Мисс Силвер приехала погостить

Вентворт Патриция

Она не пошла навстречу Катерине, а продолжала, склонившись над столом, кроить детское платье из какого-то куска материи. Они с Катериной были знакомы так много лет, что можно и не суетиться, к тому же неплохо намекнуть, что она занята и не стоит ей мешать. Она прорезала ножницами линию до конца и только после этого подняла глаза на Катерину, которая раскуривала сигарету.

— Вижу, ты очень занята, Рета. Одежда для бедных?

На лице Реты опять появилось хмурое выражение. Это странным образом делало ее моложе. Рету никто бы не назвал красавицей, для этого она выглядела слишком суровой. «Афина Паллада с головой

Медузы Горгоны», как сказал один из приятелей Джеймса Лесситера после того, как она его отчитала. Но бывали моменты — по большей части бурные и быстротечные, — когда она была подлинно красива. Чтобы докончить описание, необходимо отметить, что волосы у нее были темные, глаза серые, фигура греческой богини, а манеры излишне резкие.

Она подняла глаза и спросила:

— В чем дело?

Катерина удобно расположилась на подоконнике.

— Ну, знаешь, Рета! Шитье — занятие сложное, у тебя от него всегда портится настроение. Должна благодарить, что я пришла и оторвала тебя.

— Не буду. Я хочу доделать.

Катерина махнула в воздухе сигаретой.

— Я же тебя не останавливаю — давай, сметывай вещь. Я просто подумала, почему бы мне не зайти и не спросить, виделась ли ты с Джеймсом?

На этот раз Рета не позволила себе нахмуриться. В ней вспыхнула ярость, потому что гостья спросила то, о чем сейчас судачит весь Меллинг. Она сказала невыразительным тоном, который у нее всегда был признаком злости:

— Нет. С чего бы?

— Не знаю, может, ты его уже видела. Вообще-то я тоже не видела — он ведь приехал поздно вечером. Интересно, как он выглядит, постарел ли, как мы. Знаешь, Рета, если ты приложишь немного усилий, будешь выглядеть… ну, на тридцать четыре года!

— Я совсем не хочу выглядеть на тридцать четыре года.

Катерина вытаращила голубые глаза.

— Какие глупости! Все, что тебе нужно, — это краски, ты всегда была бледная, и выражение лица сделай помягче. Ты должна практиковаться перед зеркалом.

Губы Реты тронула улыбка. Злость прошла. Все-таки Катерина — прелесть. Картина, как она перед зеркалом тренирует мягкое выражение лица, ее позабавила и утешила.

— Можем практиковаться вместе, — сказала она.

Катерина выпустила клубок дыма.

— Уже смеешься надо мной? А когда я вошла, ты была готова мне голову оторвать. Мне вот что интересно: Джеймс растолстел? Было бы жаль — он был такой красавчик. Вы бы составили ужасно красивую пару — только ему, конечно, следовало влюбиться в блондинку вроде меня. Знаешь, с моей стороны было очень мило не попытаться его у тебя отбить.

Рета подняла на нее прекрасные серые глаза и позволила себе на миг задержать взгляд на Катерине. Обе отлично знали, что Катерина попыталась и потерпела неудачу, но говорить об этом совсем не хотелось. И Рета промолчала. Через мгновенье она уже продолжала сметывать маленькое розовое платьице.

Катерина беззлобно рассмеялась и вернулась к Джеймсу Лесситеру.

— Не знаю, что хуже — если растолстел или если отощал. Джеймсу сейчас лет сорок пять. — Она затянулась сигаретой и добавила. — Вечером он придет ко мне на кофе. Ты тоже приходи.

— Спасибо, нет.

— Приходи. Вам так или иначе придется встретиться, так уж лучше в дружеской компании, когда выглядишь наилучшим образом, чем случайно столкнуться на улице, когда волосы обвисли после дождя или когда полдеревни выстроилось поглазеть, как ты это воспримешь.

На мгновение вспышка гнева придала щекам Реты те краски, которых ей недоставало, но она тут же взяла себя в руки и спокойно сказала:

— Мы не девочки. И воспринимать тут нечего. Конечно, раз Джеймс приехал, мы должны будем встретиться. Но я не удивлюсь, если он здесь долго не задержится. Решит, что в Меллинге скучно.

— Он сделал кучу денег, — задумчиво произнесла Катерина. — Послушай, Рета, хватит важничать! Грядут такие перемены, раз Меллинг снова открывается, и в конце концов, ты и я — мы самые давние друзья Джеймса. Ему не слишком весело возвращаться в пустой дом. Я думаю, мы должны устроить ему встречу. Приходи вечером на кофе!

Рета в упор посмотрела на нее. Было бы естественнее, если бы Катерина пожелала оставить Джеймса Лесситера для себя одной. Она что-то задумала — непременно кот выскочит из мешка. Или скорее не кот, а гладенький, шелковый котеночек с невинными глазенками и сметаной на усах. Хотя в теперешнее послевоенное время никто не кладет сметану в мешок или куда-нибудь еще. Рета ничего не сказала, только позволила себе улыбнуться, чтобы дать Катерине понять, что той не удалось ее провести.

Показалось ли ей за легким облачком сигаретного дыма, или на самом деле естественный румянец Катерины Уэлби стал ярче? Та поднялась изящно и без спешки.

— Что ж, приходи, если сможешь, — сказала Катерина. У самой двери она обернулась и спросила: — Карра нет?

— Он с Фэнси уехал в Лентон.

Катерина Уэлби засмеялась.

— Он собирается на ней жениться?

— Я бы не советовала тебе у него спрашивать. Я не спрашиваю.

— Дурак будет, если женится. Она слишком похожа на Марджори. Опять выйдет та же история.

— У тебя нет оснований так говорить.

Катерина послала ей воздушный поцелуй.

— Не советую обращаться со мной свысока, за все эти годы могла бы научиться. Во мне говорит здравый смысл, тебе тоже не мешало бы призвать его и заставить парня отказаться от своих намерений, если не хочешь еще одного краха. Я думаю, это его доконает. Он выяснил, с кем сбежала Марджори?

— Нет.

— Что ж, она избавила всех от массы неприятностей тем, что не выжила. Я имею в виду, раз она вернулась, а он ее принял и нянчился с ней, то он вряд ли смог бы без труда получить развод, так? Единственный пример тактичности с ее стороны, но и он пропадет зря, если парень наступит на те же грабли. Ну пока, увидимся.

Глава 4

Фэнси Белл искоса, из-под ресниц посмотрела сначала на своего хмурого компаньона, а потом с легким вздохом перевела взгляд на более приветливую картину — отражение собственной фигуры и очаровательного личика в зеркале за витриной модистки. Этот алый цвет — просто чудо, но это хит или промашка? Судя по тому, что каждый встречный на нее смотрит, а потом еще и оглядывается, — хит! Они с Карром представляют собой дивный контраст. Он тоже хорош собой, это любой скажет. И конечно, соседство такого мрачного, хмурого типа делает белокурую девушку еще прекраснее. Он всегда был ужасно мил, только все стало бы намного проще, если бы он хоть чуть-чуть улыбался и вообще показывал, что наслаждается ее обществом. Но приходится терпеть…