Миссия: без вариантов
Шрифт:
— А это зачем? И почему — изнутри?
— От солнца, — ответил дед. — Они свинцовые, а поверху — чугун. И снаружи еще пара таких же. Больше ничего не помогает.
— Чтобы жарко не было, да? — влезла в разговор девочка. — А почему у вас дома тогда так холодно?
— Потому что окна только ночью открываю, — пояснил старик, присаживаясь и разливая дымящуюся коричневую жидкость по щербатым кружкам. — А что до жары… Нет, деточка, это немного по-другому называется. Днем температура до ста пятидесяти градусов доходит!
— По Фаренгейту? — спросил Вася.
— По Цельсию, юноша.
— Ничего себе, — хмыкнул наемник, поднося к губам чашку. Ее содержимое пахло шваброй. Про вкус, скорее всего, вообще лучше не думать… — А дожди?
— Какие дожди, командир?! — всплеснул руками пенсионер. — Уже лет десять как не было! Да и то, что было… Эх! Одно название, а не дождь.
— Но при таких температурах какое же должно быть испарение? — наморщил брови Чайников. — Где же вы воду берете?
— А нигде. Это все запасы. Когда засуха случилась, льды начали таять. Воду грузили цистернами и распределяли по городам. Антарктида за несколько лет в пустыню превратилась…
— А Мировой океан?
— И-и, юноша! Нет его больше! Ни Тихого нет, ни Ледовитого… Все высохло. Что успели спасти, то успели, а так… Еще, конечно, из-под земли качают, но и этому скоро конец придет. Нам-то, старичью, еще ничего, нам на тот свет скоро, а молодых жалко. Некоторые из них и дождя-то никогда не видели, не говоря уж про снег… А все эти ихние эксперименты! — Он затряс седой головой. — Нечего было солнце испытывать! Вон оно теперь как нас наказывает!
— Испытывать? — повернулся Васенька. — Как? И зачем?!
— А кто их знает зачем? От большого ума, видать! — рассердился дед. — Запускали туда чего-то, не знаю чего! Опыты какие-то проводили, давно было, еще во всех газетах про это писали. А потом — вот. Стонут теперь! Что мы наделали, кричат. Да что уж нынче кричать-то? Поздно…
— Да-а, — протянул системщик с кривой ухмылочкой, — умные люди! Нашли с чем связываться!
— Морган, — тихо сказал Грэй, — иди переоденься. Вся в пупырышках уже. Холодно ведь.
— Интересно!
— Нам тут весь день сидеть, не волнуйся, ничего не пропустишь. У тебя хоть теплые вещи есть? Или все, — он покосился на платье, — в таком роде?
— Есть… — Она нехотя поднялась из-за стола и вышла. Из соседней комнаты послышалось щелканье двух оставшихся замков чемодана и шорох пакетов.
— Дочка твоя? — с умилением поинтересовался дед.
Грэй поперхнулся чаем.
Вася неинтеллигентно захихикал:
— Нет. Он ей… как бы это… опекун! Временный.
— Да, — поспешно кивнул наемник, пнув под столом болтливого напарника.
Ничего не подозревающий старик растроганно покачал головой:
— А все наговаривают на нынешнюю молодежь! Мол, хамы да бандюки одни… Ваша-то — просто ангел!
Вот тут уже подавились оба.
— Только малюется уж больно чересчурственно, — подумав, добавил пенсионер.
— Ладно, — замял тему Чайников, — бог с ней, с Морган. Вы мне лучше скажите, какому остолопу в голову взбрела такая идиотская мысль — связываться с Империей Солнца?!
— С чем?!
— Ах да, вы же не в курсе… Видите ли, почтенный, солнышко — это не только желтый шарик в небе. Это, дорогой вы мой, одна из самых могущественных империй в нашей галактике. От нее зависит вся Солнечная система. И ссориться с ними… увольте! Был уже случай. Вы-то, прямо скажем, еще дешево отделались, а, к примеру, той же Венере повезло гораздо меньше! Нашлись там похожие молодцы, наехали на солнечных — и что? Раньше Венера практически ничем от Земли не отличалась, почти что брат-близнец, только там уровень развития наш не на одну сотню пунктов превышал… А теперь это не планета, а скелет. Атмосфера — сплошь азот и углекислый газ, а температура, чтоб вы знали, за 400 градусов по Цельсию зашкаливает!
— Это что ж там стряслось-то?! — дрогнул ветеран.
— Солнечный протуберанец, — с умным видом ответил Васенька. — Температура — почти пять тысяч градусов. А при ней начинается испарение даже твердых веществ. Собственно, в результате этого и сгорела вся биосфера планеты. Одно слово — дурной формат печати покоя не дает…
Из коридора раздался шорох.
— Океаны испарились, и земля превратилась в летучий пепел, а воздух — в сжигающую нутро отраву, — сказал чей-то тихий голос от дверей, — и никто не заплакал, потому что некому было плакать…
Все обернулись.
— Морган, — открыл рот Вася, — ты что?
Девочка смотрела куда-то сквозь него, чуть склонив голову набок. Лицо у нее было странное, застывшее, какое-то не свое.
Грэй приподнялся с табуретки:
— Морган?
— А? — Она моргнула и подняла на него удивленные глаза. — Что? Я переоделась. В свитер! Только этот… племянник Гиппокрита стянул мои джинсы. Серенький, можно, я на него царю пожалуюсь?!
— Нет, подожди…
— Почему — нет?! — возмутилась она. — Это были настоящие «Левайсы»! Я их даже еще и поносить не успе…
— Морган, перестань кривляться! Что это было?!
— Где? — испуганно пролепетала она, глядя на суровое лицо наемника.
— Ты сказала, только что! Про океаны, и…
— Я?! Я ничего не говорила!
— А мы здесь не общество инвалидов по слуху!
— Я правда ничего не говорила! — Девочка чуть не разрыдалась.
Вася потянул Грэя за руку и прошептал:
— Не ори на ребенка. Она не помнит.
— Но…
— Грэй! — Лицо у системщика было серьезное. — По-моему, ее надо врачу показать.
— Психиатру?
— Хотя бы. Видишь ли, эта муть про «никто не заплачет» не в ее стиле. Такое ощущение, что… В общем, не знаю, как это по-людски, но по-нашему, по ПС-шному, это что-то вроде наслоения файлов! Въехал?
— Нет. — Наемник перевел взгляд на вжавшуюся в косяк девочку. Шоколадные глаза, полные недоумения и обиды, блестели от слез. Черт, похоже, она действительно считает, что ничего не говорила… Идиотское положение.
— Прости, — сказал он, отводя глаза. — Мне… показалось.