Миры Пола Андерсона. Т. 4. Чёлн на миллион лет
Шрифт:
Несколько часов спустя он принял Стоддарда в своем кабинете — просторной, светлой комнате с видом на океан. На соленых волнах выплясывали солнечные блики и скользили белокрылые яхты. В отличие от вашингтонского кабинета сенатора, стены которого плотно увешаны его портретами в компании знаменитостей с их автографами, здесь имелось лишь несколько семейных портретов, написанный дочерью пейзаж да приз за верховую езду времен начальной школы. У стены стоял книжный шкаф — исключительно справочная и развлекательная литература, подобранная не на показ, а для собственных нужд.
Подняв голову от стола, он бросил:
— Привет! Садитесь, — но тут
Стоддард сел в вертящееся кресло и откинулся на спинку, положив портфель на колени.
— Я тоже, сенатор. Не возражаете, если я закурю?
— Нет, — Мориарти изобразил жалобную улыбку. — Жаль, я сам не осмелюсь.
— Мы тут одни. — Стоддард протянул ему пачку.
— Нет, спасибо, — покачал головой Мориарти. — Слишком трудно было бросить. Интересно, что сказал бы Черчилль об обществе, в котором, если надеешься на высокий пост, уж и курить нельзя.
— Можно, если ты из табаководческого штата. — Стоддард чиркнул спичкой. — В противном случае приходится голосовать за щадящие цены, субсидии и экспортные льготы для табачной промышленности и одновременно призывать к борьбе с опасными наркотическими веществами.
Проклятый сукин сын! Жаль, что он так полезен. Ничего, за ерничество обойдется без выпивки.
— Давайте перейдем к деловому разговору. Много ли вам известно подробностей?
— А вам, сэр?
— После вашего звонка я прочел заметку в «Таймсе», но она оказалась не очень информативной.
— Еще бы, ничего удивительного. С виду тут ничего такого — всего лишь очередная мелкая перестрелка между обездоленными в Нью-Йорке.
— Но она имеет отношение к Таннахиллу! — вспыхнул от радости сенатор.
— Возможно, — осмотрительно поправил его Стоддард. — Мы уверены лишь в том, что в дело вовлечены члены «Единства».
Таннахилл в прошлом месяце навещал его руководительницу, а общество это довольно-таки странное. Не подпольное, а… уклончивое, что ли? Мы потратили массу времени, раскапывая информацию, а в результате может выясниться, что мы сломя голову неслись по ложному следу. Быть может, Таннахилл виделся с руководительницей по какому-то совершенно независимому поводу — скажем, с намерением написать статью. Во время инцидента он из дому и носа не показывал. Насколько мне известно, он и сейчас дома.
Мориарти усилием воли восстановил самообладание. И подумал: неужели это в самом деле нелепость? Почему я разворачиваю тяжелую артиллерию против жалкого овода?
Да потому, что инстинкт, отточенный моим призванием, подсказывает, что за этим стоит нечто большое, очень, очень большое! Распутать это дело — значит не просто заткнуть рот разбушевавшемуся реакционеришке. Оно может поднять меня до заоблачных высот. Спустя четыре года, восемь от силы, я смогу пробудить новый рассвет, так пугающий Таннахилла и его призрачных соратничков!
Он откинулся на спинку своего годами насиженного, уютного, скрипучего кожаного кресла и направил часть сознания на то, чтобы велеть мускулам одному за другим расслабиться.
— Послушайте, вы же знаете, что у меня не было времени идти в ногу с вашим расследованием. Просветите меня вкратце. Начните с самого начала. Не страшно, если я уже слышал то или другое. Я хочу, чтобы факты были выстроены в строгом порядке для последующего рассмотрения.
— Да, сэр. — Стоддард открыл портфель и вынул плотную коричневую папку. — Как вы посмотрите, если я сначала
— Чудесно.
— Если помните, — сверился с записями Стоддард, — я говорил вам, что Таннахилл вновь показался в Нью-Хемпшире. С того момента за ним установлена слежка. Согласно вашей инструкции, я уведомил об этом ФБР. Агент, с которым я беседовал, был слегка озадачен.
— Он наверняка счел, что я сую нос не в свои дела, — рассмеялся Мориарти. — Но это лучше, чем заслужить упрек в скрытности. Вдобавок этим мы пустили им пчелу за шиворот. Продолжайте.
— Вскоре после возвращения — вам нужны даты, или пока нет? — вскоре после того Таннахилл отправился в Нью-Йорк, снял комнату в отеле и встретил в аэропорту Кеннеди самолет из Копенгагена. Едва пройдя таможню, молодая дама, м-м… ринулась к нему в объятия, и они дней пять просидели в отеле. Ситуация напоминала медовый месяц — прогулки, фешенебельные рестораны и прочее в том же духе. Конечно, мы ее проверили. Ее зовут Ольга Расмуссен. Гражданка Дании, но на самом деле русская беженка. В ее биографии есть нечто загадочное, но провести детальную проверку в международных масштабах затруднительно и весьма недешево. Следует ли ее проводить, решать вам. В тот же период Таннахилл посетил штаб-квартиру «Единства». Пробыл там недолго и больше с ними не общался, разве что у них имеется секретный канал связи…
Стоддард ни словом не обмолвился о том, оформлено ли прослушивание телефонных переговоров по закону, а Мориарти не стал затрагивать этот вопрос, давая ему продолжить:
— Затем они с Расмуссен отправились на север, к нему домой. С той поры находятся там. Выходят редко и не делают на людях ничего особенного. Вот только… Недавно съездили в ближайший аэропорт и привезли с собой мужчину. Сейчас он находится, видимо, на положении гостя. О нем ничего установить не удалось, помимо того, что он откуда-то с Западного побережья. Судя по виду, коренной американец.
— Какого племени? — уточнил Мориарти. — Они ведь не все на одно лицо?
— А? Ну, рослый, с орлиным носом. Таннахилл представил его бакалейщику и прочим в деревне Джоном Странником.
— Гм. Западное побережье… А что там о вчерашнем инциденте?
— Очевидно, местный наркобарон этого сектора Нью-Йорка послал своих головорезов устроить налет на жилой дом, который «Единство» ремонтирует для проживания своих членов. Похоже, наркомафия пыталась изгнать «Единство», пока оно не укоренилось на их территории. Оно для их бизнеса — как кость в горле.
Мориарти порылся в памяти.
— Может, я и слышал об этом «Единстве» до сегодняшней истории, но не уверен. Расскажите-ка мне.
— Они держатся в тени. Насколько я понимаю, по собственному желанию. Общество остается компактным, легко управляемым; стараются не высовываться. Это своеобразная организация взаимопомощи среди бедных, однако ничуть не похожая на прочие. Это не религиозная секта, хотя ей присущи элементы религии — уж церемонии во всяком случае. Это не группа самообороны, хотя члены держатся вместе, в том числе в патрулях, выходящих за рамки простого присмотра за округой. Однако, насколько всем известно, до сей поры они уклонялись от нарушения любых законов. Президент общества, верховная жрица — или как там ее титулуют — весьма таинственная женщина. Черная, по имени Коринна Макендел. У нее есть белая компаньонка Роза Донау — она-то и замешана в перестрелке. Это практически все, что нам известно о «Единстве» на данный момент.