Мистическая теология. Беседы о трактате святого Дионисия
Шрифт:
Патанджали написал целую главу только для того, чтобы вы знали, что все эти чудеса возможны. Внутри вас скрыты такие возможности, которые вам и не снились. Когда вы идете вовнутрь, они могут начать проявляться. Но ни в коем случае не увлекайтесь ими, оставайтесь свидетелем. Не поддавайтесь соблазну и продолжайте двигаться вовнутрь. А соблазн будет велик. Вас соблазняют не бесы и не сатана; вас соблазняют только ваш собственный ум и его внутренние возможности.
По той же причине и я отвергаю чудеса. Я не хочу, чтобы вы соблазнялись чем-то таким, что может отвлечь от настоящего поиска. Я отлично знаю, что если рыба может плавать в
Но я отвергаю все эти чудеса по той же причине, по которой говорит о них Патанджали. Я убедился на собственном опыте, что предостережения Патанджали ни к чему не привели. Было бы гораздо лучше, если бы он вообще не говорил о чудесах, — люди настолько глупы… В действительности главу о чудесах читают чаще всего. В сутрах Патанджали четыре главы. Три из них следует практиковать, а четвертую лучше обойти стороной. Но людей интересует только четвертая глава; если они и читают остальные три, то только в качестве полезного предисловия к четвертой. Усилия Патанджали оказались совершенно тщетными.
Опыт пяти тысяч лет духовных исканий, блужданий во мраке, наблюдение за миллионами людей привели меня к убеждению, что, если бы Патанджали вообще не говорил о чудесах, пользы было бы гораздо больше.
Все та же история… Бог запретил Адаму и Еве есть плоды древа познания — и они немедленно им заинтересовались. В Эдемском саду росли миллионы деревьев, но ни одно из них не вызывало у них такого интереса.
Древо познания влекло их все больше и больше. «Почему бог наложил на него запрет?» Запретный плод становится более желанным. Всем известно, что запретный поцелуй гораздо слаще, а от украденного поцелуя можно и вовсе заболеть диабетом! Это чистый сахар.
Бог сказал Адаму: «Не ешь плоды с этого дерева», — и с того дня Адам, должно быть, стал все чаще и чаще о них мечтать. Наверное, он ходил к этому дереву по утрам, по вечерам, ночами, много раз в день, чтобы посмотреть, на месте ли оно, и как растут его плоды. Можно себе представить, сколько он о нем думал — снова и снова.
И это полная чушь — говорить, что дьявол в образе змея явился его искусить; достаточно было одного бога. Самого запрета было достаточно, чтобы искусить Адама. Не нужно было никакого дьявола, никакого змея.
Скажите любому ребенку: «Не делай этого», и, скорее всего, он это сделает.
Мой отец как-то мне сказал:
— Пока не поздно, я хочу предупредить тебя, чтобы ты не курил.
Я ответил:
— Теперь это будет очень трудно!
Он спросил:
— Что ты имеешь в виду?
Я сказал:
— Я никогда и не думал курить. По правде сказать, эта идея всегда казалась мне глупой. Вдыхать и выдыхать удушливый дым вместо того, чтобы дышать чистым воздухом… да еще за это и платить! И к тому же курить вредно. Я видел людей, которые мучались от кашля и все равно продолжали курить.
Мой дедушка кашлял всю жизнь. Доктора убеждали его: «Не курите!» — но он не мог отказаться. Он до самого конца продолжал курить.
Поэтому я сказал отцу:
— Мне было достаточно видеть дедушку. Зачем ты мне сказал: «Не кури?» Теперь я рк точно начну курить, будь в этом уверен!
И в тот же день я впервые в жизни попробовал курить. Разумеется, опыт не удался, ничего хорошего из этого не вышло: я закашлялся, из глаз полились слезы. Я не мог понять, почему этим занимаются миллионы людей. И я сказал отцу:
— Сегодня я попробовал курить, и с этим покончено. Но если бы не твои слова, я, возможно, не стал бы даже и пробовать. В мире есть миллионы вещей поинтереснее.
Патанджали — из лучших побуждений — совершил ту же ошибку. Он подробно описал все сиддхи, все возможные способности, чтобы ищущий понимал, с чем имеет дело. Но при этом он сам совершенно не осознавал глупости людей, которые будут эти сутры читать.
Дело в том, что в те времена сутры Патанджали не записывались. Они были безопасны, потому что передавались изустно, от мастера к ученику. Их мог услышать только человек, которому доставало ума и способностей. Но широкое распространение сделало их опасными.
Кто бы ни читал сутры Патанджали, его интерес сразу же привлекает именно та глава, где пишется о том, чего делать нельзя. Таковы люди. И не только обычные; люди выдающегося ума, великие люди тоже интересуются запрещенными вещами.
Так, например, Дж. Кришнамурти, один из умнейших людей современности, до сих пор читает детективы только потому, что в детстве, в том возрасте, когда детям нравятся детективные рассказы и романы, ему запрещали их читать. За каждым его шагом следили: следили, что он ест, что читает, куда идет… Его воспитывали как заключенного. С девяти и до двадцати пяти лет за ним велось постоянное наблюдение, его ни на минуту не оставляли одного.
Этот грязный старикашка Аидбитер, которому Анни Безант, президент Теософского общества, поручила присматривать за Кришнамурти, ходил за ним по пятам, как тень. За бедным ребенком постоянно кто-нибудь следил, потому что Кришнамурти должен был стать Учителем Мира. Нельзя же допустить, чтобы Учитель Мира курил, играл в карты и шахматы, экспериментировал с психоделиками или влюблялся.
Ему не разрешалось находиться в обществе ровесниц. Когда ему исполнилось тринадцать лет, ему позволили общаться с сорокалетней женщиной, и даже тогда по всему миру поползли слухи, будто бы они полюбили друг друга Той женщине было сорок лет, и она относилась к нему почти как к родному сыну. Но слухи были так настойчивы, что в конце концов их разлучили, заставили расстаться. В каком-то смысле они действительно полюбили друг друга: он полюбил ее как мать, а она его — как сына. Но даже это было недопустимо: любая привязанность может задержать развитие Учителя Мира. И разумеется, никаких детективных романов, никаких рассказов…
И вот однажды он освободился. Когда ему было двадцать пять лет, он объявил: «Я не собираюсь становиться Учителем Мира. Я распускаю организацию, созданную специально для меня…» Для встречи Учителя Мира была создана огромная организация, орден Звезды Востока; он распустил этот орден. Он вернул ордену все принадлежащее ему имущество; он вернул все пожертвования, перечисленные на его счет. В двадцать пять лет он освободился от теософов. С тех пор он ни разу не читал ни Гиту, ни Коран, ни Библию, ни Упанишады, ни Дао Дэ Цзин, ни Талмуд. С тех пор он читал только детективные романы. Вот так работает ум. Этот запрет до сих пор остается для него пережитком прошлого.