Мишура

Выдох Тома затуманил окно, а затем исчез, словно призрак. Том попробовал еще раз, но безуспешно — намерзший снаружи на оконное стекло иней, отказывался таять. Том хотел, чтобы его родители поскорее улеглись спать. Казалось, уже вечность он стоит в своей кровати на коленях, опираясь на подоконник. Вдруг — шаги на лестнице. Все по местам.

Это Мама пришла поправить Тому одеяло. Он напряженно лежит, положив руки по бокам, и тяжело дышит. Он почувствовал упавшую на него тень матери, когда она наклонилась нежно поцеловать его в лоб. Потом она хватает его и щекочет. Он громко захихикал. Как ей это удается каждый раз? Любой другой

Они посмеялись над этим вместе, она поцеловала его снова и выключила свет. Он внимательно слушал, как Мама закрыла дверь и спустилась по лестнице в гостиную. «Наверное, заворачивают подарки», подумал он, воскресив в памяти звуки фольги и скотча.

Ожидание пока Мама Папа, и Старшая сестра улягутся спать, было для Тома самой важной частью Сочельника. Затем, он должен прождать достаточно долго, чтобы быть уверенным что они заснули, и не заснуть при этом самому, упустив свой шанс. Всё еще вслушиваясь, Том вспомнил, как два года назад, когда ему было всего лишь восемь, он провалил всё дело. Теперь он старше и умнее — настоящий специалист в ночных вылазках. Когда-нибудь, он станет секретным агентом…

Вздрогнув, Том проснулся и поёжился. Постельное белье сбежало, оставив лишь пижаму согревать его. Он схватил будильник, светящийся циферблат которого подразнил его временем. Четыре утра. Ох, просто замечательно, он заснул и проспал несколько часов. Но время ещё оставалось. Ему лучше сделать все быстро и тихо, как тот удивительный ниндзя, которого он видел по телеку.

Он спустил ноги с кровати, и аккуратно поднялся. Беззвучно прокрался к двери, и снял с дверной ручки свой халат. Тому нравился его халат — он был такой теплый и уютный, отлично подходил для такой прохладной ночи как эта. Теперь осторожнее, иначе можно все испортить. Одно неверное движение, и он разбудит весь дом. Том потянулся к дверной ручке: его рука точно знала расстояние, на которое можно открыть дверь, прежде чем она заскрипит. Медленно, не торопясь, он открыл её, боком проскользнул в щель, схватился за ручку снаружи и, с тихим щелчком, закрыл дверь за собой.

Стучало сердце. В темном коридоре Том остановился на несколько секунд, переводя дыхание. Это было круто, его лучшее ниндзя-движение. Довольный тем, что не разбудил родных, он осторожно пошел к лестнице. Под ногами был мягкий, заглушающий звуки ковёр, и Том позволил себе немного помечтать. Он начал думать о призе, который ждет его в конце миссии, вспоминая, как замечательно смотрелись под ёлкой его подарки в прошлом году. В сияющей обертке, они блестели как сокровище, умоляя его схватить их. Сначала он взял самый большой, осторожно покачав его, чтобы услышать и почувствовать, что находится внутри. Не нужно было быть гением, чтобы понять, что это игровая приставка, которую он хотел. Коробка была того же размера, что и та, в супермаркете. Ему ли не знать: он столько времени разглядывал витрину, пока Мама застряла в гастрономическом отделе. Том почувствовал приступ паники. Понятно ли он намекал на музыкальный плейер. Может, во время своих обширных вылазок за продуктами и покупок два-по-цене-одного, на пути к кассе, Мама не обратила внимания. Может она не совсем поняла, какого цвета нужны наушники — о, нет, это будет катастрофа. Его шаги ускорились, и он достиг лестницы.

Когда он шагнул в коридор, в его уши ворвалось шипение животного. Встав на колени чтобы заглянуть под буфет, Том поискал в потемках источник шума. Вдруг, из теней на него сверкнул дикий взгляд, и раздалось еще более злобное шипение. Это был Фадж, их домашний кот. Шепотом, так громко, как он осмелился, Том сказал Фаджу замолчать. Животное шарахнулось под буфет, раздраженно мяукнув напоследок. Кот почти выдал его, но поражение не принималось. Том должен был пойти, пощупать и потрясти все коробки с его именем.

Внизу было еще прохладнее, чем в спальне: из укромных углов и закоулков, в коридор проникал холод. Том плотнее закутался в халат и прокрался в гостиную. Внутри царила тьма, благодаря раздражающей Маминой привычке, каждую ночь, «для безопасности», все выключать и выдергивать из розеток. Папу это частенько раздражало, особенно когда он устанавливал приставку на запись ночных спортивных шоу. Едкий металлический запах заполнял комнату. Что они тут заворачивали? «Есть только один способ узнать», подумал Том, пробираясь по периметру комнаты, нащупав сначала дверь кабинета, а потом стену. Наконец, задев, он обнаружил Рождественскую елку. Льдисто позвякивали украшения, пока он искал провод и, ползком, следовал за ним к розетке в углу. Он почувствовал в руке холод металлических штырьков, и, повернув вилку правильной стороной, вставил её в розетку. Когда он нажал включатель, что-то влажное капнуло ему на руку. Что-то гладкое и тяжелое скользнуло по голове.

В шоке, Том отполз назад. Взглянув наверх, он увидел мерцание гирлянды. Но её огоньки были красными, а не светлыми как раньше днем и всю прошлую неделю, с тех пор, как они нарядили елку. Он уставился, разинув рот, и понял, что красными были вовсе не огоньки. На самом деле, алый оттенок их сиянию придавало то, что висело вокруг них.

Рождественская елка была залита кровью, и увешена нитями плоти и волос. Мамины волосы и волосы сестры. Он мог разглядеть папину татуировку на куске окровавленной кожи, свисавшей над украшением, как носовой платок. Согнувшиеся ветки боролись с весом внутренностей развешенных на них как красная мишура. Под горячими поцелуями огоньков, изувеченные органы исходили паром, словно отбросы мясника. Как новогодние шары свисали глазные яблоки. Некоторые из кусков Том смог распознать — он видел их в большой книге по анатомии в школе — отрезок кишечника здесь, пучок вен там.

Том поднялся на ноги. Подступила тошнота, и его вырвало желчью на ковер гостиной.

В страхе оглянувшись, он увидел своих родных, словно нелепые куклы, безжизненно лежащих на диване. Их тела были расчленены, плоть ободрана, а грудные клетки торчали как остовы разбитых кораблей.

Комната закружилась, и Том упал на колени; сухой крик умер у него в горле.

Затем он увидел его.

Холодный взгляд, следящий за ним из темноты камина.

Наблюдающий, как он трогает свои подарки.

Перевод: © XtraVert.

Оригинал: © Frazer Lee, Tinsel