Мистические истории доктора Краузе
Шрифт:
Галина видит, как у старухи дрожат губы и чвство безысходности и бесконечного горя сдавливает душу старой женщины. Много лет назад, когда ее сын умирал у нее на руках, она пообещала, что позаботится о его единственной красавице дочери. И до этого момента она, как орлица, оберегала девушку от неприятностей. А теперь у нее отобрали единственную радость в жизни – ее внучку Матильду.
– Она проклинает его на века. Говорит, что его постигнет та же судьба, что и ее. Он будет терять близких ему людей еще молодым.
Старуха медленно продвигается к Этьену, глаза наполнены злобой и ненавистью. Ее каждое слово, как удар по наковальне, эхом разносится по площади. Испуганные горожане пятятся назад. Из ее рта брызжет слюна, ее слова больно жалят. Обезумевшая старуха рвет на себе волосы, площадь наполняется ее истошным криком. Не выдержав напряжения, Этьен падает в обморок. Толпа решает, что его поразила смерть от проклятья неистовой старухи, и с криками ужаса люди разбегаются с площади в разные стороны.
Только оставшись одна, старуха начинает громко оплакивать внучку.
Из глаз Галины ручьем потекли слезы, она не в силах выдержать эту боль.
Доктор сделал глубокий выдох. Загадка была решена. В истории Степана и Галины можно было ставить точку. Бабушка невинно убиенной девушки в состоянии аффекта посылала проклятья виновникам ее смерти, в числе которых и был Степан в инкарнации Этьена.
Доктор вывел Галину из гипнотического состояния, и пока она приходила в норму, поднял записи последнего сеанса Степана. В своем прошлом воплощении Степан к восемнадцати годам потерял всю семью. Видимо, проклятья старухи были настолько сильны, что преследовали его на протяжении нескольких жизней.
Когда Галина пересела в кресло, вид у нее был подавленный и смущенный. Она потерла платком глаза и глубоко вздохнула.
– Как вы себя чувствуете? – спросил ее доктор Краузе.
– Наконец-то мы нашли разгадку, – с облегчением произнесла Галина.
– Как по вашим ощущениям, Степан и Этьен одно и то же лицо?
– Да, сомнений нет. Внешность у него была совсем другая, но впечатление он оставлял такое же.
– О каком впечатлении вы говорите?
– Ну, знаете, когда мы встречались, всегда создавалось ощущение, что он очень замкнут и одинок, но одиночество не доставляло ему дискомфорта. Мне казалось, что он от этого даже испытывал удовлетворение.
– Может, и так, учитывая его предыдущие воплощения. Кармическая память подсказывает нам опыт, который мы пережили в прошлых жизнях. Для Степана аскетизм и отшельничество являлись нормой – он был монахом на протяжении двух, а возможно, и больше жизней. Я рад, что мы докопались до истины, – сказал доктор и улыбнулся. – Он вернул вам долг, Галина, и на этом круг замкнулся. Он был виновен в вашей смерти, а несколько дней назад отдал за вас свою жизнь. Степан отработал кармический долг и, возможно, больше вы никогда не встретитесь.
– Вы знаете, напрямую он не был виновен в моей смерти. Это аббат повернул его исповедь так, что он ни в чем не виноват, а виновата девушка, опоившая его зельем и соблазнившая своей красотой чистое сердце монаха.
– Надеюсь, вы теперь обретете покой. Живите дальше, воспитывайте детей и будьте счастливы.
Галина поднялась с кресла и поблагодарила Эриха. Взяла сумочку и как-то странно посмотрела на доктора. Он поднял на нее глаза и спросил:
– Вы что-то хотели добавить?
– История Матильды еще не закончилась.
– Почему? – удивился он.
– Аббат Клюни тоже пришел в мою нынешнюю жизнь, но теперь не в качестве палача, а моего мужа.
От удивления у доктора перехватило дыхание, но он быстро взял себя в руки и спросил:
– Почему вы так решили?
– Схожие черты характера и опять-таки мои ощущения. Он постоянно меня порицает, даже за каждую мелочь. Его любимое наставление для дочерей – это телесная и духовная чистота. И хотя я не красавица, он ревнует меня к каждому встречному.
– Я исследую реинкарнацию больше десяти лет и не перестаю удивляться, как поразительно иногда сплетаются человеческие судьбы, – напоследок произнес доктор.
Вечером доктор Краузе расположился с бокалом вина из своей коллекции на патио рядом с бассейном и включил музыку. Красивый и уникальный голос Эллы Фицджеральд разносился по окрестности и заставлял доктора задуматься о собственной жизни. Он находился на пороге сорокапятилетия и невольно подводил итог прожитых лет и приобретенного опыта.
Как он будет жить без Елены? И что же с ней все-таки произошло?
Он нащупал в кармане джинсов визитку психиатра, которую вручил ему тесть.
«Дуброва Жанна Петровна», – прочитал он.
Он никогда не слышал о ней. Кто же посоветовал Елене этого специалиста?
«Наверное, ее мать», – предположил доктор.
Покрутив визитку в руках, он решил, что завтра он обязательно позвонит и назначит Дубровой встречу. Завтра он узнает, что заставило его жену обратиться втайне от него к психотерапевту, и, возможно, это поможет ему установить причину ухода Елены.
Это будет завтра. А сегодня ему хотелось еще раз окунуться в свои фантазии.
Рука сама потянулась к пульту, и в следующую минуту послышались первые звуки мелодии Дюка Эллингтона. Через стеклянные перегородки с портрета в гостиной на него смотрели загадочные глаза жены. Он протянул руку и взял плед с соседнего шезлонга. Плед был пропитан ее духами. Вдохнув аромат, он крепко сжал плед и закрыл глаза. Его грезы заполнились шелестом ее платья и изящными вальсовыми движениями. Ее шелковистые волосы спадали с плеч и развевались в такт музыке. Красавица жена улыбалась и манила его к себе. Он протянул руку и закружил с ней в танце.