Миссия «К»
Шрифт:
— Я вас умоляю! Этого скрывать он не будет.
— Хвалиться своими победами?
— Нет, но и не поедет сам за рулем.
— Извините, Инга, я повторяюсь. Я все никак не пойму, вам какое дело до этого?
— Я уже говорила, что хочу спокойно уехать, а если что-то произойдет, сделать это будет сложнее.
Я понял, что она видела, как Омар уехал на встречу со мной.
— Не волнуйтесь, я думаю, что вы зря опасаетесь, — что я мог ей еще сказать. Поверить в ее причину было не просто наивно — глупо. На кого она рассчитывала или у нее не было иных слов, чтобы оправдать свой интерес.
— Если бы… Встречи с Махмудом и другими участились. Я думаю, они хотят смену власти.
Я внимательно вглядывался в ее лицо, пытаясь понять ее слова. Что это? Задание Омара проверить мою осведомленность или проверка третьей стороны. Такими выводами просто так не разбрасываются, тем более с незнакомым человеком.
— Почему вы так решили?
— Не первый день здесь живу. Я всегда в тени и вижу, что происходит в стороне.
— И вы не боитесь такие заключения говорить мне?
— Теперь нет… Вы же сами приняли решение не открывать здесь бизнес и не иметь с ними никаких дел.
Говорить, что это может быть прикрытие — значит перейти на сленг разведки, а это уже опасно.
— Не надо доверять малознакомым людям.
— Иногда приходится.
Верить ей можно было только частично. Скорее всего, она поинтересовалась, кто я, иначе не было бы этой встречи. Она сейчас была на моей стороне. Не знаю, кого представляла, но явно не заинтересована в изменении политической ситуации в регионе.
— Ну, если вы так наблюдательны, то скажите, Махмуду плохо живется?
— Он вырос из коротких штанишек.
— А что Омар?
— Он близок с Махмудом. Его частые поездки, встречи, даже здесь с европейцами. Как-то я видела, что к нему приезжал англичанин, но входил через другую дверь.
— Что за иностранец?
— Журналист из газеты «Санди». Зовут Марк.
— Вы в прошлый раз ничего о нем не говорили.
— Не было необходимости.
— А сейчас получается есть. Я его знаю, мы живем в одном отеле и упоминал о нем.
— Вы его хорошо знаете?
— Как можно хорошо узнать человека сидя за обедом. Знаю, что он журналист.
— Это все?
— А зачем мне знать еще что-то? Или должен знать?
Инга взглянула на меня в упор и медленно, почти шепотом произнесла:
— А вы знаете, что он сотрудник МИ-6?
— Нет. А должен? И позвольте полюбопытствовать, откуда это знаете вы?
— Я работаю в службе безопасности. У нас тоже есть свои каналы информации. Но я смотрю, вы не сильно удивлены!
— Хорошие у вас каналы, для простой службы. Что касается моего удивления, то я давно научился владеть своим лицом. В бизнесе это помогает, как и при игре в карты.
— Вы игрок?
— Нет, но бывал в казино.
— Выигрывали?
— За счет лица и везения.
Я не счел нужным говорить ей о просьбе Марка. То, что она сдала мне Марка, могло свидетельствовать, что это не было случайностью. Не похожа она на простушку, а уж узнать, кто есть кто, надо иметь возможности. Она сказала, что приехала из Бельгии. У Бельгии здесь интересов нет. От англичан был Марк. Американцы? Возможно, но у них союз с англичанами, во всяком случае, здесь до определенного уровня. От других государств Севера Африки маловероятно, они не доверят миссию европейке. Есть всего одно государство, которое может проявлять интерес — Израиль, хотя они при необходимости сотрудничают с американцами, но ведут и свою игру. Если ваххабизм будет набирать силу и распространяться на соседние государства более масштабно, то они первыми испытают неудобства. Тогда получается Моссад — одна из лучших разведок мира. Вот, ты Инга и подошла к тому, ради чего пригласила меня на встречу.
— О чем задумались? — спросила она.
— Перевариваю.
— Получается?
— Не знаю еще. Если тайно встречаются, значит, хотят, чтобы их не видели.
— Глубокая мысль, — усмехнулась она.
— Я так глубоко не ныряю в чужие мысли, как вы. Может они и встречались?
— Нет, я заезжала к вам и видела его проходящего по холлу, но не застала вас, — произнесла она, вопросительно глядя на меня.
— И что! Я прощался с городом, из которого хочу быстрее уехать и не возвращаться. Вокруг меня слишком много тайн и не приятных мне людей. Марк оказывается не просто журналист. Омар что-то затевает. Вы тоже хорошо осведомлены.
— Я тоже неприятна вам.
— Пока вы не входите в этот круг.
— Что значит пока?
— Пока, это пока. Я вас не знаю. Кстати, когда я пришел в отель сегодня, меня ждал в холе майор контрразведки.
— Зачем?
— Вот именно зачем. Хотел посмотреть на меня, не попрощаться же зашел и не просить извинения. Он тоже, как и вы интересовался, где я был. Видимо, вы правы, Омар с кем-то встречался, и он решил проверить меня. Хотя не понимаю, что проверять, Омар знает меня в лицо. Значит, это был не я.
— В жизни всегда бывают чудеса, — глубокомысленно произнесла она, — значит, у него были основания так думать.
— Но не для меня. Сказки я читал в детстве. Все здесь, а теперь полагаю, и вы, играете в свои игры. Смотрите друг за другом, а теперь еще и за мной. Новый объект для изучения. Скучно вам здесь что ли? Хоть один факт моей иной деятельности нашелся? Нет. Если бы я только представлял, что меня здесь ждет, точно не поехал бы.
Я понимал, что привлек всеобщее внимание. С одной стороны это плохо, так как, попав под подозрение, трудно из него выбраться, но с другой стороны я заставил их зашевелиться, и если они ничего не узнали, то, несмотря на подозрения, внимание притупиться.
— Слушайте, Инга, мне, в общем, все равно, что здесь за игра, может быть меня хотели использовать для чего-то, но не получилось.
— А жаль.
— Я понимаю вашу реплику. Через меня вы смогли бы знать больше, так, наверное, вы подумали. Не думаете же вы, что я поверю в то, что вы обеспокоены некоторыми фактами, только для того, чтобы спокойно уехать?
— Я знаю, что не поверите.
— Тогда зачем все это?
— Причин две. Первая, хотелось, чтобы вы подальше держались от Марка. Вы интересны, пока им нужны. А вот зачем? И второе, я действительно хочу рассчитывать на вашу поддержку, когда приеду.