Миры Роберта Хайнлайна. Книга 13
Шрифт:
— Нужно за ним послать. Наверно, он еще не ушел домой.
— А почему не показать сразу Уолдо?
— Обязательно покажем. Но доктор Рамбо имеет право получить известие в первую очередь. В конце концов, этот вопрос находится в его компетенции. Бедняга и так чувствует себя не в своей тарелке. Я бы не хотел действовать через его голову.
Стивенс совершенно неожиданно принял решение.
— Одну минуту, шеф. Вы совершенно правы. Однако, если не возражаете, я бы хотел, чтобы вы сами рассказали Рамбо о случившемся.
— Почему, Джимми? Ты бы мог все ему объяснить.
— Мне нечего сказать кроме того, что я уже сказал вам. В ближайшие
Глисон смерил его взглядом, пожал плечами и мягко сказал:
— Ну что ж, Джимми. Раз ты так хочешь…
Уолдо не мог продохнуть от дел и поэтому чувствовал себя счастливым. Он бы никогда не признался даже самому себе, что в его добровольной изоляции от мира было несколько недостатков и что главный из них — скука. Жизнь предоставляла ему мало возможностей узнать, каким удовольствием может стать времяпрепровождение в обществе себе подобных. Этот отшельник искренне считал, что дружеское общение с безволосой обезьяной совершенно бесполезное занятие. Тем не менее радости одинокой интеллектуальной жизни со временем приедаются.
Он не переставал убеждать дядю Гаса переселиться в «Вольную обитель» на постоянное жительство, но мотивировал это желание необходимостью заботиться о старом человеке. Конечно, Уолдо нравилось беседовать с Граймсом, спорить с ним, однако ему и в голову не приходило, как много для него значат эти споры. Главное в их отношениях состояло в том, что Граймс был единственным, кто обращался с ним как с равным представителем рода человеческого. Уолдо наслаждался присутствием старика, не отдавая себе отчета в том, что удовольствие, которое он получает в его компании, есть самое простое и в то же время самое ценное из всех мирских удовольствий.
Но в настоящий момент он испытывал счастье, и единственным доступным ему способом достичь этого счастья была работа.
Перед ним стояли две проблемы — Стивенса и Граймса. Требовалось найти решение, которое удовлетворило бы обоих. В решении любой задачи существует три стадии: первое — удостовериться, что проблема действительно имеет место, или, другими словами, что фактическое состояние ситуации соответствует ее словесному описанию; второе — предпринять те действия, которые с необходимостью вытекают из предварительных данных; и третье — после того как данные исчерпают себя, изобрести решение.
Именно «изобрести», а не найти. Такие слова, как «найти», «исследовать», в ходу у доктора Рамбо.
Для Рамбо Вселенная представляет собой идеально организованный космос, которым управляют незыблемые законы. Для Уолдо Вселенная — враг, которого необходимо подчинить своей воле. Вполне возможно, что и тот и другой имеют в виду один и тот же объект, но подходят к нему с разных сторон.
Предстояло много работы. Уолдо получил от Стивенса огромное количество информации, во-первых, теоретического характера — о радиационной энергосистеме и приемниках де Калба, которые являлись ее краеугольным камнем, а во-вторых, о различных случаях перебоев в работе системы, когда в них были повинны приемники. Ранее ему не приходилось сталкиваться с вопросами радиационной энергетики. Оказалось, что они заключают в себе некоторый интерес, хоть и довольно просты. Сами собой стали возникать усовершенствования. Например, стоячая волна, главный элемент коаксиального луча: производительность энергоприема могла бы заметно возрасти, если посылать через нее обратный сигнал, который автоматически корректировал бы направление луча. В этом случае эффективность передачи энергии движущимся объектам практически приближается к эффективности передачи стационарным объектам.
Пока эта идея может подождать. Позже, когда главная задача получит, наконец, свое решение, надо будет заставить САЭК заплатить за новое предложение крупную сумму. Впрочем, вполне возможно, что гораздо интереснее окажется создание конкурирующего производства. Он решил немедленно поинтересоваться, откуда появились основные патенты этой фирмы.
Несмотря на все несовершенства, приемники де Калба должны были работать без перебоев в любое время и в любых условиях. Уолдо с радостью взялся за поиски причины, по которой этого не происходило.
Первым делом ему хотелось обнаружить некоторые очевидные (только для него очевидные) ошибки конструкции. Однако неисправные приемники отказывались выдавать свой секрет. Он облучал их рентгеновскими лучами, измерял микрометрами и интерферометрами, подвергал всевозможным тестам, как обычным, так и новым, известным лишь Уолдо. Ничего не помогало.
В его мастерской был создан приемник де Калба, моделью которого послужил один из неисправных приемников, а сырьем — переработанный металл другого аналогичного прибора. Измерения производились точнейшими сканерами, все операции, особенно на последних стадиях, — самыми маленькими из вальдо, находившихся в мастерской. В результате на свет появился приемник, который настолько точно повторял свою модель, насколько могли позволить технология и непревзойденное мастерство хозяина.
Работал он идеально.
Однако его брат-близнец по-прежнему не подавал признаков жизни. Уолдо был не обескуражен, а, наоборот, окрылен этим фактом. Ему удалось доказать со всей определенностью, что ошибка заключалась не в конструкции прибора, а в основных теоретических предпосылках. Проблема начала приобретать реальные очертания.
Он слышал рассказ Стивенса о скандальном поведении приемников в самолете Мак-Леода, но не придал этому большого значения. Всему свое время. Дойдет очередь и до этой проблемы. Пока же есть дела поважнее. Безволосые обезьяны склонны впадать в панику по малейшему поводу. Возможно, не произошло ничего из ряда вон выходящего. Антенны, которые шевелятся, как волосы на голове Медузы Горгоны?! — придумают же такое!
Не менее половины времени уходило на задачу, поставленную Граймсом.
Выяснилось, что биологические науки (если, конечно, их можно назвать науками) обладали своеобразным очарованием. Раньше он старался их избегать. Ошибка высокооплачиваемых «экспертов», которые во всем потакали ему в детстве, привела к тому, что у него развилось презрительное отношение к такого рода дисциплинам. Женские припарки, прикрытые наукообразной терминологией. Оставался Граймс, который вызывал у него симпатию и даже уважение — но Граймс представлял собой особый случай.
Данные, которые предоставил Граймс, убедили Уолдо, что старик строит не на пустом месте. Дело оказалось серьезным. Графики не давали полной картины, но тем не менее не вызывали сомнений в своей достоверности. Кривая третьей стадии, экстраполированная, по-видимому, не без оснований, показывала, что через двадцать лет на Земле не останется ни одного человека, который будет обладать достаточной силой, чтобы работать в тяжелых отраслях промышленности. Все, что останется тогда человечеству, это нажимать на кнопки.