Миры Роджера Желязны. Том 27
Шрифт:
Корда оцепенел. Голос инопланетного Мудреца был явно враждебным. Он не одобрял богатства, праздности и долгой жизни — во всяком случае, если они выпадали на долю человека.
— Благодарю тебя за информацию, Квил, — сказал Детер после того, как инопланетянин поклонился и занял свое место. — Подсудимый, можете ли вы в целом подтвердить или опровергнуть факты, изложенные Мудрецом Квилом?
— В целом, да, — с неохотой признался Корда, — но…
— Занесите все данные в дело как истинные, — перебил его Детер. — Подсудимый, объясните, зачем вы прибыли на Урб.
Корда попал в затруднительное положение. Представитель Терры фактически запретила ему упоминать о том, что его наняло правительство. Если он расскажет Детеру и этому шутовскому совету, кто его послал, у Старой Терры могут возникнуть серьезные неприятности, а судя по тому, что он видел на Урбе, политическими декларациями отделаться не удастся.
Некоторое время Корда рассматривал такой необычный вариант — на Урбе специально создали стасис ради того, чтобы начать войну с Террой. Однако в эту теорию плохо укладывался стасис на Аравии — если только не предположить, что обе вселенные объединились в чудовищном заговоре.
Отбросив эти мысли, как абсолютно безумные, Корда решил сказать полуправду. Ложь будет совсем нетрудно обнаружить, в особенности если электронные наручники у него на запястьях начинены специальной аппаратурой.
— Торговые компании из региона Терры поддерживали постоянные деловые отношения с Урбом и, естественно, встревожились, когда не смогли войти в контакт с вашей вселенной. Довольно быстро выяснилось, что Урб находится в стасисе. Поскольку их никто не предупреждал о подобной возможности, торговцы пришли к выводу, что случилось несчастье.
С легким поклоном в сторону Детера с места поднялся бронзоволицый робот. Теперь, когда он выпрямился во весь рост, Корда заметил, что металлическое тело имеет женские очертания. Голос робота оказался негромким и мелодичным.
— Корда, почему они обратились именно к вам?
— Как отмечалось в документах, — ответил Рене, — я один из лучших специалистов в моей области. Вы, наверное, знаете, что реактивация вселенной требует специальных умений.
— Перевод ее в стасис — тоже, — заявил Детер после того, как робот занял свое место. — Почему мы должны верить вам на слово? Может быть, именно вы деактивировали Урб?
Корда нахмурился:
— Мои слова легко проверить. Ваши записывающие устройства покажут время, когда я покинул вселенную-прайм и пересек границу вашей вселенной.
— Камеры можно заменить, а пленку фальсифицировать, — возразил Детер. — Есть ли вопросы у других советников? В противном случае пора переходить к рассмотрению обвинения.
Мудрец-человек поклонился Детеру и поднялся на ноги. Капюшон упал на спину, открыв белобородое лицо. Оно показалось Корде даже слишком благородным и всезнающим. Длинные волосы белым водопадом ниспадали на плечи. Вокруг ясных голубых глаз лежали немногочисленные морщины.
— Да, милорд, — сказал он. — Корда, последнее десятилетие вы не работали. Почему вы изменили свое решение? На время поверим в ваши объяснения… Что заставило вас вернуться к активной жизни?
И снова Корда выбрал полуправду, хотя и подозревал, что его ответ окончательно настроит против него Мудреца Квила — ну что же тут поделаешь? Совет беспокоился о безопасности своей вселенной. Они не будут испытывать к нему симпатии, если узнают о том, что Корда согласился на это задание частично ради того, чтобы попытаться раскрыть загадку их обороны и доказать, что он по меньшей мере не хуже, чем таинственный диверсант.
— Мне предложили большие деньги, — наконец ответил Рене. — Хотя я достаточно богат, мне всегда хотелось создать собственную вселенную. Я начал понимать, что у меня очень дорогие вкусы.
Мудрец Квил покачал головой — или это были головы под капюшоном? Однако Мудрец-человек кивнул, как если бы ответ его удовлетворил. Он снова поклонился Детеру:
— У меня больше нет вопросов, милорд.
— Благодарю тебя, Маркус, — сказал Детер. — Переходим к чтению обвинений. Советники, обратитесь к полным текстам законов и наказаний, соответствующим совершенным Кордой преступлениям.
Воспользовавшись тем, что советники сосредоточили свое внимание на экранах компьютеров, Рене, беззвучно шевеля губами, обратился к Коломбине через микрофон, вшитый в ткань воротника:
— Вся комната находится под воздействием темпорального поля. Ты можешь выяснить, как оно отключается? Тогда у нас появится шанс на спасение.
«ВЕРНО, — ответила Коломбина, ее слова появлялись на внутренней поверхности очков. — БОСС, НЕ ЗАБУДЬ, ТВОИ ЗАПАСЫ КОНСЕРВИРОВАННОГО ВРЕМЕНИ ЗАМЕТНО УМЕНЬШИЛИСЬ ПОСЛЕ ПРЕБЫВАНИЯ В КАМЕРЕ. У ТЕБЯ ОСТАЕТСЯ МЕНЬШЕ ЧАСА ДО ВОЗВРАЩЕНИЯ НА КОРАБЛЬ».
— Я знаю, — заверил ее Корда. — Проверь в памяти путь, по которому мы сюда пришли. Обратно поведешь нас кратчайшей дорогой.
«ЛАДНО, — пообещала Коломбина. — БОСС, С ЭТИМ СОВЕТОМ ЧТО-ТО НЕ ТАК. ОБРАТИ ВНИМАНИЕ НА КОНТЕЙНЕР ДЕТЕРА. КОГДА ГОВОРИТ КТО-НИБУДЬ ДРУГОЙ, С НИМ ЧТО-ТО ПРОИСХОДИТ…»
Остальные слова Коломбины заглушил стук судейского молотка, который держал в одном из отростков Детер.
— Рене Корда, вы обвиняетесь в незаконном вторжении в частную вселенную, шпионаже, саботаже и вмешательстве во внутренние дела суверенного государства. Вы признаете себя виновным?
Корде ужасно хотелось, подражая персонажу из видеодрамы, закричать на весь зал:
«Невиновен!» Однако он прекрасно понимал, что этого делать нельзя. Технически он был виновен по меньшей мере в двух из четырех предъявленных обвинений, в чем уже фактически признался.
Он сделал глубокий вдох:
— Лорд Детер, я признаю себя виновным в незаконном вторжении и вмешательстве во внутренние дела. Однако я протестую против обвинения в шпионаже и саботаже.
Некоторые советники зашевелились. Вероятно, они ожидали, что Корда либо признает себя виновным, либо начнет грозить возмездием.