Миры Империума
Шрифт:
— У тебя теперь есть туз в рукаве,— настаивал я.— Зачем вмешивать сюда этот сброд?
Он опять постучал дубинкой по ладони.
— Что у тебя на уме?
— Собственная игра.— Я пустился лихорадочно импровизировать.— Ручаюсь, ты и не подозревал, что у Бриана есть брат-близнец. Он упрятал меня подальше, но я решил объявиться снова.
— Черт.— Кажется, мои слова его заинтересовали.— А ты, судя по всему, давненько не видал любимого братца.
Он усмехнулся. Смысл его шутки остался для меня загадкой.
— Давайте-ка уйдем отсюда,— предложил я.— И оставим это между нами.— Морис взглянул на Пине,— А о нем забудем. Он ничего никому не расскажет.
— А тебя бы это устроило, правда? Только мы двое. Потом, глядишь, можно сузить круг и до одного.— Язвительный тон советника постепенно превращался в рык.— Боже, ты... ты задумал избавиться от меня, ты, жалкий фигляр...
Он наступал на меня, занося дубинку для удара. Мне стало очевидно: Морис безумен и способен убить в приступе бешенства.
— Ты увидишь, кто из нас от кого избавится, — распалял он сам себя. Глаза его сверкали, дубинка раскачивалась в руке.
Больше ждать не имело смысла. Страсть советника к убийству вызвала во мне бурю отвращения и пробудила ненависть ко всему, что воплощал в себе этот тип.
— Дурак ты, Морис.— Я направил на него пистолет. — Безмозглый дурак, а через минуту будешь покойником. Но прежде скажешь мне, как ты узнал, что я не Баярд.
Ответа на свой очень важный вопрос я так и не получил.
Морис кинулся на меня, и его отшвырнуло выстрелом. Обмякнув, он рухнул на пол. Рука заныла от сильной отдачи. Умение обращаться с маленьким оружием давалось нелегко. Заряд рассчитан примерно на пятьдесят выстрелов, но при таких темпах его не хватит и на день.
Следовало как можно скорее убираться отсюда. Настольная лампа врезалась в люстру. Пусть повозятся в темноте. Я выскочил в коридор и направился в его темный конец. За спиной открылись двери лифта. Подкрепление уже здесь. Стеклянная дверь в конце коридора бесшумно отворилась от легкого толчка. Сейчас прибывшие обнаружат тела Мориса и Жоржа. Может, задержаться и понаблюдать за их реакцией? Я решил не терять времени и без лишнего шума устремился вниз по лестнице, перескакивая через ступеньки. С момента моего прибытия коммуникатор пока оставался не задействован. А о чем докладывать?
Проскочив три лестничные площадки, я оказался в холле. Он должен находиться на уровне старой крыши. Припомнить бы, куда вела эта лестница на линии ноль-ноль. Притулившаяся в дальней нише маленькая дверь показалась мне знакомой.
Из помещения, расположенного на другой стороне холла, появился человек. Поравнявшись со мной, он бросил недоумевающий взгляд в мою сторону. Я напустил на себя задумчивый вид, прикрыл рот ладонью и двинулся к маленькой двери. Сходство с диктатором стало значительной помехой.
Человек вышел из холла, и у меня появилась возможность узнать, не заперто ли. Так и есть, маленькая дверь в нише оказалась на замке. Я как следует рассмотрел ее. На вид не такая уж прочная. Стоило надавить плечом, и она подалась с легким треском. За ней оказалась уходящая вниз лестница.
Я не имел никакого особого плана, просто хотел как можно скорее выбраться из замка. Мое перевоплощение в диктатора обернулось полным провалом. Оставалось лишь найти безопасное место и через коммуникатор обратиться за дальнейшими инструкциями.
Спустя два лестничных пролета до моего слуха долетел сигнал тревоги.
Я остановился. Следовало избавиться от парадной мишуры на мундире. Галуны с рукавов и петлицы отодрались легко, но позументы на отворотах пришлось оставить, поскольку в одном из них находился микрофон. Иные возможности хоть как-то изменить свой облик у меня отсутствовали.
Вероятно, эта неиспользуемая лестница могла служить выходом не хуже любого другого. Я продолжил спуск, проверяя двери на каждом этаже. Все они были заперты. Это показалось мне хорошим знаком. Лестница закончилась сырым тупиком, уставленным бочками и заплесневелыми картонными коробками. Я вернулся на один пролет вверх и прислушался. За дверью раздавались громкие голоса и топот. Тут в моей памяти всплыло, где находился вход на лестницу: недалеко от парадных дверей старого особняка. Похоже, меня угораздило забраться в ловушку.
Я снова спустился вниз и откатил в сторону одну из бочек. Зажженная спичка высветила на освободившемся участке стены край дверного проема. Убрав вторую бочку, я сумел добраться до шаровидной ручки только что обнаруженной двери. Попытка повернуть ее успеха не принесла. Я прикинул, насколько сильно можно здесь шуметь, и решил все-таки вести себя потише.
Мне срочно требовался какой-нибудь рычаг. Вероятно, стоило порыться в коробках. Я надорвал одну и заглянул внутрь. Ее доверху забили покрытые плесенью бухгалтерские книги. Никакого проку.
Исследование другой коробки принесло значительно больше результатов. В ней лежало старое серебро, горшки и миски. Я откопал тяжелый нож, сунул его в щель между дверью и косяком и налег всем весом. Дверь по прочности вполне годилась для банковского хранилища. Попробовал отжать снова — ни с места. Ну не могла она быть до такой степени крепкой! Нет, дверь поддаваться не желала.
Я отступил назад. Возможно, у меня оставалось крайнее средство: пренебречь осторожностью и прорубиться через середину. Я наклонился, выбирая наиболее удобное для удара место,— и отпрянул к противоположной стене. Пистолет мгновенно прыгнул в руку. Дверная ручка повернулась сама.
Меня буквально прижали к стене, и от этого подступающая паника только усиливалась. Что делать? Напичканный инструкциями, как удержать власть после успешного убийства диктатора, я не имел ни малейшего понятия о путях отступления в случае неудачи.
Раздался скрип, с верхней кромки двери посыпалась пыль. Отодвинуться как можно дальше и ждать. Меня так и подмывало открыть огонь, но я сдерживался. Поживем — увидим.
Дверь слегка приотворилась. Это мне не понравилось: меня, значит, разглядывают, а сам я ничего не вижу. Правда, с виду я безоружен, ведь крошечный пистолет спрятан в ладони. Но преимущество ли это? Трудно сказать.