Мистическая Москва. Тайна дома на набережной
Шрифт:
– Папа, а ты по ночам ничего странного не слышишь? – вдруг решилась спросить девушка, положив рядом с тарелкой бутерброд.
– Что значит – странного? – нахмурился отец.
– Ну, шаги, постукивание…
– Нет… – медленно протянул он и положил на стол ложку. – А ты разве слышишь?
– Иногда.
– Когда это было в последний раз?
– Вчера. И позавчера тоже.
Мама бросила быстрый взгляд на мужа, и Аня насторожилась.
– Но ты не можешь ничего слышать, – неожиданно хриплым голосом произнес отец. – Стена твоей
– И тем не менее я слышала, – упрямо повторила Анна и с вызовом посмотрела на отца.
В глазах у того засветилась неприкрытая тревога.
– По-моему, девочка переутомилась, – громко сказала мама. – Я же говорила, что нельзя столько времени проводить за работой. Организму нужен полноценный отдых. Особенно крепкий, здоровый сон. А ты, Анечка, полночи торчишь под одеялом с лампой, читая и портя глаза, а потом никак не можешь заснуть. Вот тебе и мерещится разная ерунда.
– Ты читаешь под одеялом? – грозно спросил отец, но в его голосе проскользнули фальшивые нотки.
– Откуда ты знаешь? – Анна удивленно воззрилась на маму.
– Ты не думай, если я ничего не говорю, это не значит, что я ничего не замечаю, – грустно ответила она. – Просто я не хочу лезть в твою жизнь и вторгаться в твое личное пространство. Однако от моих советов тебе все равно не отмахнуться.
– Вот что, доча, – решительно сказал отец, – с этого дня я запрещаю тебе ложиться спать позже полуночи.
– Папа! – воскликнула она. – Но я не успею подготовиться к лекциям!
– Значит, будешь уходить пораньше со своей практики. Мама права. Если тебе начали мерещиться всякие глупости, значит, пора приостановиться.
– Но ты же сам говорил: для того чтобы добиться результатов, нужно много работать! – со слезами на глазах воскликнула Аня.
– Говорил. И от своих слов не отказываюсь. Но иногда нужно немного передохнуть, чтобы набраться новых сил. И еще… – Он побарабанил пальцами по столу. – Пожалуй, в твоей комнате пора сделать ремонт.
– Но мы делали его год назад, – растерялась дочь.
– Мне разонравились обои. И окно требует починки. Скоро зима, опять будет дуть. Я найду мастера, который сделает все на совесть.
– А такие есть? – хмыкнула Анна.
– Найдутся. Особенно когда узнают, что ремонт нужно будет делать в этом доме.
– А наш дом какой-то особенный?
– Да, особенный. Его построили специально для тех, кто много сил отдает своей стране. А я тружусь, не жалея ни времени, ни сил. Люди понимают это и уважают наш труд. Потому и стараются.
Мама едва заметно фыркнула, но тут же сделала вид, что поперхнулась какао. Анна подозрительно посмотрела на нее, но та приняла невозмутимый вид, и девушка снова уставилась на отца.
– А мне почему-то кажется, что не уважают, а завидуют, – сообщила она и откусила от бутерброда с колбасой.
– И это тоже, – кивнул глава семьи. – Людям свойственна зависть. Особенно если вокруг нет равенства.
– Как это нет равенства?! – возмутилась Аня. – Разве революцию осуществили не для того, чтобы все люди стали равны?
– А что в твоем понимании «равны»? – тихо спросил отец.
– Это когда нет богатых и бедных, когда каждый имеет право на образование и работу, – уверенно ответила она.
– В какой-то мере именно так, – кивнул папа. – Но это далеко не все. Кроме того, что ты перечислила, существуют и простые человеческие радости. Например, вкусно поесть, мягко поспать. У нас такие радости есть. А многие люди их лишены. Помнишь барак, в котором мы жили много лет?
Аня кивнула.
– Ты бы хотела туда вернуться?
– Вернуться? – В ее глазах заплескался ужас. – Да ни за что!
– Вот видишь… Мы смогли выбраться из тех ужасных условий, а остальные люди вынуждены прозябать в них всю жизнь. Без всякой надежды хоть как-то улучшить ее. А ведь если рассуждать по справедливости, то каждый из них имеет такое же право жить хорошо, как мы. В этом и заключается равенство.
– Я никогда об этом не задумывалась, – пробормотала Аня.
– И лучше никогда не думай, – подхватил отец. – И вот еще что. Не вздумай озвучить эту мысль в институте. Или друзьям.
– Почему?
– Потому что считается, что в нашей стране все живут счастливо. А тех, кто с этим не согласен, наказывают.
– За что?!
– За собственное мнение. В общем, будь хорошей девочкой и ни с кем не делись своими мыслями. Поняла?
– Поняла, – кивнула она.
– И дома тоже старайся поменьше говорить на эту тему.
– Ты хочешь сказать, что я не могу доверять тебе и маме? – засмеялась Анна, потому что последняя мысль показалась ей жутко забавной.
– Не нам, а стенам вокруг нас. У них тоже бывают уши, – серьезно ответил папа и принялся молча поглощать завтрак.
Глава 2
– Привет, дочь командарма! – послышалось откуда-то из-за спины.
Анна оглянулась и увидела Вовку, изо всех сил размахивающего руками.
– Привет! – крикнула она в ответ.
Пожалуй, Вовка был единственным человеком, которому Аня могла доверять в своем окружении. И не потому что тот был таким уж хорошим, а потому что знала: она ему нравится. Конечно, Вовка не говорил об этом прямо, но женщина всегда способна почувствовать отношение мужчины к собственной персоне.
С тех пор как Анина семья переехала в новый дом, прежние друзья как-то сами собой рассосались. Знакомые из барака теперь к ней и носа не кажут, а закадычная подружка Лида просто перестала с ней разговаривать. Аня не могла понять причины такого странного поведения и время от времени пыталась поговорить с Лидой, но та упорно отказывалась от встреч. Может, виной всему внезапный арест ее отца? Это случилось как раз накануне их отъезда из барака. Лида тогда горько плакала, а мама ее чуть не покончила с собой, напившись каких-то таблеток.