Мистер Обязательность
Шрифт:
— Жареный арахис, — печально ответила она. — Больше ничего не было.
Я невольно рассмеялся. Когда в желудке одни орешки, а водка с соком льется рекой семь часов подряд, удивительно, что она вообще осталась жива.
— Кажется, меня сейчас опять вырвет, — захныкала Мэл.
Я оглянулся в поисках таза, но он был на кухне.
— Ты уверена?
Она кивнула.
— Ты можешь идти?
Она покачала головой.
— Ладно, тогда я тебя отнесу. — Я взял ее на руки, донес до ванной и осторожно положил на пол. Она доползла на коленях до унитаза, подняла крышку, и ее начало рвать. Пока ее тошнило, я придерживал ее волосы, чтобы они не
— Мне значительно лучше, — печально сообщила она и тут же заснула.
Я отнес ее в спальню, раздел и натянул на нее пижаму. Потом положил в постель, а сам улегся рядом.
— Даффи, не спишь?
Это был следующий день. Я уже какое-то время лежал с открытыми глазами, уставившись в потолок и ни о чем особенно не размышляя.
— Который час? — поинтересовался я.
Мэл взглянула на часы.
— Почти два часа дня. — Она пододвинулась поближе ко мне. — Послушай, Дафф, — тихо сказала она, — ты ведь и сам знаешь, что я ужасно раскаиваюсь, правда?
— Тебе не в чем раскаиваться. — Я перевернулся на бок, чтобы видеть ее лицо.
— Но я заставила тебя вылезти из кровати в три часа ночи и тащиться через весь Лондон, чтобы нянчиться со мной.
Она села, потянув меня за собой.
— Знаешь, я тебя очень люблю. Я понимаю, что немногие мужчины на такое способны.
Я пожал плечами, чувствуя себя слегка неловко от подобной благодарности.
— Подумаешь… — Я не мог подобрать нужных слов. — И вообще — ты на моем месте сделала бы то же самое.
— Дело не в этом. — Она посмотрела мне в глаза с таким выражением, что я испугался, как бы она не разревелась.
— А в чем? — спросил я, не совсем понимая ее поведение.
— Дело вот в чем: мне кажется, я никогда еще не любила тебя так сильно, как в эту минуту.
И тут она меня поцеловала.
Я буду вынуждена тебя убить, а потом просить о смягчении приговора
Это был солнечный воскресный полдень — одно из тех чудесных мгновений весны, которые случаются все чаще благодаря глобальному потеплению. Я уже месяц как был помолвлен, но мысль о браке все еще была для меня непривычной, хотя — благодаря Мэл — и не столь страшной, как поначалу. Верни, Чарли, Мэл и я только что отобедали в «Хавершеме» и теперь возвращались в Хай Гэйт Вудз.
Мы решили провести остаток дня на какой-нибудь лужайке, читая воскресную газету Чарли и обсуждая заинтересовавшие нас статьи, поскольку нам казалось, что именно так проводят свободное время взрослые люди. На самом деле мы не собирались заниматься подобной ерундой, потому что заниматься этим в такой чудесный день было бы полным безумием. Мы хотели просто полежать, уставившись в небо, на нагретой солнцем травке и выпить принесенную с собой бутылку вина.
Мы вошли в ворота парка, и тут Чарли с Верни взбрело в голову погоняться друг за другом — они умчались в направлении деревянных скамеек, стоявших в глубине. С безумным хохотом они цеплялись за одежду друг друга, пытаясь помешать друг другу убежать. Мы с Мэл, несколько отяжелевшие от съеденного обеда, решили не утруждать себя подобной забавой.
В наших отношениях появилась какая-то серьезность, которой раньше не было. Так же и отношение к нам наших родственников и друзей моментально переменилось: неожиданно я превратился во взрослого уважаемого человека. За последние несколько недель мы успели съездить к родителям Мэл и пригласить
Неторопливо вышагивая по парку, мы вдруг услышали ребячьи голоса, доносящиеся с детской площадки в гуще деревьев, и направились туда. Остановившись возле ограды, мы стали рассматривать происходящее. Маленькие человечки, одетые во все оттенки красного, желтого и синего, резвились на качелях и карабкались на горки. Вся эта визжащая и колготящаяся ребятня очень походила на муравьев, карабкающихся на леденец. Родители зачарованно смотрели на своих чад, которые без всяких искусственных стимуляторов отрывались на всю катушку. Шум стоял несусветный: по большей части он состоял из восторженных криков, изредка разбавляемых обиженными возгласами. Маленький мальчик в красном комбинезончике, догоняя остальных товарищей, мчавшихся к горке, споткнулся, упал и мгновенно расплакался. Его папаша, как доктор из «Скорой помощи», подхватил карапуза и сжал в объятиях. Слезы мгновенно высохли, и мальчуган бросился догонять своих друзей. Вся эта сцена напомнила мне детские прогулки по парку с Верни и мамой. Я всякий раз заставлял маму играть со мной в футбол, и она, по доброте своей, соглашалась. Конечно, играла она отвратительно — еще бы, на каблуках да в воротах, — но она старалась.
Мэл ласково потрепала меня за плечо и пробудила от воспоминаний. Взяв меня за руку, она нежно ее пожала.
— Даффи?
— Да? — отозвался я.
— Ты витаешь в облаках.
— Точно, — ответил я и чмокнул ее в щеку.
Взяв в ладони мое лицо, Мэл притянула меня к себе и поцеловала в губы. Потом восторженно произнесла:
— Мы скоро поженимся!
— Именно.
Отведя ее руку, я в задумчивости прикоснулся к обручальному кольцу, которое недавно подарил ей. Это было кольцо из белого золота с сапфиром. Камень был не очень велик, особенно по сравнению с тем — размером с метеорит — булыжником, который сидел в перстне, подаренном Марком Джули. Но Мэл мое колечко, кажется, искренне понравилось.
— Как ты думаешь, мы хорошо знаем друг друга? — задумчиво спросила она.
— Конечно, — ответил я. — Если и есть что-то, чего я о тебе не знаю, то эти сведения уместились бы на обратной стороне почтовой марки. Правда, почерк был бы мелковат.
Она ущипнула меня за руку.
— Да ну тебя, ты просто увиливаешь от ответа!
— Вовсе нет.
— Уверен?
— Абсолютно.
Она на секунду замолчала, собираясь с мыслями.
— Значит, мы с тобой придерживаемся одного мнения по большинству важных для мужа и жены вопросов?
— Каких, например? — уточнил я, усаживаясь на траву и увлекая ее за собой. — Кто будет готовить, а кто будет мыть посуду?
Она легла на спину и пристроила голову у меня на коленях.
— Ну, к примеру.
— Я буду готовить. Ты — мыть посуду. Ты же знаешь, какой я мастер по части микроволновки. Что же касается остальных домашних работ, то мы кого-нибудь наймем. — Я оглянулся на детскую площадку. Девочка лет шести прогуливалась там без особой цели с вытянутыми вперед руками. В правой болталось желтое пластмассовое ведерко.