Миры Отверженных. Метаморфоза
Шрифт:
Хильдебальд расплылся в улыбке. – Так, Леонтий, ты же обещал мне уступить? Вот я и хочу быстро возвернуть долг. Значит, назовём это место Новый Карфаген.
– Ну, ты это хватил через край, вандал, – возмутился Леонтий. – Не слишком ли высокая цена за свою уступку? Тогда я снимаю свою поддержку этого места как места собраний.
– А не слишком ли ты быстро отказываешься от своих слов? – насмешливо и обидно бросил вандал.
– Но это же явно неравноценно, – набычился Леонтий.
– Мне кажется, кое-кто здесь не умеет держать своё слово, – продолжал напирать Хильдебальд.
Римлянин и вандал стояли напротив и готовы были схватиться в драке.
– А давайте назовём эту планету Новая Надежда, – подала голос Эрдэнэ. Все обернулись к ней.
– Это ты сама, что ли, придумала? – удивлённо спросил грек.
– Не, это бабушка так говорит. Хоть и надежды мало, но она должна быть. Без неё нельзя. Всегда должна быть надежда. То, что хочет вандал, как понимает Цэрэн, это видеть всё это, как своё старое место. Да и вы, наверное, тоже. Так что пусть останется слово Новый. И пусть будет Надежда. У каждого она будет своя.
– Леонтий, а ведь жрица права, – вступила Лидия. – Простите, Дарион, но жрица правильно говорит, и я поддержу это название. Пока живёт надежда, всё легче жить.
Хильдебальд, уже сильно смягчаясь после размолвки с Леонтием, произнёс – Соглашусь с твоей женой, римлянин. Ни тебе, ни мне. Но ты всё ещё должен мне.
Леонтий кивнул. – Согласен и я, вандал. Хорошо. А старуха в который раз нас выручает.
– Девчонка, – сказал римлянин, обращаясь к девочке, – а скажи…
– Эрдэнэ, меня зовут Эрдэнэ, вы что, забыли? – с ехидцей парировала девочка.
Леонтий недовольно замотал головой, – Хорошо, Эрдэнэ, скажи тогда своей бабке…
– Цэрэн, её зовут Цэрэн, пора уже запомнить того, кто вас постоянно спасает, – продолжала насмешничать девочка.
Римлянин заиграл желваками под хохот окружающих. – Вот же дрянная девчонка, весь настрой сбила. – Леонтий выдохнул, – Ладно, передай Цэрэн, что мы очень благодарим её за помощь.
Довольная девочка перевела всё бабушке. Шаманка слегка улыбнулась и кивнула.
Дарион, понимая, что опять теряет свою аудиторию, постарался направить разговор в нужное ему русло. – Ну вот, и славно. Новая Надежда так Новая Надежда. Теперь хотелось бы обговорить, скажем, один деликатный вопрос. Отношения между женщинами и мужчинами. Как я вижу, между ними у нас происходят греховные отношения до заключения брака. Мало того что это страшный грех, так и просто хотелось бы избежать в дальнейшем столкновения между мужчинами, поэтому может нам сразу обозначить пары между мужчинами и женщинами и совершить обряд бракосочетания. Тем самым мы избежим грехопадения и исключим в дальнейшем конфликтных ситуаций, ибо сами понимаете…
– Так, римлянин, – резко вскочил Хильдебальд, отряхиваясь от песка. – Я же говорил, что не буду присутствовать на ваших проповедях. Тем более, когда тут за меня будут решать, где и с кем мне удовлетворять свои инстинкты. Давайте предоставим самой природе решать этот вопрос за нас. И вообще, я жутко проголодался на этом вашем Совете, плюс у нас нерешённые проблемы с Триром, а вы предлагаете обсуждать какую-то ерунду. Не, всё это точно без меня. Так, парни, нам здесь точно не место.
Хильдебальд махнул своим людям, чтоб те тоже поднимались и уходили с ним.
Леонтий повернулся к Лидии – Это быстро не решить, да и прав вандал, нечего нам соваться в дела естественные. Так что прости, я помочь ничем не могу.
Женщина взглянула на священника и развела руками с сожалением.
Дарион никак не хотел, чтобы его первое обращение к соплеменникам было похоже на поражение, поэтому быстро заговорил в спины всем расходившимся поселенцам. – А ещё я хотел бы обсудить вопрос со временем, как нам здесь его отмечать.
Но его уже никто слушал. Люди разбредались по своим делам.
Священнослужитель быстро проговорил. – Ну что ж, не всё должно у нас получаться гладко, но уже хорошо, что мы вместе собрались и выслушали друг друга. А с временем я сам позабочусь.
На пляже остались только дети.
Тэсия, ни на секунду не расстававшаяся с Виолой, увидела приближающуюся к ним Эрдэнэ и нарочито громко крикнула. – Ты там одна или со своей злобной птицей? Может, в следующий раз, он нападёт на Бруно или на кого-то из нас? Когда нам ждать его злобной выходки? А он слушается только приказов твоей бабки или это ты его наслала на мою Виолу?
Эрдэнэ побледнела, и у неё заметно задрожали губы. – Зачем ты так говоришь? Разве я похожа на ту, которая способна на такое? Я ведь и сама не понимаю, почему Октай бросился на неё.
– Откуда мне это знать – говоришь ли ты правду? Ты, возможно, такая же, как и твоя бабка. Никогда не знаешь, на что она способна, – не унималась Тэсия.
Эрдэнэ, еле сдерживая слёзы, резко развернулась и ушла прочь от компании.
Среди детей повисла неловкая пауза.
– Тэсия, наверное, ты зря обидела Эрдэнэ, – робко заметил Неро.
– Ты что, за неё? – резко обернулась в его сторону беловолосая девочка. – А я думала, что ты мой друг! А вы что молчите? Вы тоже так считаете? – Тэсия с вызовом посмотрела на Ида и Промиуса. Мальчики отвели глаза.
Девочка хмыкнула. – Ага, ну раз так, тогда чтоб больше не просили у меня поиграть с моей Виолой. Она единственная, кто здесь меня понимает. Пошли, моя кошечка, отсюда. О тебе здесь никто не позаботится, кроме меня. – Тэсия встала, взяла котёнка в руки и быстро пошла в сторону своего навеса.
– А, эти девчонки, они всегда такие. Вечно ссорятся, – махнув рукой, сказал Промиус. – Может, лучше пойдём купаться?
– Пошли, – горестно кивнул Неро, который явно был расстроен тем, что обидел Тэсию.
– А я и сам давно хотел это предложить, – сказал радостный Ид, – а то мне жару тяжелей переносить, чем вам, землянам.
Эрдэнэ подошла к своей палатке. Бабушки здесь уже не было, зато сидел Тургэн, издалека наблюдавший всю размолвку друзей.
– Они что, обидели тебя? – участливо спросил мужчина.