Мистер Х

Рубенс

Подозрения в первую очередь, конечно же, пали на Х. Так как одним из последних избитых был именно он и по своим физическим данным и волевым качествам мог это сделать. Гончаров принялся уточнять, где был X в этот день. Он выяснил, что X работал в парке в тот злополучный субботний день. Узнать, кто ещё вместе с X работал в парке, было несложно, так как все военнослужащие, распределённые на работы, заносились в список рабочих команд. Гончаров подошёл к старшине роты и попросил список команд, работавших во время проведения парково-хозяйственного дня, якобы для выявления не задействованных на работы людей. Получив необходимые данные, Гончаров выписал фамилии военнослужащих, работавших в тот день под началом X в автомобильном парке, и поочерёдно побеседовал с ними. Дабы не вызывать лишних подозрений, Гончаров начинал разговор с вопроса о том, где во время парково-хозяйственного дня они трудились, и, получив ответ о том, что работали в автопарке, уже начинал расспрашивать о том, что они видели, а уже в разговоре попутно интересовался, где всё время находился X и другие члены рабочей команды. А если они отлучались, то кто и примерно на какое время. Ни один солдат не смог однозначно сказать, что кто-либо из их рабочей команды отсутствовал или вёл себя как-то подозрительно. Наоборот, все вспоминали, что работали дружно и практически всё время находились на виду друг у друга, а что касается Х, то он если и отлучался, то всего один раз и то ходил в казарму за уборочным инвентарём. Попытки продолжить расследование были тщетными и ни к чему не привели.

До Х, конечно же, дошла информация о том, что Гончаров расспрашивает о нём и том дне, когда был покалечен Бурый. На протяжении всего этого времени X не раз ловил на себе пристальный взгляд этого человека. И чувствуя за собой вину, каждый раз думал, что его окончательно вычислили. Воистину говорят «на воре и шапка горит». В итоге всей этой бурной деятельности Гончарова у X сложилось устойчивое мнение, что Гончаров вскоре захочет с ним поквитаться за своего униженного и покалеченного друга. Но X ошибался. Когда Бурый уехал домой, Гончаров посчитал бесполезным дальнейшее выяснение обстоятельств и вычисление виновника. Он, как и многие в такой ситуации, принял позицию нейтралитета. Тем более что после досрочной демобилизации Бурого Гончаров был назначен на его должность. Он и предположить не мог, какой в голове у X зреет новый план отмщения и что план направлен против него.

Х не стал дожидаться, когда его застанут врасплох, и, основываясь на своём ложном мнении, что над ним сгущаются тучи, принялся усиленно готовиться к осуществлению коварного плана. Если в расправе с Бурым X преследовал цель отомстить за моральные и физические страдания, то с Гончаровым было всё гораздо сложнее. Задача состояла в том, чтобы Гончаров не успел обнародовать собранные им доказательства, свидетельствующие о причастности X к жестокому избиению Бурого. И если X не сможет препятствовать данному факту, то, вероятнее всего, угодит в дисциплинарный батальон и надолго. Такая перспектива не входила в планы Х, и мысли о возможном наказании не давали ему покоя. Он целиком оправдывал свой поступок, не он же начал эту войну. Он всего лишь отомстил за свои унижения. Как себя повести с Гончаровым? Что может заставить Гончарова молчать? Мысли об убийстве то и дело появлялись в голове у Х, но он всячески пытался гнать их подальше от себя.

Медлить было нельзя. В любой момент Гончаров мог заговорить, это была ложная тревога, но X был уверен в обратном. И в молодом, пытливом мозге родилась поистине зловещая идея. На днях, будучи в медицинском пункте, X наблюдал картину, когда солдат пришёл с жалобой на плохое самочувствие. Ему дали градусник для того, чтобы измерить температуру тела, это была обязательная процедура при обращении больного в лечебное учреждение. Но солдат оказался то ли неуклюжим, то ли он действительно был сильно болен и не смог удержать в руке переданный ему медицинской сестрой градусник. Градусник упал на покрытый кафельной плиткой пол и разбился вдребезги. Осколки стекла разлетелись в разные стороны, а ртуть мелкими шариками рассыпалась по поверхности пола. Медицинская сестра, возмущённая таким обстоятельством, начала журить солдата за его неосторожность, высказывая своё недовольство, она упомянула о сильной токсичности ртути. О том, что если хоть один шарик укатившейся ртути не будет обнаружен и убран, то его пары со временем могут очень пагубно повлиять на всех, кто находится в этом помещении. Конечно же, медсестра значительно преувеличивала вредоносность небольшого количества ртути, однако этот монолог навёл X на мысль о том, что если вдруг Гончаров почувствует себя плохо, то ему придётся лечиться и, вероятнее всего, у него не будет ни возможности, ни желания ходить и жаловаться на Х, а появится проблема, которая отвлечёт его на некоторое время. Таким образом, X нейтрализует Гончарова, который, пользуясь своим должностным положением, то и дело не оставлял попыток дисциплинировать Х, делая ему всевозможные замечания.

Как известно, высокая температура усиливает процесс испарения жидкостей, но как это связано с замыслом Х? Всё оказалось довольно просто. X обратил внимание на то, что кровать Гончарова в спальном помещении находится рядом с батареей центрального отопления. В зимний период Гончаров, пользуясь тем, что он сержант, выбрал себе наиболее тёплое место. Причём у основания батареи был установлен вентиль, с помощью которого можно было регулировать подачу горячей воды, таким образом создавая комфортную температуру. Гончаров подкручивал вентиль, и батарея из раскалённой превращалась в грелку, подогревающую его перину. И если для человека, лежащего рядом с отоплением, было тепло и комфортно, то тёплая батарея не нагревала помещение, и остальным спящим в одном помещении с Гончаровым было не очень уж тепло. И никто не мог возразить всемогущему сержанту, не считающемуся ни с кем. Единственное, что могли сделать его подчинённые, это перебраться в другую комнату, где не было «царька» и тепло было всем одинаково. Таким образом, Гончаров оставался в комнате один, чем в свою очередь и кичился. Это обстоятельство помогло X принять для себя окончательное решение. Он раздобыл несколько ртутных градусников и, разбив их, собрал содержащуюся в них ртуть в стеклянный пузырёк из-под таблеток. Заступив в наряд дневальным по роте, после ухода солдат из расположения X прошёл в спальную комнату, где располагалась кровать Гончарова. Отопительная система была старая, и батарея красилась уже далеко не в первый раз, да ещё и наскоро, как это всегда бывало в нашей доблестной советской армии. Что привело к многослойной покраске, толщина которой в некоторых местах достигала нескольких миллиметров. А из-за несоблюдения правил покраски, так как работы выполняли «мастера на все руки», в толстом слое краски образовывались трещины. Этим и воспользовался Х. Он при помощи обычной пипетки закопал в трещины ртуть, при этом постарался разместить жидкую смерть в максимально большое количество трещин. Так как уборка помещений проводилась ежедневно, то положить ёмкость с ртутью под батарею или разлить по полу было бы опрометчиво, так как её уже на следующий день убрали бы, да ещё могли заинтересоваться, как она туда попала. А в таком исполнении своего коварного плана X мог быть спокоен и за максимальный результат, и за безнаказанность.

Уже через три дня X услышал, как Гончаров в разговоре со своим коллегой, сержантом из соседней роты, жаловался на непонятные головные боли и общую слабость. Тот в свою очередь не придал особого значения жалобам Гончарова, сказав, что со всеми бывает. Но уже через неделю в одно прекрасное утро Гончарова на носилках унесли в санчасть, а оттуда увезли в госпиталь. Он во время подъёма просто не смог встать с кровати. Как только это произошло и комната освободилась, то сослуживцы X поспешили вернуться в оставленную ими ранее комнату. X понимал, что подвергает теперь уже ни в чём не повинных людей опасности. Он, вооружившись молотком и стамеской, отбил куски краски, за которыми скрывались остатки недавно залитой туда ртути. После чего тщательно промыл батарею раствором хлора и моющих средств. Чтобы такая бурная деятельность не вызвала подозрения, ему вновь пришлось заступить в наряд по роте и провести все эти манипуляции в отсутствии сослуживцев. Цель была достигнута, и Гончаров больше не представлял опасности для Х.

Но не прошло и недели после того, как госпитализировали Гончарова, как в часть приехала группа врачей. Выяснилось, что Гончаров получил химическое отравление ртутью, причём очень сильное. В результате чего на четвёртые сутки лечения скончался. И пролить свет на данное обстоятельство должны были специально командированные в эту часть врачи. Вооружившись специальными приборами, они обследовали территорию части. Но ничего подозрительного так и не нашли. Официальное заключение звучало как пищевое отравление ртутью. Но точно сказать никто не мог, откуда в организме Гончарова почти каждый внутренний орган был поражён смертельным ядом. Только X знал истинную причину. Конечно же, он не думал о том, что его план приведёт к смерти Гончарова.

Так и произошло первое в жизни X убийство человека. Конечно же, знай он исход своих действий, X не стал бы этого делать, однако содеянного уже было не исправить, и угрызения совести ещё долгое время мучали его. Всю свою жизнь X помнил этот злополучный случай, это ужасное стечение обстоятельств, которое привело к трагедии.

После этих слов X замолчал. Он опустил свои глаза вниз и некоторое время сидел без движения. Грусть и глубокое сожаление от совершённого явно проступили на его лице. Уже немолодой и повидавший жизнь человек сидел перед Гордоном и не мог произнести ни слова, как будто бы ком застрял у него в горле. Всегда жизнерадостный и уверенный в себе X раскрылся в новом образе. Оказалось, что даже ему ничто человеческое не чуждо. Неподдельная внутренняя боль о содеянном в молодости нахлынула на Х. Он по-настоящему искренне переживал об этой ужасной трагедии, не в силах что-либо изменить. Смерть Гончарова на протяжении всей жизни преследовала его в воспоминаниях и не давала покоя.

Конец ознакомительного фрагмента.