Миссис Кисис, или Между городом и лесом
Шрифт:
– Но мы же не знали, что пойдет дооождь… – жалобно протянул Мартин.
– Идите за стол, – сказала мама, забирая у папы газету, сворачивая ее и откладывая подальше. – Даже если не пойдет дождь, игрушки нужно заносить на ночь в дом. Им тоже хочется ночевать в тепле, уюте и безопасности.
– Безопасности? – переспросили котята, забираясь на свои высокие стульчики и хлюпая носами.
– Без-опасности! – нетерпеливо растолковала им Фанни.
Братья стали задумчиво жевать пирог, изредка поглядывая в окно
Миссис Кисис выразительно взглянула на супруга.
Он чуть заметно кивнул ей.
– Маааам… – протянул Мартин.
– Да?
– А какие еще опасности… – начал Байрон.
– …на нашей лужайке? – закончил Мартин.
– Хм… – Миссис Кисис ненадолго задумалась. – У вас красивые яркие игрушки, не так ли?
– Да, – не слишком радостно сказали дети.
– А кто у нас в лесу любит и ворует все яркое и красивое?
Мальчишки снова переглянулись.
– Сойка и Сорока! – крикнули они друг другу и вновь ринулись к окну проверять, действительно ли на месте все остальные игрушки.
Но, кажется, не считая кораблика, все было на месте:
– Мячик…
– Мышка…
– Птичка…
– Лошадка…
– Ведро…
– Лопатка…
– Кубики…
– Воробей…
– Мистер Твит…
– Почтальон…
– Что вы там бормочете? – удивилась миссис Кисис.
Фанни засмеялась:
– Они увидели почтальона! Почту принесли!
В самом деле, упитанный воробей, мистер Твит, в своей синей форме, мокрой от дождя, покачивался на ветке за окном, как странного вида яблоко.
Молли открыла окно:
– Доброе утро, мистер Твит!
– Доброе утро, миссис Кисис! – чирикнул почтальон и за козырек приподнял фуражку в знак приветствия. – Мистер Кисис, мое почтение! Вот ваша свежая газета. Только она немного намокла, к моему большому огорчению, такой дождь, такой дождь… – Он аккуратно пристроил газету между ветками. – Здравствуйте, дети!
– Здравствуйте, мистер Твит!
– Залетайте к нам, погрейтесь, обсохните, выпейте чаю! – пригласила его хозяйка.
Воробей нахохлился и помолчал в растерянности.
Потом сказал неуверенно:
– Нет уж, спасибо, миссис Кисис. Я лучше здесь, на воздухе… Такой приятный, знаете ли, воздух. Так приятно… дышать.
– Как ваше перо из хвоста, мистер Твит? – спросил Байрон, забираясь на подоконник. – Уже отросло?
Почтальон перепрыгнул на другую ветку, подальше от подоконника:
– Нет, Байрон, еще не отросло!
– Еще раз просим прощения за него, – сказал мистер Кисис.
– Да! – сказал Байрон. – Но мы не виноваты!
– Мы еще маленькие! – объяснил Мартин, тоже усаживаясь на подоконнике. – Мы не можем это кон… конт…
– …ро-ли-ро-ва-ть!
– Что вы не можете контролировать? – спросил мистер Твит и перелетел еще дальше.
– Мам, что мы не можем конт… ро…?
– Инстинкты! – подсказала Фанни.
– Да!!
– Мы – ХИЩНИКИ!!! – зашипел Байрон, подпрыгнул на месте, и вся его и без того длинная шерсть поднялась торчком.
Мартин проделал то же самое, и теперь они вдвоем стояли на подоконнике, раздувшись, как две страшные рыбы-шары, – одна темно-серая, почти черная, как папа, другая, бело-рыжая, как мама.
Воробей в панике заверещал и едва не упал с ветки.
– Прекратите! – шлепнула детей миссис Кисис, и они сразу сдулись.
– А вы принесли нам письмо? – хитро спросила почтальона Фанни.
Мистер Твит отдышался, пригладил перья на голове, на всякий случай перелетел еще дальше от окна и чинно произнес:
– Нет, дорогая, вам теперь – только устные сообщения. А газеты, так уж и быть, я стану оставлять на дереве.
– Валяйте! – дали разрешение Мартин и Байрон, сели поудобнее и, довольно улыбаясь, приготовились слушать сообщение.
Мама отвесила им еще пару легких шлепков.
– Пожалуйста, мистер Твит, мы слушаем.
Почтальон взъерошил перья, затем уложил их обратно, поправил форму и сумку, прочистил горло, отставил одну ногу в сторону и чуть назад, точь-в-точь как соловей, готовящийся спеть прекрасную песню, и громко прочирикал:
– Почтенному семейству Кисис! От семейства Найт! В связи со вчерашним появлением на свет нашего третьего птенца (на этот раз девочки), приглашаем вас в гости сегодня вечером, перед закатом! – Мистер Твит выдержал торжественную паузу и повторил все еще раз, а затем прокашлялся и добавил от себя: – Я бы на вашем месте, миссис Кисис, оставил детей дома – вместе с их инстинктами…
На этом он раскланялся и быстро упорхнул.
– Мам, что случилось? – спросил Мартин.
– И я что-то плохо понял… – сказал Байрон.
– У сов родился совенок! – всплеснула лапами Фанни. – Чего тут непонятного? Девочка! Поэтому у них сегодня праздник! И мы на него идем! Так ведь, пап, мам? Мы пойдем?
– Почему нет? – сказал мистер Кисис и достал из-за окна свою газету. – Такое событие! Обязательно нужно пойти.
– Какая радость! – воскликнула миссис Кисис. – Это утро не перестает меня удивлять! Я испеку еще один пирог…
– А я подарю новорожденной свою игрушечную мышку, – подхватила Фанни.
– Я тоже что-нибудь придумаю, – сказал мистер Кисис, надевая в прихожей высокие резиновые сапоги. – Ну, а сейчас мне пора в булочную.
У него была маленькая пекарня в городе и булочная при ней. Каждое утро, без выходных, он ездил туда на велосипеде, продавал хлеб и всякие вкусности горожанам, а вечером всегда возвращался с чем-нибудь хрустящим, ароматным, а иногда даже еще теплым, и у всего этого были загадочные заморские названия…