Миры Клиффорда Саймака. Книга 18

Саймак Клиффорд Дональд

Кингсли вскочил со стула.

— Они похожи на голоса, которые я слышала раньше, — продолжала Кэролайн. — Похожи, но не совсем. Более добрые, что ли… но все равно ужасные. Они не понимают, с кем разговаривают. Им кажется, будто они говорят с людьми, жившими на Плутоне много лет назад — не знаю сколько, но очень, очень давно.

Гэри озадаченно покачал головой, а у доктора Кингсли вырвался из горла хриплый рык.

— Они обращались ко мне, называя каким-то словом, — прошептала девушка, — в котором чувствовалась

привязанность… Родственная привязанность — словно их соединяли кровные узы с теми людьми, что исчезли отсюда столетия назад.

— Не столетия, а миллиарды лет назад, — поправил ее Кингсли. — Коль скоро сигналы направлены именно сюда, значит, на этом месте был какой-то центр или город. Но от него не осталось никаких следов, ни малейших намеков. А ведь на Плутоне нет ни ветра, ни природных катаклизмов, тут ничего ни заржаветь не может, ни взорваться. Да, миллиарды лет, не меньше…

— Но кто они такие? — спросил Гэри. — Те, с кем ты говорила. Они сказали тебе?

Кэролайн покачала головой.

— Я не совсем поняла. По-моему, они называют себя Космическими Инженерами. Хотя это неточный перевод. Недостаточный. Смысловая нагрузка в оригинале гораздо шире. — Она помолчала, пытаясь подобрать слова. — Они вроде как назначили сами себя охранителями Вселенной. Защитниками всего живого, что существует в ее пространственно-временных пределах. А некто или нечто угрожает жизни в нашей Вселенной — какая-то мощная сила, существующая там, где нет ни времени, ни пространства. И Космические Инженеры требуют нашей помощи.

— Но чем мы можем им помочь? — спросил Херб.

— Не знаю. Они пытались мне объяснить, но мысли их слишком абстрактны. Я далеко не все смогла понять, только отдельные отрывки. Хорошо бы они упростили терминологию.

— О какой помощи ты говоришь, если мы не в состоянии даже долететь до них? — сказал Гэри. — Шутка сказать — на край Вселенной! Да мы до ближайшей звезды еще не добрались!

— А может, нам и не придется туда лететь, — предположил Томми Эванс. — Не исключено, что мы сумеем помочь им прямо здесь.

Лампочка замигала опять. Кэролайн схватилась за шлем и водрузила его на голову. Как только красный огонек потух, девушка потянулась к выключателю. И вновь засияли трубки, а лаборатория задрожала от напора энергии.

— Край Вселенной! Бред какой-то, — проворчал доктор Кингсли.

Гэри тихонько рассмеялся.

А приток энергии продолжал возрастать. Казалось, стены пульсируют от напряжения и голубых сполохов, отбрасываемых сияющими трубками.

И снова Гэри почуял, как холодный ветер пространства поднимает и шевелит коротко стриженные волосы у него на затылке.

Кингсли трясло от волнения. Да их всех трясло. Кто сумел бы остаться спокойным в такой-то момент? Послание с самого края Вселенной! Из того непостижимого далека, где время и пространство продолжают стремительно

выбрасывать себя в неизведанную зону небытия… В зону, где нет еще ни времени, ни пространства, где ничего еще не происходило, где ничего не могло произойти, где нет ни места, ни условий, ни возможности чему-нибудь произойти. Гэри попытался представить себе, на что это похоже. И понял — ни на что. На что похоже ничто?

Много лет назад один старый философ сказал, что человек способен осознать всего лишь две концепции — времени и пространства, и из этих двух концепций он построил целую вселенную, и на них же основал всю сумму своих знаний. Если философ был прав, выходит, человеку не дано представить себе место, где нет ни пространства, ни времени. Там, где кончается пространство, начинается… что?

Кэролайн уже щелкнула выключателем. Голубое сияние потускнело, мерный шум энергии заглох, а на верху аппарата замигала красная лампочка.

Гэри, не отрывавший от девушки глаз, заметил, как напряглось ее тело — напряглось, а потом расслабилось. Она склонилась вперед и погрузилась в восприятие сообщений, исходивших из шлема.

Лицо доктора Кингсли, изборожденное от напряжения морщинами, застыло, словно маска. Он по-прежнему стоял возле кресла, в котором сидела Кэролайн, — большой, похожий на медведя, беспомощно уронив руки и нервно сжимая и разжимая огромные красные ладони.

Послания были мгновенными. Это могло означать только одно из двух: либо мысль мгновенна сама по себе, либо сообщения передаются в таких пространственно-временных рамках, где расстояния сокращаются, — а следовательно, благодаря каким-то манипуляциям с континуумом, край Вселенной может оказаться всего в нескольких милях отсюда… или даже футах. То есть можно прогуляться туда и обратно пешочком.

Кэролайн сняла шлем и повернулась лицом к окружающим. Они вопросительно смотрели на нее, не задавая вопросов.

— Теперь я поняла немного больше, — сказала она. — Это наши друзья.

— Наши друзья? — эхом откликнулся Гэри.

— Друзья всего живого во Вселенной, — пояснила Кэролайн. — Они стараются ее защитить. Скликают добровольцев, способных помочь им спасти Вселенную от угрозы извне… От какой-то внешней силы.

Девушка улыбнулась, глядя на недоуменные лица перед собой.

— Они просят нас прибыть на край Вселенной, — добавила она дрожащим от волнения голосом.

Херб так стремительно вскочил со стула, что тот со стуком свалился на пол.

— Они просят нас!.. — воскликнул он и осекся. В лаборатории сгустилась тишина.

Гэри слышал, как судорожно, со свистом вырывается из ноздрей доктора Кингсли воздух; доктор силился взять себя в руки, чтобы задать простой вопрос… Вопрос, который вертелся на языке у каждого из них.

— Но как они себе это представляют? — наконец выговорил Кингсли.