Мистицизм
Шрифт:
За этим актом полного отвержения себя последовал экстаз, и из явленного в экстазе видения он узнал, что его испытания подходят к концу. "И Бог услышал Своего Слугу, и буря вскоре улеглась".
Так у Сузо, как и у св. Катерины Сиенской и других мистиков, к жизнеописаниям которых мы обращались, пытки глухой ночи предвосхищают, по существу мистический акт окончательного отвержения себя, то "да будет воля Твоя" которое знаменует собою смерть «я» ради новой и более глубокой жизни. Пройдя "школу подлинного отречения", душа обнаруживает себя на новых уровнях реальности, ценою полного самоопустошения обретая видение сокровенных путей Промысла Божьего.
Ведь тем-то и блаженно наше esse,Что Божья воля руководит имИ наша с нею не в противовесе. [886]Так у Данте говорит Пиккарда, провозглашая
886
"Рай", III. 79. «Esse» (лат.) — здесь: бытие. — Прим. перев.
Поэтому можно предположить, что описанный Сузо процесс, в результате которого он утвердился на пути единения, читателю может показаться явным регрессом по сравнению со всем предыдущим.
"А после, — говорит Сузо как ни в чем не бывало, — когда Бог счел, что пришло время, Он наградил несчастного за все его страдания, и в душе Слуги с тех пор воцарился мир, и в обретенном покое он получил многие дары благодати, так что из самых глубин своей души восславил Господа, возблагодарив Его за все былые испытания, которые теперь не променял бы ни на что на свете. И тогда Бог показал ему, что, пройдя через унижения столь великие, Слуга многое уразумел и стал куда более достоин вознесения к Нему, нежели если бы это случилось после тех малых страданий, которые выпали на его долю с самой ранней юности". [887]
887
Loc. cit.
Глава Х
ЖИЗНЬ В ЕДИНЕНИИ
Жизнь в единении [888] как мистическая по преимуществу. — В этом состоянии жизненная энергия поступает с трансцендентных уровней. — Значимость жизни в единении для всего человечества. — Описание ее мистиками с двух точек зрения: метафизической и личностной. — Об'oжение и духовное бракосочетание. — Завершающее и необратимое отвержение себя. — Достижение свободы. — Героические деяния. — Психологическая интерпретация жизни в единении. — Целостность личности, достигаемая на высших уровнях, и ее толкование мистиками. — Погружение в Божество. — Трансмутация. — Учение об об'oжении, как оно отражено в философии и в религии. Его апология. — Об'oжение не есть растворение в Боге; оно есть достижение реальности. — Символика огня. — Об'oжение в толковании Бёме. — Свидетельства Ришара Сен-Викторского, св. Катерины и Рейсбрука. — Видение райского блаженства. — Опыт Сузо. — Потеря себя — Единение в любви. — Толкование Джалаладдина Руми. — "Послание о молитве". — Духовное бракосочетание. — Божественное творчество. — Прилив жизненных сил. "Великие деятели". — Мистики в роли духовных наставников. — Двойственный характер жизни в единении. — Бытие и становление. — Высшее довольство и работа. — Приведенный Рейсбруком пример действия этой закономерности и ее роль в жизни мистиков. — Жизнь в единении есть осуществление души в трех главных ее аспектах — Знание, воля и любовь. — Мистическая радость как главная характеристика жизни в Божестве. — Об'oжение по свидетельству Данте и Ролла. — Песнь Любви. — Свидетельства свв. Франциска, Терезы и Катерины Генуэзской. — Резюме.
888
В русскоязычной литературе по данной тематике в давнем и широком употреблении термин гораздо более простой и выразительный — "жизнь в Боге" (она же — "в едином", если следовать терминологии неоплатоников), — которым, однако, не улавливается момент процесса, как раз и отраженный, в употреблении Андерхилл, отглагольным существительным как описывающим состояние — "достижение [душою] единства", т. е. и процесс, и его результат: единство и с Богом, и внутри себя самой — с «единым» и в «едином». — Прим. перев.
Что такое жизнь в единении? В ходе нашего
Если даже суть нашей обычной человеческой жизни, как она постигается каждым на собственном опыте, почти не поддается выражению, то тем более невыразима жизнь в единении, опыт постижения которой с обычным опытом несравним: ведь в данном случае мы имеем дело с величайшим духовным свершением, апофеозом мистицизма, торжественным финальным аккордом симфонии человеческого бытия. Именно это свершение с самого начала предполагает та созерцательная жизнь мистика, которая может быть подлинной лишь как всеохватывающая и постольку требующая постоянных усилий.
И вот перед нами малочисленная, но непрерывно пополняющаяся группа героев — обитателей трансцендентального уровня реальности, который столь безнадежно далек от нас, жалких пленников земного мира иллюзий. То, что открылось этим героям-одиночкам, то состояние, в котором они пребывают постоянно, — это сокровище, ценность которого нашему пониманию недоступна. Здесь, как и на других этапах изучения духовного сознания, мы можем опираться лишь на свидетельства самих мистиков: только с их слов мы можем составить какое-то понятие об открывшейся им "жизни в преизобилии", жизни вечной.
Впрочем, это не единственный источник сведений, которыми мы можем располагать. Одна из особенностей жизни в единении в том, что в самых своих возвышенных и совершенных проявлениях, как ее иллюстрируют примеры из жизнеописаний мистиков, она становится доступной взорам многих. Довлеющий над телом закон "прах возвратится в прах", которым в итоге определяется все наше земное существование, распространяется также на жизнь души, однако в ней получает совершенно иное прочтение, приобретая, как ни парадоксально, смысл прямо противоположный. Дух человека, познав реальность в полном объеме, завершает цикл Бытия и, возвращаясь на землю, облагораживает и одухотворяет ту сферу существования, из которой он вышел. Поэтому те критики мистицизма, которые торопятся с плоскими назиданиями относительно "беспросветно унылой, нагоняющей тоску своей обезличенностыо" жизни созерцателей на ранних, «подготовительных» стадиях Мистического Пути, предпочитают умалчивать о том, что следует после и прямо противоречит их выводам. Ведь на этапе жизни в единении в мистике раскрывается столь незаурядная личность, что на фоне окружения его яркая фигура просто бросается в глаза: в нем может открыться гениальный художник, или первооткрыватель, или реформатор, религиозный или политический, или национальный герой, или вообще "великий подвижник" в сонме святых. Явно сверхчеловеческая природа того, что эти люди совершают, может иметь своим объяснением лишь сверхъестественные источники их вдохновения. Свв. Бернард, Тереза, Катерина Сиенская, Игнатий Лойола, Джордж Фокс и Жанна д'Арк — все их деяния, которыми побеждались самые, казалось бы, фатальные обстоятельства, явно не укладываются в наши представления о границах человеческих сил, если не предположить, что для этих побед каждый из них черпал силы в своем сокровеннейшем — в прочной и неразрывной связи с той Жизнью, которая "свет человеков". [889]
889
Ин. 1:2.
Итак, перед нами открываются два направления исследований. Во-первых, мы можем попытаться выявить суть трансцендентных переживаний посредством анализа всего, что говорят о них мистики. И во-вторых, можно обратиться к изучению биографии каждого выдающегося мистика в поисках достоверных свидетельств его причастности к неземным источникам энергии, его глубинного контакта с непроявленными уровнями бытия. Кроме того, в нашем распоряжении весь аналитический аппарат психологии, — только в данном случае, имея дело с теми, кого не без оснований именуют "титанами духа", мы должны им пользоваться с крайней осторожностью.
Хотя жизнь в единении нередко проходит среди людей, она никогда не бывает от мира сего. Она принадлежит иным уровням бытия, которые недоступны для словесных описаний постольку, поскольку вообще недоступны постижению человеческим разумом. Мы, обитатели "юдоли земной", можем уловить лишь отблески жизни тех нескольких избранных, кто преобразил себя на вершине. Они высоко отстоят от нас и дышат иным воздухом, они для нас недостижимы. Однако значение их опыта для человечества поистине неизмеримо. Они суть наши посланники к Абсолюту. Своими деяниями и судьбами они доказывают осуществимость призвания человечества к последовательному постижению Реальности и предоставляют нам осязаемые свидетельства трансцендентной жизни. Выражаясь словами Эйкена, можно сказать, что они олицетворяют собой "пришествие в наш мир Духовной Силы как всепобеждающей, превышающей всякое сравнение с той, которая просто полагает основания жизни или препятствует их разрушению". [890] В сущности, на их примере мы видим не что иное, как обещание и свидетельство преображения всякой души, если только она своею волей откроется животворной Любви Божьей.
890
Eucken, "Der Sinn und Wert des Lebens", p. 140.