Миссия выполнима
Шрифт:
Сержант сказал:
– Я думаю, нам лучше позвонить в ФБР.
03.40.
Зазвонивший телефон разбудил Дэвида Лайма. Он продолжал лежать, прислушиваясь к зуммеру. Славу Богу, он еще не дошел до того, чтобы судорожно бросаться на каждый звонок в пределах его слуха; к тому же это был не его дом, не его телефон и не его кровать; тем не менее звонок его разбудил.
Он лежал на спине и слушал сигналы, пока спавшая рядом хозяйка дома не пошевелилась и не приподнялась, упершись мягкими ягодицами ему в ноги. Телефон звякнул в последний раз, и в темноте раздался голос Бев:
– Кто это, черт возьми?… Да, сейчас, подождите минуту. – Она ткнула его кулаком под ребра: – Дэвид?
Он сел, опершись на локоть, и взял трубку:
– Да?
– Мистер Лайм? Это Чэд Хилл. Ради Бога, простите, что беспокою вас в такое время…
– Который сейчас час?
– Приблизительно без четверти четыре, сэр.
– Без четверти четыре, – саркастически повторил Дэвид Лайм. – Без четверти четыре.
– Да, сэр. Но я…
– И вы позвонили мне, чтобы сказать, что сейчас без четверти четыре?
– Сэр, я не стал бы звонить, если бы это не было важно.
– Как вы узнали, где меня найти?
Он понимал, что у Хилла есть для него новости, но сначала хотел немного оправиться от сна.
– Мистер Дефорд дал мне ваш номер, сэр.
Бев вылезла из кровати и с шумом направилась в ванную. Лайм поскреб щеку.
– Черт побери мистера Дефорда. Черт побери этого сукиного сына.
Дверь в ванную захлопнулась, и без особенного грохота. Внизу появилась полоска света.
– Сэр, один из наших агентов убит.
Лайм поморщился и прикрыл глаза. Вот так. Не «Смит мертв». И не «Джона застрелили». А «Один из наших агентов убит». Словно четырнадцатилетний подросток, пересказывающий сюжет второсортного голливудского боевика с глубоким пафосом: «Один из наших самолетов потерян, сэр!» С какой целлулоидной фабрики они берут этих детишек?
– Ладно, Чэд. Один из наших агентов потерян. Дальше…
– Не потерян, сэр. Убит. Я сейчас звоню из…
– Кто из наших агентов убит?
– Барбара Норрис, сэр. Я был на ночном дежурстве, когда в офис позвонили из полиции. Я сообщил мистеру Дефорду, и он сказал, что мне лучше связаться с вами.
– Да уж представляю себе.
Мистер Не-тронь-меня Дефорд. Лайм выпрямился на кровати, изо всех сил зажмурил глаза и открыл их как можно шире.
– Ладно. Где вы теперь и что сейчас происходит?
– Я нахожусь в полицейском офисе, сэр. Лучше я передам трубку лейтенанту Эйнсворту, он расскажет вам, что они нашли.
В телефоне раздался новый голос:
– Это мистер Лайм?
– Совершенно верно.
– Эд Эйнсворт, детектив из отдела по расследованию убийств. В этот вечер была убита девушка, молодая негритянка. В ФБР ее идентифицировали как Барбару Норрис, они дали нам ее номер в Федеральной службе, и я позвонил в офис. Если я не ошибаюсь, вы возглавляете отдел, где она работала?
– Я помощник заместителя директора. – Он постарался, чтобы это прозвучало не слишком внушительно. – А мистер Дефорд – исполняющий обязанности заместителя главного директора Секретной службы.
– Ага. В общем, мистер Дефорд сказал, что она была вашим агентом. Вы хотите услышать подробности по телефону или приедете сюда сами, чтобы посмотреть все на месте? Должен вас предупредить, с ней обошлись очень жестоко.
– Значит, вы уверены, что это убийство?
– Можно и так сказать. Сначала они вырвали ей плоскогубцами язык, а потом вытащили сердце с помощью молотка и долота.
Ванная открылась, и Бев нагишом прошла через комнату. Она села в кресло, закурила сигарету и дохнула дымом на спичку. В его сторону она не глядела – она смотрела в пол.
Лайм сказал:
– Господи помилуй.
– Да, сэр. Ужасная история.
– Где это случилось, лейтенант?
– В аллее на Эвклидовой улице. Недалеко от Четырнадцатой.
– Когда?
– Около шести часов назад.
– Удалось что-нибудь найти?
– Почти ничего. Ни сумочки, ни следов преступления, если не считать самого тела. Никаких признаков сексуального насилия. Рядом с трупом обнаружили какого-то наркомана, но он утверждает, что нашел девушку уже убитой, и это похоже на правду. Мои люди порасспрашивали соседей, но вы знаете, как бывает в таких районах: ничего не видел, ничего не слышал.
– Может, ее убили в другом месте, а потом притащили туда?
– Нет, не похоже. Слишком много крови в аллее.
Бев встала и подошла к кровати. Она протянула ему раскуренную сигарету, поставила на постель пепельницу и вернулась в свое кресло. Лайм с жадностью затянулся, закашлялся, через секунду оправился и сказал:
– Я вам нужен для опознания? Кажется, у нее не было близких родственников.
– Мистер Хилл уже опознал ее. В вашем приезде нет необходимости. Но если бы вы могли дать мне наводящую информацию, например, если бы я знал, над чем она работала…
Лайм сразу ответил:
– Она была на секретном задании, и я не могу об этом говорить. Но если у нас появится что-нибудь полезное для вашего расследования, мы немедленно вам сообщим.
– Разумеется. Спасибо, сэр.
В голосе лейтенанта звучало облегчение: он знал ответ раньше, чем задал вопрос. Но правила есть правила, подумал Лайм, все должны их соблюдать.
– Передайте Чэду Хиллу, что я приеду в офис, как только оденусь.
– Хорошо. Всего доброго, сэр.
Лайм перевалился на бок, чтобы повесить трубку. Света в комнате было мало – только тот, что лился из открытой двери ванной. Он подумал о мертвой девушке и попытался вспомнить, как она выглядела живой, потом погасил сигарету и вылез из постели.
Бев произнесла:
– Не знаю, что говорил другой парень, но твой монолог звучал, как сцена из «Спрута».
– Кое-кого убили.
– Это я поняла. – Ее мягкое контральто звучало немного ниже под действием раннего часа и сигареты. – Я ее знаю? Или знала?
– Нет.
– Так, теперь ты сильный и молчаливый.
– Просто молчаливый, – ответил он, натягивая трусы. Потом сел, чтобы надеть носки.
Она вернулась в кровать и натянула на себя одеяло.
– Забавно. Все мужчины одеваются по-разному. Мой бывший всегда начинал облачаться сверху. Майка, рубашка, галстук и потом уже штаны, носки и обувь. Я знавала парня, который отказывался покупать узкие брюки, потому что первым делом надевал ботинки, и обувь не пролезала в штанины.