Миры Роджера Желязны. Том 11
Шрифт:
Однако мой преследователь действовал довольно неуклюже, и мне не составило труда вернуться назад, держась по ветру и прячась, и застать его врасплох у кромки воды.
Он был крупный, больше, чем я, размером с волка.
— Ларри? — позвал я. — Я вас искал.
— Да? — отозвался он. Нет, это был не Ларри.
— Почему ты меня преследуешь? — спросил я.
— Я забрел сюда несколько дней назад и подумывал о том, чтобы провести зиму в этом лесу. Но это очень странное место. Люди ведут себя непонятно. Я пошел за тобой, чтобы спросить, насколько здесь безопасно.
— Кое-кто из местных жителей готовится к некоему событию, оно произойдет в конце месяца, — ответил я. — Сиди тихо, пока месяц не кончится, и зиму проведешь спокойно, если к тому же проявишь немного такта, добывая овцу или свинью, то есть я хочу сказать, не оставляй на виду скелеты.
— А что же все-таки будет происходить в конце месяца?
— Будут происходить чудеса. Или, скажем так, маленькая феерия специфического безумия. Во всяком случае, держись в эту ночь подальше от любого людского сборища.
— Почему?
В этот момент слабый свет луны просочился к нам сквозь ветки.
— Ты можешь погибнуть или… еще хуже.
— Не понимаю.
— Этого от тебя и не требуется, — сказал я, повернулся и двинулся прочь.
— Нюх! Погоди! Вернись! — закричал незнакомец.
Однако я уходил. Он пытался бежать за мной, но я легко отвязался от него: Рычун когда-то показал мне отличный прием, ему позавидовала бы даже лиса. Дело в том, что я узнал его. Я видел его изображение на сторожевом экране в тот день, когда мы были в Лондоне. Он был из тех, кто рыскал вокруг нашего дома. Может быть, просто разнюхивал, что и как. Но то, что ему известно мое имя, хотя я ему и не назвался, мне совсем не понравилось. Над моей головой, впереди, набирая силу, неслась со мной наперегонки полная луна. Я припустил изо всех сил — пусть получит удовольствие за собственные деньги.
27 Октября
Я услышал, что кто-то скребется в дверь черного хода, и проснулся. Открыл лапой свой люк — передо мной была Серая Метелка. Может, она улыбалась? Я взглянул на облачное, с синими просветами, небо; потом поздоровался.
— Доброе утро, Нюх. Разбудила? Я потянулся.
— Да. Но я уже и так слишком долго сплю.
— Спасибо.
— Как твои старые недуги?
— Мне лучше. А как ты?
— Лучше.
— Вчерашний день прошел довольно спокойно, — заметил я. — Для разнообразия.
— Я не сказала бы того же о прошедшей ночи, — произнесла Метелка.
— Вот как? Что ты имеешь в виду?
— Значит, ты не слышал о пожаре?
— Пожар? Нет. Где?
— Сгорел дом Доброго Доктора. Он все еще тлеет. Я вышла погулять, на рассвете, и учуяла дым. Подошла и долго смотрела. Когда крыша провалилась, гроза наконец-то кончилась.
— С ним все в порядке? А другие обитатели? Они выбрались?
— Не знаю. Не уверена. Я их не видела.
— Пожалуй, следует немного поразнюхать.
— Неплохо бы.
Мы отправились туда. Кошка была права: никаких признаков грозы, никаких фантастических штук с треском и огненными фейерверками. И это странно. Дом Доктора или, вернее, то, что от него осталось, еще дымился. Крыша и три стены рухнули, земля вокруг потемнела от пепла, мусора и гари. Уцелела только конюшня. Почва промокла до того, что хлюпала под лапами, из-за того потопа, который изливался на нее в последние недели. Мы медленно обошли пожарище. За обгоревшими балками в развалинах валялась разбитая аппаратура. Запах гари и мокрой земли заглушал все другие запахи, которые дали бы мне информацию и помогли прояснить случившееся. Я сказал об этом Серой Метелке, и она спросила:
— Значит, ты не можешь определить, спаслись ли Добрый Доктор и его ассистент или погибли?
— Боюсь, что нет, — ответил я.
Мы пошли взглянуть на конюшню. И вот тут я все-таки уловил свежий запах. Очень свежий. Оставленный только что. Я рванулся и пустился бегом.
— Что случилось? — крикнула Серая Метелка. Отвечать было некогда. Я заметил, как он свернул за угол конюшни, и помчался туда. Он увидел, что я настигаю его, понял, что я бегаю гораздо быстрее, и нырнул в один из деревянных ящиков, разбросанных поблизости. Я подскочил к ящику и сунул в него голову. В углу съежился Бубон, оскалив клыки.
— Вспомни, что говорят о крысах, загнанных в угол, — сказал он. — Мы можем быть опасными.
— Не сомневаюсь, — ответил я. — Но какой в этом смысл? Никто не хочет причинить тебе вреда.
— Ты меня преследовал.
— Я хотел поговорить с тобой.
— И поэтому привел с собой кошку.
— Могу позвать ее, если не хочешь говорить со мной.
Я сделал вид, что собираюсь уйти.
— Нет! Подожди! Я лучше поговорю с тобой!
— Ладно. Я только хотел узнать, что здесь произошло.
— Был пожар.
— Это-то я вижу. Как он начался?
— Экспериментальный человек рассердился на Доброго Доктора и принялся крушить лабораторию. Искры от какого-то прибора подожгли дом.
— «Экспериментальный человек»?
— Ты его знаешь. Тот большой парень, которого Добрый Доктор собрал из всех частей, выкопанных для него его ассистентами.
Я вспомнил запах смерти и начал понимать.
— Что случилось потом?
— Экспериментальный человек выбежал из дома и спрятался в конюшне, как всегда делал после ссоры. Я тоже убежал. Дом сгорел.
— А Добрый Доктор и его ассистент успели вовремя уйти?
— Не знаю. Когда я потом вернулся и посмотрел, то уже никак не мог определить этого.
— А что экспериментальный человек? Он все еще в конюшне?
— Нет. Он после убежал. Не знаю, где он. Я попятился назад.
— Прошу прощения, — сказал я и вытянул голову из ящика.