Мистическая Москва. Тайна дома на набережной
Шрифт:
– Как же не брать, если даже ты смотришь на меня иначе?
– А что я? На меня ориентироваться не надо. Сегодня я такой, завтра другой.
– Жаль… – Аня смахнула с ресниц набежавшую слезу. – А мне всегда казалось, что ты настоящий…
– Аня… – Он попытался взять ее за руку.
Но девушка спрятала руки за спину и покачала головой:
– Не нужно, Вовка. Ничего этого не нужно. Я понимаю, что происходит нечто серьезное. Такое, что даже ты не можешь мне об этом рассказать. Прощай. Я не буду больше тебе докучать.
– Аня!
– И не хочу ничего понимать. Кроме того, что мне жаль. Прощай, Вовка. Я люблю тебя…
Анна развернулась и быстро зашагала прочь. А Вовка стоял посреди парка и с тоской глядел ей вслед. Ему хотелось выть, а он просто смотрел и молчал. Хотя мог бы вернуть ее, сказать много теплых слов. Но – молчал. Потому что не мог найти в себе сил рассказать обо всем, что знал.
А потом он метался по парку, бил кулаками в стволы деревьев и пинал ни в чем не повинные скамейки. До тех пор, пока костяшки пальцев на руках не начали кровить, а носы у ботинок не облезли. Только после этого Сергеев немного пришел в себя и отправился домой, провожаемый удивленными взглядами гуляющих.
Аня не торопясь подходила к дому. Сегодня она в первый раз прогуляла практику у Вигорского и теперь жалела об этом. Дался ей этот Вовка! У мужчин вообще с характером проблема. То им весело, то скучно… Излишек гормонов – так говорили будущим медикам на лекциях. Ничего, пройдет несколько дней, и все вернется к норме.
Так Анна уговаривала себя, чтобы не давать волю другим мыслям, настырно лезшим в голову. Она упорно не желала смотреть в глаза действительности, хотя деваться от этой действительности уже было некуда.
Девушка подошла к подъезду, рассеянно поздоровавшись с соседками и совсем не обратив внимания на странные взгляды, которыми те ее наградили.
В квартире почему-то никого не оказалось, хотя мама всегда приходила гораздо раньше Ани. Правда, сегодня Анна нигде не задержалась и пришла раньше обычного, но все равно мама уже должна была быть дома.
Девушка скинула обувь, сняла пальто и прошла по комнатам. Может, мама устала и прилегла? Она заглянула в родительскую спальню – никого. Квартира и правда оказалась пуста.
Недоумевая по поводу маминого отсутствия, Анна решила отправиться на кухню, чтобы поужинать. Но и кастрюли, и сковороды оказались пусты. Вот это номер! Получается, мамы сегодня вообще не было дома? Но тогда где она?
Аня опустилась на табуретку – силы внезапно оставили ее. Из глаз снова потекли слезы, но на сей раз она даже не утирала их. Пусть текут. Какая теперь разница.
Неожиданно в тишину квартиры ворвались резкие звуки телефонных звонков. Анна насторожилась. Им редко кто-то звонил. Телефон был скорее признаком особого положения, чем способом связи. Да и кто бы мог позвонить Фроловым? У основной массы людей элементарных условий в квартирах не имелось, не говоря уж о телефонах.
Девушка некоторое время смотрела на трубку, а затем с опаской подняла ее.
– Да, – почему-то шепотом сказала она. И не узнала свой голос.
– Аня… Аня, ты?
– Я.
– Это Вовка Сергеев. Ты узнала меня?
– Чего ты хочешь, Вовка Сергеев? – устало спросила она.
– Аня, я должен тебя предупредить.
– О чем?
– Слушай внимательно. Ты должна собрать самые необходимые вещи, документы и бежать из дома.
– Куда бежать?
– Куда угодно. Самое главное – подальше.
– Ты в своем уме? А что я скажу родителям?
– Им уже ничего не нужно говорить.
– Вовка… Ты что-то знаешь? – Голос разом осип, а сама она сползла на пол и так и осталась сидеть возле табуретки. – Скажи, молю тебя! Я пришла домой, а родителей нет.
– У меня почти нет времени, – быстро заговорил Сергеев. – Твоих родителей арестовали прямо на работе.
– Как арестовали?.. – Трубка выпала из рук, Анна с трудом успела ее подхватить.
– Так, арестовали.
– А когда отпустят?
– Аня… – Вовка замялся. – Наверное, мне нужно было сразу сказать тебе об этом, но я не решался. Думал, Пашка все выдумал. Но он не такой человек, чтобы выдумывать. Я ведь хотел как лучше. Лучше для тебя.
– Постой, Вовка, я ничего не понимаю… – остановила его Анна. – Пашка знал, что моих родителей должны арестовать?
– Да. А теперь получается, что и я знал. Но ничего не сказал.
– Когда их отпустят?!
– Таких, как они, не отпускают.
– Что значит – таких, как они?
– Никто из пропавших жителей десятого подъезда не вышел на свободу. Так что спасай себя. Беги. Беги, пока не поздно!
Некоторое время Анна тупо смотрела прямо перед собой и пыталась осознать полученную информацию. Маму и папу арестовали… Ей не хотелось в это верить, но она должна была поверить, потому что все последние дни чувствовала приближение какой-то опасности. Вовка не врет, говорит то, что знает. То, что знает?
На этой мысли девушка встрепенулась и с силой сжала трубку. Но тогда получается, что Сергеев обо всем знал. Знал и ничего не сказал. А ведь будь он позавчера немного откровеннее, все могло бы быть иначе!
– Вовка! – Ее голос зазвенел в телефонной трубке.
– Да? – испуганно ответил он.
– Почему ты ничего не сказал?
– Не посмел.
– Ты предатель! Понимаешь? Предатель!
– Аня, ты все равно ничего не могла бы изменить.
– Откуда тебе знать? Папа пошел бы к руководству, поговорил бы, и все само собой разрешилось бы!
– Анечка, с теми людьми, которые забрали твоих родителей, нет смысла разговаривать. У них приказ.
– Неправда! – сорвалась девушка на крик. – Всегда есть смысл! Они тоже люди и могут ошибаться.