Миры под форштевнем. Операция "Цунами"

Стрельников Владимир Валериевич

– Твое право, твой дом.
– Лесной дух вытащил из бутыли пробку, и разлил по стаканам искристое вино.
– Извни что без спросу, но переговорить нужно. Племяш рассказывал мне о мертвых мирах. Насколько я понял, ты хочешь прибытка тех, кто меж мирами ходит?

– Да.
– Язов взял стакан, принюхался, чуть отпил. Покачал головой.
– Однако. Это где такое делают?

– В Греции, специально для меня. Коль хочешь, тебе тоже будут делать. Но немного, это вина всего с одного склона. Только там такой виноград вырастает. Еще в Узбекистане не хуже было, но ваш Горбачев извел виноградники.
– Леший тоже чуть отпил, и отставил стакан.
–

Так вот, о моих внучатых племяшках, что племяш заделает. Эти девчонки, лесавочки да гаевочки, они сил будут иметь немного. И их очень серьезно учить надо будет. Так что как подрастут годов до осьмнадцати, мне их в учебу передашь, княже, а то толку вообще не будет. А у меня по лесным стежкам походят, так впятером-вдесятером осилят межмировую тропку. Но только посуху. По воде, это надо будет Старцу Морскому кланяться, а тот жуткий нелюдим. Попрошу знакомцев, что в устьях северных рек живут, может и договорятся.

– Ты говоришь, одни девки будут? Почему?
– Маршал еще раз отпил вина. Необычное вино, вкусное, легкое, голову не кружит, а необычайную легкость мыслям придает.

– Так не по любви же. Евгений сейчас уже не совсем человек. Пацанов-наследников ему только или любимая родить сможет, или законная жена. А любимая у него сам знаешь, князь, погибла недавно.
– Леший усмехнулся, и одним глотком допил свое вино. Встал, прошелся по комнате.
– Любви все покорны, князь. Ладно, княже, пойду я. В Москве в Кремль мне хода нет, нужен буду, попроси племяша, тот сведет.

– Может, проще сделаем? Скажи куда, а мы протащим защищенную телефонную линию для экстренной связи. В любую точку Союза, если потребуется. И охрану приставим из верных людей. Ты ж, как я погляжу, особо прогрессу не противишься?
– Язов поглядел на вполне современно одетого Лешего.
– Или помехи будут на линии?

– Хм... Да, ты прав, так будет лучше.
– Леший кивнул головой, и качнулся на каблуках.
– Годится. Я скажу, куда тянуть, есть пара сторожек в Сибири. Там места еще остались нехоженые. Тогда передай Евгению, чтобы он ко мне заглянул, я покажу ему, куда ваши придумки ставить. До свидания, князь. Будь здоров.

– И тебе не хворать.
– Кивнул маршал, и с удивлением обнаружил, что леший пропал.
– Ну нечисть! Однако, вино оставил. Никому не отдам, сам потихоньку выпью.

И Язов налил себе еще полстаканчика.

Десятое августа тысяча девятьсот девяносто третьего года. Пекин. Старый особняк в местечке Бадалинг.

Я вышел на веранду старой фанзы, и потянулся. Солнце еще не взошло, девчонки, ушатанные мною, спали. Вообще тихо.

Далеко отсюда, километрах в пяти, тонкой строчкой по вершинам холмов лежала Китайская Стена. Их как раз подстветило с востока, вместе с верхушками холмов. Кой-где, к моему удивлению, холмы подернуло красным и желтоватым, осень приближалась. Неподалеку от фанзы журчал ручеек, о чем-то кричали птицы. Облокотившись на старые деревянные перила, я с удовольствием дышал чистым прохладным воздухом.

Нет, все-таки неплохо денек прошел. Из посольства я уезжал хмуро-насупленный, сидя на заднем сидении роскошного автомобиля. Рядышком скромно сидела кореяночка, а лихо, но вместе с тем очень аккуратно управляла тяжелым английским лимузином китайская девчонка.

Какое-то время ехали молча, только еле слышно урчал мощный мотор. Потом девчонки переглянулись в зеркале, одновременно хихикнули, и кореяночка, гибко извернувшись, легла на сиденье, положив голову мне на

колени.

– Ты такой бука, прямо смешно.
– Она потыкала меня пальцев в живот, и поудобнее устроилась.
– Мое имя - Хоа Чи. А мою подругу зовут Мингксия. А тебя зовут...

– Ласково меня зовут, тогда прихожу.
– Я не выдержал щекотки, и засмеялся.
– Мое имя Евгений.

– Так мы очень ласковы, Евгений.
– Отозвалась со своего места китаяночка, улыбнувшись мне в зеркале заднего вида.
– Честно-честно. И будем еще ласковее.

– А он такой суровый. И у него так много пистолетов.
– Хао Чи потыкала пальцем в мой бесшумник, и хихикнула.
– Ой, у него еще один пистолет появляется.

– Девушки, вы же специально едете с ним знакомиться, с этим моим пистолетом.
– На меня как-то накатила пофигичность и легкость. Надо заделать этим девицам по ребеночку? Так это мы с превеликим удовольствием!
– И вы удивляетесь этому?

– Ну, Евгений, мы же девушки, как ты правильно сказал. И мы не удивляемся, а немного стесняемся. Так как знакомы с этим видом мужского оружия строго теоритически.
– Кореяночка глянула на то, что она обозвала оружием, и вроде как смущенно отвернулась. Ну, отворачивайся не отворачивайся, а все равно, там от этого пистолета до ее любопытного и симпатичного носика считанные сантиметры.

А девчонка красивая, ладненькая. Небольшая, правда, вон, почти поместилась на сиденье, только немножко согнула ноги в коленях, поставив обутые в лаковые туфельки стопы на боковушку. Даже строгая юбка-карандаш практически не задралась. Ну, это я поправлю.

И я положил ладонь ей на коленку, и повел вверх по бедру. Кореяночка неожиданно покраснела, и прихлопнула мою руку на середине пути.

– Не надо, Евгений. Я на самом деле девушка. И то, что я должна родить от тебя ребенка, меня немного страшит. Вы, европейцы, такие большие. Ладно, хоть ты хорошенький.
– И эта мелкая вредность засмеялась, скрывая смущение. Опаньки, а китаяночка-то все красная, как помидорка. Или они обе великие актрисы, или на самом деле стесняются. Потому как я реально ощущал смущение. Хотя и обрабатывать меня не перестали, лисички недоделанные.

До это фанзы доехали быстро, хоть пару раз пришлось ехать потише, шоссе расширялось и ремонтировалось. Оставив машину на площадке перед небольшим и аккуратным домом, девицы взяли меня под руки, и завели вовнутрь.

– Ну, вот. Ты как, может, сначала покушать хочешь?
– Мингксия смущенно заложила руки за спину, и попыталась выкорвырять сучок из половицы носком туфельки. А в следующий момент взвизгнула вместе с Хоа Чи, оказавшись переброшенной мною через плечо. Кореяночка лежала на левом, китаяночка на правом, а я придерживал девиц за ладные попки.

– Итак, где у нас траходром? Девушки, где спальня?
– Я повернулся туда-сюда, пытаясь понять расположение дома.

– Туда, налево.
– Из-под мышки ткнула пальцем Мингксия, и фыркнула.
– Большеносый варвар!

– Это да, мы, варвары, такие.
– Зайдя в спальню, я аккуратно опустил обеих девиц на вполне современную здоровую кровать, где мы втроем поместимся хоть вширь, хоть поперек. И быстренько избавил девчонок от совершенно не нужных тряпочек. И сам избавился от своих, уже при помощи двух пар сильных и нежных рук. Ну а потом... короче, оторвался. И да, пара кровавых пятнышек на простыне оказалось. На самом деле девственниц подложили. Были б девицы обычные, мало б им не показалось.