его.
— Разумеется, я имею честь его знать! — заявил он.— Вы виделись с генералом?
— Он временно сошел со сцены,— сообщил я.— Толпа жестоко расправилась с ним в таверне неподалеку. Он с нами, но не знаю, хорошо ли это.
— Я надеялся связаться с генералом,— произнес Лет— Наш план — я подразумеваю верноподданные войска — состоял в том, чтобы соединиться с ним и вернуть столицу.
— Все еще возможно,— уверил я его,— Идеи есть?
— Я собирался завербовать всех освобожденных рабов, которых сумею найти, привести их обратно и затем, когда двузаконники поверят, что беглецы якобы вернулись, навалиться всем скопом,— поведал Лет.— Не могли бы вы осмотреть генерала и сообщить о его состоянии?