Миссия в молокин
Шрифт:
Он засунул монокуляр обратно в карман костюма и покосился на плато.
— Ясно только одно… Все эти следы ведут в очень оживленное место.
Меня еще интересуют облака над плато. Даже если внутри ветров гораздо меньше и они слабее, то почему все-таки такое количество облаков так долго удерживается на одном месте?
Действительно, казалось, что место по сторонам каньона было родным домом для огромной массы причудливых светлых облаков. На фоне голубого неба они вырисовывались очень отчетливо.
Этан подумал, что возможно, это вулканический дым, какой
Но только для вулканического дыма эти образования были слишком воздушными.
— Если Молокин такой известный и многолюдный порт, почему мы не видим ни одного корабля? — подумал вслух Этан.
— Тиильям говорила, что Молокин — это центр кораблестроения, — заметил Септембер. — Пойолавомаар, Арзудун, Софолд — торговые порты, а здесь, может быть, жизнь протекает в глубине материка, или возможно, молокинцы торгуют только в определенное время года. Интересно посмотреть, как они отнесутся к нашему появлению?
Послышались крики — на этот раз с палубы, от штурвала. Та-ходинг отчаянно жестикулировал своим помощникам и вахтенным. К счастью, они успели переставить паруса, и «Сландескри» продолжал осторожно приближаться к каньону.
Вдруг что-то с силой надавило на защитную маску Этана. Он осторожно приподнял ее и быстро опустил. Термометр на его костюме показывал минус двадцать, но не от холода он поспешил защитить свою кожу — от обжигающих порывов ветра.
Они двигались теперь на восток. Это значило, что западный ветер дул им прямо в спину, но тем не менее их скорость была небольшой. Ледоход слегка покачивался, и Этан увидел, что Та-ходинг поменял галс. Это было глупо! Разве можно не учитывать силу попутного ветра?
— Сильный ветер дует из каньона, — объяснил, заметив недоумение
Этана, Септембер.
Он взглянул на паруса, развевающиеся на реях. Иногда порывы ветра с плато были такими сильными, что едва не срывали паруса и канаты. В такие минуты корабль содрогался, словно не хотел продолжать движение. Но под осторожным и опытным руководством Та-ходинга, они медленно, но верно продвигались вперед. И вот они вошли в каньон.
За бортами корабля возвышались стены более ста метров высотой. По мере того, как они продвигались дальше по ущелью, скалы становились все выше, хотя не было заметно, чтобы каньон сужался.
Когда высота скал достигла примерно ста семидесяти метров, стало заметно, что проход в каньон слегка сузился. Уменьшилось пространство для маневров. Та-ходинг и его команда делали все возможное, чтобы двигающийся зигзагами корабль не врезался в одну из стен каньона. Та-ходинг все уменьшал повороты, опасаясь, что моряки не справятся с парусами.
Как на грех, моряки, управляющие верхними реями фок-мачты, не расслышали его — и, с сильным креном, «Сландескри» продолжал двигаться вправо, вместо того, чтобы развернуться к широкому ледяному проходу. Этан застыл и молча наблюдал, как неуклюже и медленно корабль катился прямо на серую скалу.
Моряки спешно пытались исправить положение. Вдруг послышался ужасающий треск. По счастью, столкновение со
Легкость, с которой треснули доски, заставили Этана перевести взгляд на скалы, обступившие проход. Были ля они прочными? Если произойдет обвал, в каньоне не найдется места, чтобы укрыться.
Его опять охватило беспокойство. Столкновение корабля не нанесло такого ущерба, какой может причинить обвал породы.
Гневная речь капитана была передана морякам у фок-мачты. Как всегда свою ругань Та-ходинг приправлял солеными шутками. Однако ни у кого они не вызвали улыбки, как это произошло бы в менее опасных условиях.
Загадка неуловимого города-государства, опасность постоянно сужающегося каньона, лед, исполосованный кораблями — ни одного из которых они так и не видели, да вдобавок воспоминание об их неудачном опыте в
Пойолавомааре, — все это было серьезным испытанием для команды. Этан знал, что было бы гораздо лучше, чтобы они встретили здесь хоть что-нибудь: дружелюбие, враждебность, или что-то вообще неожиданное. Но время шло среди безучастной природы.
Ему пришла в голову мысль: а что они будут делать, если окажется, что
Молокина на самом деле не существует? Каньон будет просто сужаться и сужаться, пока стены не сойдутся вместе, образуя тупик. Следы же на льду могли оставить корабли каких-нибудь религиозных общин, которые бывают здесь для поклонения своим богам. С другой стороны, эти следы могли обозначать лишь то, что этот каньон — хорошо известное место для укрытия от штормов.
У паломников не могло быть здесь трудностей с разворотом судов и обратным ходом. Судя по следам, их корабли были небольшие, а ветер при возвращении дул им в спину. Но ширина каньона была такой же, как длина
«Сландескри», — и команде не возможно было развернуть корабль в этом узком пространстве. Возможно, им придется идти задним ходом.
Септембер предположил, что в каньоне где-то должен быть поворот. И в самом деле, каньон неожиданно изогнулся в южном направлении. Команде пришлось напрячь все свои силы, чтобы осторожно развернуть корабль, не задев бортами скал.
Ветер с плато продолжал путь, но теперь он был намного мягче и слабее. Корабль спокойно скользил вперед по каньону.
Однако вскоре они увидели, что каньон был прегражден.
Сначала Этан решил, что преграду образовал оползень. Но когда они подплыли ближе, стало очевидным, что препятствие на их пути сотворено руками транов: огромные камни и обтесанные глыбы были так изобретательно взгромождены друг на друга, что образовывали стену в виде гигантской паутины, раскинувшейся в середине прохода.
Она была приблизительно тридцати метров в высоту, а сколько в толщину, Этан не мог бы сказать без детального обследования. Как свойственно величавым строениям в Тран-ки-ки, в центре стены находились колоссальные двойные ворота, сделанные из дерева. По обе стороны ворот, по высоте равным стенам, возвышались треугольной формы башни.