Миры Роджера Желязны. Том 23
Шрифт:
Невероятно. Выходило, что Рэндом не жалел сил и средств, чтобы изолировать Люка и лишить его всех легитимных атрибутов власти. Не удивлюсь, если следующим шагом Рэндома станет провозглашение Люка самозванцем и опасным бунтовщиком, а также объявление награды за его голову. Не переигрывал ли Рэндом? Люк не представлял сейчас реальной опасности, особенно после того, как его мать оказалась у нас в плену. С другой стороны, я не знал, как далеко готов зайти Рэндом. Намерен ли он просто уберечься от возможной угрозы или решил окончательно добить Люка? Последняя возможность меня тревожила, поскольку Люк явно исправлялся и пересматривал свою позицию. Мне не хотелось видеть, как его швырнут на съедение волкам только из-за того, что Рэндом решил перестраховаться.
— Полагаю, дело во многом касается Люка? — произнес я, глядя на Вайол.
Помолчав, она ответила:
— Рэндома больше волнует Далт.
Я пожал плечами. Далт являлся единственной военной силой, которой мог воспользоваться Люк в борьбе за трон, так что, с точки зрения Рэндома, они представляли одинаковую угрозу. Поэтому я ограничился тем, что произнес: «О!» — и продолжил трапезу.
Больше новостей не было, началась малозначительная болтовня, а я продолжал обдумывать свое положение. Мне снова показалось, что необходимо принимать экстренные меры, но я опять не мог понять какие. Подсказка пришла совершенно неожиданно во время десерта.
В комнату вошел придворный по имени Рэндел — высокий, худощавый, улыбчивый человек. На сей раз он не улыбался и двигался как-то торопливо, из чего я заключил, что происходит нечто необычное. Оглядев нас всех, он стремительно приблизился к Вайол и откашлялся.
— Ваше величество…
Вайол слегка повернула голову в его сторону:
— Да, Рэндел, что случилось?
— Только что прибыла делегация из Бегмы, — сообщил он, — а я не имею никаких указаний насчет того, как их принимать.
— Надо же! — воскликнула Вайол, откладывая вилку. — Мы ожидали их послезавтра, к приезду Рэндома. Они собирались ему жаловаться. Где вы их разместили?
— Пока в Желтом зале, — ответил Рэндел. — Я сказал, что доложу об их прибытии.
Вайол кивнула.
— Сколько их?
— Премьер-министр Оркуз, — принялся перечислять Рэндел, — его секретарь Найда, которая является одновременно его дочерью, и еще одна дочь — Корэл. С ними четверо слуг: двое мужчин и две женщины.
— Распорядитесь, чтобы им приготовили достойные покои, — приказала Вайол, — и предупредите кухню. Возможно, они еще не обедали.
— Слушаюсь, ваше величество. — Рэндел поклонился и стал пятиться к дверям.
— Сообщите мне, когда все будет готово. Тогда я дам вам дополнительные указания. Найдете меня в Желтом зале.
— Считайте, что все уже сделано, — произнес он и вышел.
— Мерлин, Ллевелла, помогите мне развлечь гостей, пока делаются необходимые приготовления, — сказала Вайол и поднялась.
Я проглотил последний кусочек десерта и вскочил. Мне не хотелось беседовать с дипломатом и его свитой, но я оказался под рукой, а жизнь всегда полна маленьких обязательств.
— А зачем, собственно, они прибыли? — спросил я.
— Выразить протест против наших действий в Кашфе, — ответила Вайол. — Трудно сказать, хотят ли они опротестовать прием Кашфы в Золотой Круг или осудить наше вмешательство в ее внутренние дела. Возможно, они боятся осложнений в связи с тем, что их ближайший сосед получит те же торговые привилегии. Не исключено, что у руководства Бегмы имелись свои планы в отношении трона Кашфы, а мы их спутали. Может быть, и то и другое. Так или иначе, нам нечего им сказать, поскольку мы ничего не знаем.
— Я просто хотел узнать, каких тем следует избегать, — пояснил я.
— Всех перечисленных, — ответила Вайол.
— Я тоже об этом думала, — вставила Ллевелла. — И еще о том, не располагают ли они какой-либо информацией о Далте. Скорее всего их разведка пристально следит за всеми событиями, разворачивающимися вокруг Кашфы.
— Не касайтесь этой темы, — бросила Вайол, направляясь к двери. — Если они сами проговорятся или захотят поделиться информацией — прекрасно, но не показывайте своего интереса.
Вайол взяла меня под руку, и мы отправились в Желтый зал. Ллевелла вытащила откуда-то крошечное зеркало и принялась в него смотреться. Судя по всему, результатом она осталась довольна; она отложила зеркальце и произнесла:
— Хорошо, что ты здесь, Мерлин. В такие времена лишнее улыбающееся лицо — это здорово.
— Почему я не чувствую, что мне повезло? — проворчал я.
Мы прошли в зал, где ожидали премьер-министр и его дочери. Слуги уже удалились на кухню за закусками. Делегация была голодна, протокол требовал тщательного приготовления пищи и особого укрепления подносов.
Оркуз был плотным и статным человеком, черные волосы аккуратно расчесаны на пробор, а черты широкого лица свидетельствовали о том, что ему чаще приходилось хмуриться, чем улыбаться. Именно в этом состоянии он и провел большую часть сегодняшнего дня. Лицо Найды представляло собой улучшенную версию физиономии Оркуза; девушка имела склонность к полноте, удерживаясь, однако, на рубежах приятной округлости. Кроме того, она постоянно улыбалась, радуя окружающих великолепными зубами. В отличие от отца и сестры, Корэл была высокая и худенькая, каштановые волосы имели рыжеватый оттенок. Когда она улыбалась, то выглядела просто и мило. Я не мог отделаться от впечатления, что где-то ее видел. Кажется, на каком-то скучном приеме несколько лет назад… Может, даже удастся припомнить.
После того как нас представили, слуги подали вино, и Оркуз вкратце изложил свою позицию в отношении «недавних прискорбных событий» в Кашфе. Мы с Ллевеллой тут же встали по бокам Вайол, чтобы оказать ей моральную поддержку, но она с улыбкой ответила, что обсуждать подобные вопросы имеет смысл только после прибытия Рэндома, а пока ей хочется, чтобы гости ни в чем не нуждались. Ответ пришелся Оркузу по душе, он едва не улыбнулся; такое впечатление, что ему просто хотелось с первой минуты обозначить цель своего визита. Ллевелла перевела разговор на их путешествие, и он любезно сменил тему беседы. Политики умеют легко переключаться.