Мистическая фантастика. Рассказы
Шрифт:
Я слышал голос так явственно, что стал озираться по сторонам, чтобы увидеть певицу. Оглянулся и замер, увидев высокую, стройную блондинку. Она шла по золотой ковровой дорожке , сотканной из берёзовой листвы, приветливо сияя синими глазами и улыбалась своим мыслям. Нежный, звучавший во мне голос, затих, и я вдруг понял, что наконец то встретил свою любовь. Забыв, куда и зачем иду, повернулся и пошёл по берёзовой аллее навстречу девушке, не отрывая глаз от её удивительного, иконно – прекрасного лица. Поравнявшись, протянул ей руки, словно случайно встреченной на улице давней знакомой и спросил: Здравствуй! Она заулыбалась ещё шире.
– Как тебя зовут?
Девушка не возмутилась, не испугалась, даже не удивилась. Доверчиво вложила свои тонкие, тёплые ладони в мои, и ответила:
– Ольга.
Я –
– Нет. Иду после школы домой, наслаждаюсь капризами осеннего дня и думаю, как мне завтра отметить свой день рождения. Не хочу шумных застолий, слащавых поздравлений и неискренних пожеланий.
– Хочешь отпразднуем его полётом на самолёте и прыжком с парашюта – неожиданно для самого себя предложил я.
– Ты прыгала с парашютом?
– Нет, ещё не приходилось.
– Тогда гарантирую, что это будет незабываемый день рождения!
– А мне разрешат прыгнуть?
– Завтра, как раз запланированы прыжки нашей группы. Мой отец – инструктор. Попробую его уговорить. Если разрешит, прыгнем. Ты не представляешь себе, какой кайф испытываешь, когда, после свободного падения, раскрывается парашют. Летишь и разглядываешь приближающуюся землю. Ощущения незабываемые!
Ольга моему предложению обрадовалась. Глаза заискрились, стали ещё синей и приветливей:
–Мне очень хочется, лишь бы твой папа разрешил мне прыгнуть. Это был бы лучший день рождения в моей жизни. Мы шли по городу, не замечая ни дождя, ни луж, забыв, что нас ждут дома.
Золотые своды берёзовых аллей не спасали нас от дождинок. Мы промокли, но расставаться не хотелось, гуляли до позднего вечера. Я с увлечением рассказывал о прыжках с парашютом, о том, как нужно управлять полётом, как приземляться. Расстались, когда совсем стемнело, у дверей её подъезда.
На следующее утро мы встретились, там, где расстались, сели в автобус и поехали на аэродром. Долго уговаривал отца разрешить Ольге прыгнуть с парашютом. Уговорил с большим трудом. Он сам уложил для неё парашют, потом долго объяснял, как нужно управлять парашютом в полёте, как приземляться. Разрешил прыгнуть, только убедившись, что она хорошо поняла и запомнила его инструкции. Ясный, янтарно – прозрачный, от уже нежаркого, но ещё яркого солнца, день был прекрасен. Самолёт пролетел над ярким, украшенным для бала в честь Бабьего лета, лесом. Над серо зелёным лугом по команде отца начали прыгать. Я нырнул в люк вслед за Ольгой, догнал её, после этого раскрыл парашют. Ветер нёс нас, как семена одуванчика. Ольга кричала от восторга. Я любовался ею, всё больше убеждаясь, что нашёл свою вторую половину.
С тех пор мы встречались ежедневно, ходили в театры, музеи, кино и говорили, говорили. Всегда находилось столько интересных тем, проблем и событий, что мы не успевали все обсудить. Месяца через два, после нашей первой встречи, мы познакомили наших родителей. Они понравились друг – другу и стали встречаться по воскресеньям, уже не сомневаясь, что скоро станут родственниками. Ольга с первой встречи так понравилась моему отцу, что он как – то вечером сказал мне: «эта девушка чудо, смотри не упусти её. Она не предаст ни в радости, ни в печали.» Я и сам понимал это. Раньше такой никогда не видел. Тонкая, гибкая, при этом сильная и быстрая, как удар хлыста. Она могла так посмотреть и сказать, что у наглецов пропадала охота хамить и приставать к ней. В Ольге чувствовалась порода. Она и в самом деле была из прославившегося в семнадцатом веке рода. Перед революцией обеднели, это видимо и спасло её прадедов от внимания ЧК. Внимательно изучив её родословную, мы узнали, где находилось её родовое имение. К сожалению, в наше время от старинной усадьбы остались только развалины. Решили съездить посмотреть на них. В мае уговорили родителей отпустить нас с ночёвкой. От двухэтажного особняка остались только развалины. Ночевать решили в палатке. Я установил её на полянке, окружённой кустами цветущей сирени. От барского дома сохранился только фундамент, выложенный из белого, тёсанного песчаника. От большого, когда то процветающего села, осталась только, на удивление хорошо сохранившаяся, белотелая красавица церковь
Стройная, грациозная она, как танцующая на сцене балерина, стояла на высоком, зелёном холме, отражаясь в небольшом, но ещё глубоком пруду, синим зеркалом лежащим на яркой зелени весеннего луга. Налюбовавшись развалинами, мы попили чай и сидели, наслаждаясь прелестями майской ночи. Уютный костёр, светом, плясавшего на сухих ветках языков пламени, отпугивал от нас лохматый, дикий мрак ночи. Ощетинившись чёрными тенями, он быстрыми, беззвучными, прыжками убегал в густые заросли сирени. Кусты были гуще и чернее звёздного неба над нами, поэтому служили хорошим убежищем и для пугливой тьмы, и для таинственных шорохов, которые время от времени доносились из них. Перевалило за полночь, мы уже готовились лечь спать, когда Ольга вдруг вздрогнула, придвинулась ко мне и прошептала: – ты слышишь? Я прислушался.
Хорошо мне запомнившийся, в день знакомства с Ольгой, голос пел:
Я ехала домой…Двурогая луна
Смотрела в окна скучного вагона
Далёкий благовест заутреннего звона
Пел в воздухе, как нежная струна.
Кто то поёт мой любимый романс. Пойду, посмотрю кто.
Я с тобой решительно поднялась с земли Ольга.
Мы пошли на голос. Выйдя за кольцо зарослей сирени, увидели светлый силуэт высокой, девушки в длинном, белом, явно старинном, платье. Девушка повернулась к нам и призывно махнула своей тонкой, прозрачной рукой. Мы поняли, что она завёт нас.
– Неужели привидение? – воскликнула Ольга и дрожа, от охватившего её волнения, прижалась ко мне. У меня самого мурашки по спине пробежали, сердце рванулось в галоп, сотрясая грудь сильными ударами, но я старался не подать вида, что изумлён и взволнован.
Приведение было бледным и хрупким, как месяц над нами. Казалось, дунь ветерок чуть смелее, и оно исчезнет, разорванное им в клочья. Но таинственная девушка бесстрашно шла в сторону развалин барской усадьбы. Мы шли за нею, как зачарованные, страха не было. Наконец, привидение остановилось в центре развалин помещичьего дома, показало рукой вниз и исчезло, как растаявшая на солнце льдинка. Судя по остаткам фундамента, на указанном ею месте, когда то была, ведущая на второй этаж, широкая лестница. Пораженные увиденным, мы с Ольгой стояли не зная, что сказать друг другу. Одновременно двоим, такое померещиться не могло, поэтому мы договорились утром, ещё раз осмотреть место, показанное нам видением. Вернувшись к костру, попытались уснуть, но не смогли. Всю ночь просидели у костра, обсуждая пережитое, фантазия разыгралась: мы уже видели полные золота и драгоценных камней окованные железом сундуки, которые долгие годы ждали нас под землёй, охраняемые привидением.
– Видимо, это одна из твоих прабабок решила подарить тебе наследство, поэтому показало место, где оно закопано. За разговорами о кладе ночь пролетела быстро. Едва рассвело, я достал из багажника сапёрную лопату и принялся копать в, указанном ночной гостьей месте. Дело шло медленно, мешали обломки кирпича и камни. Через час, когда яма стала глубиной больше метра, моя лопата наткнулась на большой камень. Расчистив его, мы увидели огромную гранитную плиту, с высеченным на ней рыцарским щитом. На щите были изображены гигантский двуручный меч и шпага, казавшаяся рядом с ним игрушечной. Под ними, старинной славянской вязью было сплетено кружево из слов рыцарского девиза: Не предаю, не продаюсь, в бою и чёрта не боюсь! Это герб и девиз нашего рода! сказала Ольга.
Не хилыми были в твоём роду мужчины, если жили по такому девизу, задумчиво сказал я.
Во всяком случае, отважные, верные слову и долгу. Интересно, что под этой плитой – клад или могила? – спросила меня взволнованная Ольга.
Кто же хоронит в доме! Конечно клад. Только, вряд ли мы вдвоём эту плиту с места сдвинем. Без подъёмного крана этот камень нам не поднять. Пока я это говорил лопата зазвенела, ударившись о железный стержень, который торчал из земли рядом с плитой. Я откопав его так, чтобы можно было ухватиться за него руками, взялся и стал раскачивать, пытаясь вырвать стержень из земли. Под моим напором стержень подался и повернулся по часовой стрелке, как рычаг вокруг оси.